— Мой милый Мил, — поприветствовал его Лукас. — Иди сюда и познакомься с семьей. Ты, я так полагаю, пришел?.. Ты здесь?

Джейми быстро кивнул:

— Да, да. Да, Лукас, я, ммм… да.

— Итак. Неизбежное наконец-то случилось.

Неизбежное, значит, — и оно наконец-то случилось. И оно было совершенно неизбежным, так? Совершенно ясным и очевидным если не для всех и каждого, то для Лукаса-то уж точно? Что я приду и приду один. Что Каролина наверняка — в один прекрасный день — от меня уйдет? Видимо, да.

— Да, Лукас, да. Ты, наверное, с самого начала знал.

Но я никак не могу въехать, Лукас, — хотя, признаю, ужасно хотел бы. Ну то есть, Иисусе, — кто все эти люди? Стоят и таращатся на меня.

— Добро пожаловать, — произнес Лукас. — Элис, бокал нашему прекрасному другу Милу. Ну что ж, пришла пора всех перезнакомить, вы позволите? Джейми Мил — по профессии типограф, если не ошибаюсь? А это мистер Пол Тем и его верные спутники Тычок и Бочка. Или, если угодно, Дракула и Франкенштейн. Полагаю, Элис ты уже знаешь.

Были протянуты руки, прозвучали одинокие, добродушные, пусть и несколько неловкие восклицания. Джейми охотно забрал у Элис высокий и прохладный бокал шампанского.

— Воздержимся от пытливых вопросов, откуда пришли мы, — довольно пафосно продолжал Лукас. (Бочка искоса бросил взгляд на Тычка; тот перехватил взгляд, но толком не понял, о чем Бочка думает, однако мне сейчас кажется, что ничего особенного, всего-навсего: Лукас Клетти, да? Он чё, всегда так гонит? А если я правильно понял Поли, он, парень этот, предлагает нам — вообще без никаких вопросов — офигенно огромное жилье в этом самом здании, где нас никто не тронет и мы сможем спокойно обстряпывать свои дела. Да, но почему? Ась? Ну то есть — в чем подстава? Это ж совсем не нормально. Ему-то какая выгода? Как по-моему, вопросы серьезные: задам их Поли попозже, вот что я сделаю, как только мы отсюда выйдем. Торчим здесь, как придурки, уже целую вечность, как будто, я не знаю, — как будто ждем, пока нас отпустят, типа того. Прям как в школе. Хорошо хоть, что эта красотка, Элис, без конца подливает шипучки, так что подставим стаканы и изобразим готовность, пока лучше так, я считаю. Как по-твоему, она ему кто? Уж не жена точно. Делает, что велено, правда? Небось секретарша или вроде того.) — Восхитительные цветы, не правда ли. Мил? С гордостью сообщаю, что это работа нашего юного Тема.

Глаза Джейми распахнулись, как у преступника в страхе перед грубым разоблачением. Цветы? Здесь есть цветы? Ах да — вот — вот они, цветы. Уродливые здоровенные коричневые штуки, набитые в ведро.

— О да. Симпатично, — довольно легкомысленно сказал он. — Или будет симпатично, когда вы, типа, их доделаете. Ничего, если я закурю, Лукас? Можно?

Большинство присутствующих удовольствовались более-менее тихим и многозначительным хохотком, что-то вроде того. Но не Пол: Пол промолчал.

— Курение, Мил, — один из вопросов, которые нам следует обсудить. Присаживайся, будь любезен, — предложил Лукас, возвращаясь за стол (он вновь возложил руки на столешницу, растопырив пальцы). — Скоро вам раздадут официальный список, гм, соглашений, которые мы все должны выполнять. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что Элис активно трудится над списком практически в эту самую минуту. Не так ли, Элис? Именно. А пока я лишь вкратце очерчу парочку наиболее важных вопросов. Итак, я понимаю, что многие присутствующие с удовольствием будут развивать собственные таланты — я рад, что среди нас много художников. Например, дорогая Элис. И не последний из них — Тем. Не правда ли, Тем?

