из фильма-трилогии про недоросликов и кольцо. Правда, на лице его не было никакой лишней растительности, ни бороды, ни усов. И большого топора-секиры у него я нигде не заметил. Наверное, спрятал где-то на корабле. Про размеры этого судна ничего сказать не смогу. Ночью было плохо видно, а Богомил меня сразу же отправил в каюту, которая располагалась где-то рядом с машинным отделением.

Повсюду пахло рыбой. Нет. Не так… Всё кругом воняло рыбой. Причём не самой свежей, как мне показалось И я понял, что в ближайшее время этот запах будет со мной везде, где бы я не оказался.

Я устроился в гамаке. Это было непривычно, но удобно. Качку я почти не ощущал, поэтому понял, что такая напасть, как морская болезнь меня благополучно миновала. Ну и хорошо. Не хватало ещё тут всё заблевать. Из каюты капитан мне настойчиво посоветовал лишний раз не выходить. Гальюн тут был рядом, еду и воду мне приносил Янко.

Иллюминатора в моей каморке не было, поэтому именно по размерам принесённых мне порций пищи, я узнавал время суток. Похоже, что в пути мы были сутки, если не больше. Легко подсчитать: Завтрак, обед, ужин и снова завтрак.

Когда я повинуясь распоряжению капитана, наконец-то вышел на палубу, меня даже слегка покачивало. Ну не привык я ещё за эти сутки постоянно находится на раскачивающейся поверхности, сохраняя при этом равновесие и хорошее настроение.

Мы стояли на якоре недалеко от берега. Богомил начал было говорить что-то по-болгарски:

— Сега Янко ще те заведе до брега. Радко е там на камион. Ще отидете по-далеч с него. Той знае къде трябва да отидете. (болг. Сейчас Янко тебя отвезёт на берег. Там Радко на грузовике. С ним ты поедешь дальше. Он знает, куда тебе надо.)

Глядя на моё удивлённое лицо, он видимо понял, что я его не понимаю. Тогда он перешёл на русский… Оказалось, что это не лучше для понимания, чем его болгарский. Хорошо ещё, что он говорил медленно, тщательно подбирая, как казалось ему, русские слова…

— Янко тыбе плывет лодья. На брег ест Радко на камион… машин… Радко знае кде треба… Той говори руски добре…

А потом он снова добавил по-болгарски то, что я понял и без словаря.

— Успех и на теб, Александър! (болг. Удачи тебе, Александр!)

* * *

Снова лодка. И снова Янко уверенно работает вёслами. Он сидит спиной ко мне и я не вижу его лица. Я поймал себя на мысли, что совершенно не запомнил лица этих людей. Хотя по моей прошлой работе это было одним из главных нужных умений. Но сейчас… Эти двое. Они были как будто серыми и безликими. Фигура, рост, имена… Но вот лица… Похожи сразу на всех остальных людей в толпе. Отвернулся и забыл. Таких людей с удовольствием берут на работу в наружное наблюдение.

На берегу, в отдалении от кромки воды, на грунтово-песчаной дороге стоял небольшой кургузый тупорылый грузовичок, неизвестной мне марки и модели. Кто-то сидел за рулём, но кто, отсюда мне не было видно.

Янко махнул рукой в сторону машины и бросил мне на прощание:

— Късмет! (болг. Удачи тебе!)

Я не понял, но по смыслу и интонации было похоже на пожелание удачи, типа «всего хорошего!»

— Благодарю! — ответил ему я.

Он кивнул, и отчалил от берега. А я пошёл в направлении грузовика.

27 июля. 1974 год.

НРБ. Българево.

Тот, кто сидел за рулём машины, казалось, никак не реагировал на происходящее. Он вообще не шевелился. Лица издали не было видно. Да и что там можно разглядеть, если на голове водителя красовалась шляпа, а его лицо, чуть ли не по самые глаза заросло бородой. У меня даже закралась крамольная мысль: «А жив ли он там?»

Я постарался оглядеться по сторонам, подозревая скрытую засаду… Но, нет… Кругом было пусто и тихо. Легкий ветерок колыхал невысокую траву. Грунтовая дорога просматривалась в обе стороны на километр, как минимум. Если кто-то где и притаился, то либо за грузовиком, либо под грузовиком. Я попытался заглянуть под машину… Пусто… В кузове лежали какие-то мешки.

Будь, что будет. Я сделал несколько последних шагов и распахнул дверцу машины с пассажирской стороны.

Вот тут всё и началось.

* * *

Бородатый человек в шляпе дёрнулся, встрепенулся, и как потом оказалось… проснулся…

— А⁉ Какво? Кой е там? Александър? (болг. А⁉ Что? Кто здесь? Александр?)

— Да, дядя Радко.

— Какъв дядо съм за теб, момче? Аз още нямам внуци. И моят син е все още толкова стар, колкото теб. Качвай се в камиона! Да продължим напред! (болг. Какой я тебе дед, парень? Уменя ещё нет внуков. А моему сыну пока лет, как тебе. Садись в грузовик! Поедем дальше!)

Я ни хрена не понял, но по жесту его руки, предположил, что он предлагает мне сесть в кабину, что я и сделал. Водитель повернул ключ в замке, а машина сразу же завелась. Мы уже тронулись с места, а Радко всё продолжал ворчать в полголоса.

— Дядо… Ще кажеш същото… Още съм далеч от дядо си. (болг. Дед… Скажешь тоже… Мне ещё до деда далеко.)

* * *

Как мне кажется, я сказал, что-то не то… Быстро проанализировав все три сказанные мною слова: «да», «дядя» и «Радко», я понял, что это слово «дядя». Откуда же мне было заранее знать, что по-болгарски оно означает «дед».

Васин мне сообщил, что конечная точка моего путешествия — это Соединённые Штаты Америки, но маршрут со всеми его подробностями мне был неизвестен. Сейчас я уже примерно понял, что следующим этапом будет Югославия. Знать бы заранее, я бы хоть несколько расхожих разговорных выражений выучил бы на языках тех народов, через земли которых будет пролегать мой путь. А то скажешь кому-нибудь «спасибо», а он обидится…

* * *

Буквально через несколько километров показалась какая-то деревенька. А может село или посёлок. Хрен его знает, как тут у них это тут называется. Радко показал на дома, мимо которых мы проезжали и сказал:

— Българево. (болг. Болгарево)

Ну, что я ему могу ответить?

— Да я уже понял, что Болгария.

— Не точно. Всичко това е България, а селото се казва Болгарево. (болг. Да, нет. Всё это кругом Болгария, а село называется так — Болгарево.)

Из всей его эмоциональной речи, я понял только одно, что Болгария и Болгарево — это