– Ну, почему же. Такие хвосты имеются у американских Мейн-кунов[54], – подсказал басом другой мужской голос.

– У меня такое ощущение, – вмешался тут ещё один, совсем молоденький, голосок, – что перед нами какая-то ужасная смесь многих пород, что в итоге делает всякого кота беспородным.

– Только не этого, – важно заявил бас. – Очевидно, что перед нами представитель самой что ни на есть кошачьей элиты[55], которая переняла все лучшие признаки других пород. Недаром старейшины избрали его царём. Взгляните. Кто-нибудь видел или хотя бы слышал о таком окрасе?

– Никогда! – признались хором несколько десятков голосов.

Лера к тому времени окончательно пришёл в себя, открыл глаза и приподнял голову. Лежал он на мягком коврике по центру роскошной залы. Вокруг сидело множество котов самых разных пород и мастей[56].

Увидев, что он очнулся, к Лере подошёл нахального вида котяра, у которого вместо хвоста торчал обрубок.

– Здравия желаю, ваше величество, – муркнул он сдержанно. – Как ваше самочувствие?

– Так себе, – признался Лера, садясь на коврике.

Глянул на себя и обомлел. Вместо ног у него торчали две кошачьи лапы. Поднёс к глазам растопыренную пятерню и увидел не ладонь, а розовую кошачью подушечку, из которой выглядывало пять острых когтей.

Бросившись к ближайшему зеркалу, Лера застыл, словно громом поражённый. Перед ним стоял здоровенный котище, размером со среднюю упитанную собаку. Короткошерстная его шуба, похожая на плюшевую, отливала золотистым металликом. Концы лап были чёрного цвета, как будто он бархатные тапочки надел. А на мордочке красовалась такая же чёрная маска, словно он на бал-маскарад собрался. Кот в зеркале, подобно собаке, дружелюбно помахивал пушистым хвостом, который, действительно, был как две капли воды похож на хвост енота. Конец хвоста украшал белый бант.

– Гд е я?! – хрипло мяукнул Лера.

К нему тотчас подбежала одна из придворных кошечек.

– Ваше величество, вы находитесь во дворце кошачьего города, – вежливо сообщила она. – Наш город называется Мурзиков Причал и расположен на берегу океана.

Лера взялся лапой за лоб, вспомнил, что едва не погиб вместе с Шуркой в пустыне, и ещё раз огляделся.

– Как же я сюда попал? – поинтересовался он.

Тут вновь подошёл котяра с обрубленным хвостом.

– Позвольте представиться, – шаркнул он лапой и представился: – Воевода вашего царства-государства Василий Петрович.

Сел напротив, послюнявил лапу и пригладил воинственно торчащую шерсть на загривке.

– Прибыли вы к нам, ваше величество, по воздуху, аки ангел, – доложил он.

– Как по воздуху? – не понял Лера. – Кто-то меня привёз?

– Сами прилетели, – ухмыльнулся воевода.

– Это невозможно, – не поверил Лера. – У меня крыльев нет.

– А вы лапку поднимите, – предложил Василий Петрович.

Лера поднял лапу и увидел, что между лапой и его туловищем натянулась широкая и прочная перепонка.

– Вот, – указал на неё удовлетворённый воевода, – у вас устройство, как у белки-летяги[57]. Таким образом, прилетели вы своим ходом и плюхнулись в центральный фонтан нашего… хмы, теперь вашего дворца.

– Моего дворца? – усомнился Лера, который, наконец, обратил внимание на то, что его постоянно называют «ваше величество».

– Ну, да. Пока вы отдыхали, наши старейшины избрали вас царём.

Изумлённый Лера в третий раз оглядел роскошную залу, в которой кроме них с воеводой находилось ещё с полсотни кошек и котов.

– Это ваши придворные, ваше величество, – пояснил куцый котяра.

– Слушай, как тебя?… – поморщился новоявленный царь, силясь вспомнить, как зовут воеводу.

– Василий Петрович, – напомнил тот.

– Слушай, Петрович, ты Шурку Захарьева не видел?

Петрович вновь послюнявил лапу.

– Вы, вероятно, спрашиваете про кота, который прилетел на хвосте вашего величества?

– Как на моём хвосте?

– Да так, вцепился мёртвой хваткой в кончик вашего великолепного хвоста и парил следом. Лекари ему едва челюсти разжали. Поэтому и хвост у вас забинтован.

«Ага, – оглянулся Лера на хвост, – значит, это бинт, а не бант».

– А где сейчас Захарьев?

– В морозильной камере лежит.

– Погиб! – ужаснулся Стопочкин. – Бедный Шурик!

В сопровождении придворной свиты расстроенный Лера прибежал на кухню. Воевода Петрович молча указал на большой белый шкаф. Подойдя ближе, Лера увидел за прозрачной дверью холодильника многочисленные ряды сосисок, сарделек и варёных колбас. В морозильной камере за приоткрытой дверцей спал толстенный косматый кот.

– Шурик, это ты? – опешил Лера.

Кот с трудом приоткрыл один глаз и попытался улыбнуться.

– Здоров, Лерчик, – сонно муркнул он.

Лера оглянулся на придворных.

– Не могли бы вы нас оставить наедине? – попросил он и добавил для пущей важности. – Дело чрезвычайной государственной секретности.

– Сию минуту, ваше величество! – отозвался воевода.

Вздыбил шерсть на загривке, а потом громко зашипел на придворных: – А ну брысь из кухни!

И когда дамы и кавалеры гурьбой выбежали вон, шаркнул лапой, вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.

– Вылезай, – предложил Лера. – Пойдём, погуляем.

– Неохота, – потянулся Шурка. – Жарко очень, у меня может солнечный удар случиться.