— Ну… — запинаясь, начал Пол. — Если вы называете украшение — всякое там оформление и прочее такое художеством… ну да. Думаю, да.

— И весьма благородным, — уверил его Лукас. — Которое, полагаю, вскоре выделится в отдельное направление искусства. Мы все, я убежден, с восторгом испросим позволения воспользоваться твоими незаурядными талантами. А ты, юный Бочка… или мне следует называть тебя Глистой? Напоминает чудесные школьные годы, а? В общем, наш добрый друг — замечательный повар, как уверил меня Тем. А это, Глиста, дарует тебе ранг одного из наиважнейших членов нашего маленького сообщества.

— А?.. — отозвался неподдельно удивленный Бочка. — Гм — а это почему? Чё-то я не очень…

— Потому что, дорогой Глиста, ты будешь готовить для нас!

Бочка бросил взгляд на Пола, но не обнаружил ничего: совершенно пустая стена.

— А… да? А что… типа, что?.. В смысле, мы?..

— Мы все, — взмахнув рукой, пояснил Лукас, — будем трапезничать совместно. Только по вечерам, разумеется. В течение дня все совершенно вольны самостоятельно заботиться о своих хозяйственных нуждах. Но я искренне верю, что для нас крайне важно, поймите, ужинать вместе за одним столом. Я глубоко убежден, что именно это связует семьи. Пока наш шеф-повар — Киллери. Дорогой Киллери. Боюсь, его энтузиазм не вполне соответствует его способностям — в чем, я уверен, он признается первым. Мнится мне, сердце у него к этому не лежит. Элис тоже готовит время от времени — существенно лучше, должен признать, — но ее обязанности обширны, о да, а в сутках слишком мало часов. Так что пойми, Глиста, ты нам нужен. Хорошо? Ну как, договорились? А?

— Я, гм — что ж, если все… да, пожалуй, да. Короче, постараюсь не устраивать массовых отравлений…

— Ха! Не слушайте его, — встрял Пол. — Он, блин, настоящий волшебник на кухне, старина Бочка. Прошу прощения за свой как его там…

— Не сомневаюсь, что ты прав, — улыбнулся Лукас. — И скоро мы будем иметь честь самостоятельно убедиться в этом. Ладно — еще несколько вопросов, очень-очень бегло. Я с глубоким сочувствием наблюдал, как ты, мой милый Мил, ощупывал левый карман своего пиджака. Я, вероятно, не ошибусь, предположив, что там пачка сигарет и зажигалка?

Джейми поспешно выдохнул.

— Я задыхаюсь, — признал он.

— Увы, увы — ничем не могу помочь. Ну, ну, Мил, — не надо падать духом. Позволь, я объясню? Это очень старое здание, как тебе прекрасно известно, — в нем полно дерева, сам видишь. Полы, лестницы — даже старые лифты. И совсем немного перегородок. Полагаю, это совершенно неприемлемый для всех нас риск — не говоря уже о куда более серьезном риске для тебя самого, Мил. К тому же… признаюсь, я считаю курение малоприятной привычкой. Но это небольшая цена, как ты, я уверен, со временем осознаешь, за все те радости, что ты пожнешь. Считай, что тем самым ты продляешь свою жизнь в приятном окружении. Хорошо?

Все взгляды устремились на Джейми — он остро это ощутил. Одна мысль о том, чтобы не курить, чуть не лишила его здравости рассудка. Руки ужасно тряслись, а губы, о боже, — невольно разъезжались во все стороны.

— Я — я просто не знаю, Лукас… — проблеял он. — В смысле, я вряд ли смогу… Иисусе.

— Пределы наших возможностей, нашей решимости, — добродушно ответил Лукас, — просто поразительны, если награда обещает компенсировать боль. Я безгранично верю в тебя, Мил. А сейчас перейдем к другим делам.