Потом размышляла, что надеть. Визит ведь носит официальный характер. Возможно, там будет присутствовать хозяин дома. Поэтому, выбрала черные джинсы и серый свитер. Тепло и удобно. Да и смотрится нормально.

Вскоре позвонила Наталья и сказала, чтоб я заехала за ней. Я согласилась. Так будет лучше.

***

– Здравствуй. Готова осматривать свое будущее рабочее место? – женщина лучилась позитивом, что невольно заставляло улыбаться. Она осмотрела мой внешний вид и осталась довольна.

– Здравствуй – ответила с улыбкой – Вроде да. Выбора – то особо нет. Я очень благодарна тебе.

– Брось, все у тебя будет хорошо. Главное, чтоб прошлое оставалось в прошлом – она одобряюще похлопала меня по плечу. Я кивнула.

– Едем?

Мы сели в мою машину, и я забила адрес в навигатор. Дом находился в самом конце города. Действительно, очень далеко от того места, где я жила с мужем. Очень хорошо. Прочь ненужные воспоминания.

– Вещи забрала?

– Да. Вчера еще съехала. Он снял мне номер в гостинице на неделю.

Наталья чертыхнулась и мрачно уставилась на дорогу. Я знала, о чем она думает. Но хорошо, что мы не стали обсуждать это вслух.

– Знаешь, есть ведь закон бумеранга. Каждая твоя слезинка вернется к нему. Не будет он счастлив. Да и кому он такой нужен? Черствый, бездушный человек.

Я молчала. Потому в ее словах была правда. Но мне все равно было больно за него. Вот если бы можно было разом очистить память от воспоминаний и вырвать из сердца любовь…

Так, конечно, не бывает. Но со временем, все пройдет. И смогу спокойно реагировать на его имя.

***

К дому мы подъехали в одиннадцать. Охранник проверил документы и открыл ворота. Я въехала.

Выйдя из машины, осмотрелась: здесь был ухоженный сад, сам дом был двухэтажный, но какой-то длинный. Наш дом, по сравнению с этим, гораздо скромней. Наталья окликнула меня, и мы вошли внутрь. Там нас встретила женщина лет пятидесяти, полноватая и строгая. Она не улыбалась. Совсем. Мне стало неуютно. Появилось желание уйти. Наталья почувствовала мою неуверенность и аккуратно шепнула:

– Все хорошо. Не напрягайся.

Легко сказать: не напрягайся. Вот только под колючим взглядом экономки я чувствую себя провинившейся школьницей.

Нам провели экскурсию по дому, попутно вливая в уши информацию и заставляя отвечать на вопросы: опыт, сколько прислуги было в подчинении в прошлом доме, умею ли я организовать званный ужин или обед, и еще кучу всего. Было ощущение, что я сдаю экзамен.

Позже, нам показали крыло для обслуживающего персонала и Лидия Григорьевна, представила меня им как будущую свою сменщицу.

После, мы прошли в её комнату.

– Вот здесь будешь жить. С прислугой никаких вольностей. Только строгость. Хозяин не терпит служебных романов. Ты уверена, что справишься? – она смотрела на меня внимательно, будто пыталась прочесть мысли.

– Уверена – спокойно ответила я. Женщина хмыкнула.

– Ты мне нравишься. В понедельник мы отработаем полный день вместе, а со вторника будешь уже сама. Я напишу список того что можно и нельзя в доме.

– Хорошо. Спасибо –я улыбнулась. Напряжение немного спало.

Попрощавшись, мы покинули дом.

– Давай съездим перекусить и потом ко мне, оформим документы – Наталья довольно похлопала меня по плечу.

Мы заехали в кафе. Сделали заказ. Я впервые поела с аппетитом.

– Вот видишь, все не так страшно. Ты справилась, умница. Удовлетворить Лидию Григорьевну – это почти нереально. Она проработала в этом доме десять лет. Артем Александрович ей очень доверяет. Сейчас она сможет наконец-то уйти на пенсию с чистой совестью.

– Мне она показалась очень строгой. Хотя, я с нашей прислугой была такая же – грустно улыбнулась в ответ.

– Это хорошо – она поднялась – Едем подписывать документы?

Я кивнула и пошла следом. Моя жизнь начинает меняться.

После того, как подписала договор, я попрощалась с Натальей.

Вышла, находя машину взглядом. Там, в багажнике, мои вещи, которые теперь разъезжают со мной, куда бы я не поехала. Можно сказать, что вся моя жизнь сейчас находится в этих чемоданах. Некоторое время я сидела в машине, абсолютно не зная, чем заняться. Впервые за много лет, я была предоставлена сама себе.

Поехать в гостиницу? И что там делать? Смотреть телевизор? Вообще не хотелось.

Решила проехаться по городу, до ближайшего парка. Хоть скоротаю немного времени, да и мысли приведу в порядок.

Не знаю, как получилось, но я оказалась возле доме, где прошло все мое детство. Дома, где жила наша семья. Были живы родители и будущее виделось в розовом свете.

Кто сейчас здесь живет, я не знаю. Но видно, что не так давно был сделан ремонт. Ворота сменила на новые и фасад здания перекрасили.

Мне очень сильно захотелось съездить на кладбище, навестить могилы родителей. Я слишком долго там не была, словно погребенная заживо своими проблемами.

Заехав в ближайший цветочный магазин, взяла для папы алые гвоздики. Маме – белые розы. При жизни она очень любила именно эти цветы.

На кладбище тихо и пустынно. Сунув сторожу деньги, зашла. Могилы родителей заросли травой. Я прибрала и села между плит, положив руки на колени. Прикрыла глаза, воссоздавая в памяти их образы. Слезы текли, но мне становилось легче. Я рассказала обо всем, что со мной произошло в последнее время. Плакала, чувствуя как со слезами уходят боль, тоска и страх. Солнце грело мои плечи и было ощущение что они рядом. Что слышат и поддерживают меня.

Пружина отчаянья начала ослабевать. Я вытерла слезы и с улыбкой посмотрела на лица моих родных. Как же хотелось их обнять и прижать к груди. Но никак…

Отряхнув колени, попрощалась и пошла к выходу. Теперь можно и в гостиницу.

***

Заказав ужин в номер, включила телевизор. Кликала по кнопкам, пока не услышала знакомую фамилию. Села ближе, вслушиваясь. В новостях обсуждали завидных холостяков нашего города. Диктор сказал, что имеются сведения, будто Олег снова стал свободен. И, возможно, будет искать новую золушку.

Я переключила, потому что было неприятно, что наш развод уже начали обсуждать. А может он сам и рассказал? Кто знает…

Телефон завибрировал, и я только сейчас про него вспомнила.

Несколько пропущенных от Олега. Набираю.

– Ты почему не отвечала? Где ты? – по интонации понятно, что он злится. Причем сильно.

– Звук отключала. Была на могилах родителей – отвечаю я, но звучит так, словно я оправдываюсь. Снова. Как же мне отвыкнуть от этого? Сердце начинает биться чуть быстрей. Я так рада слышать его голос, даже не смотря на то, что пытаюсь приучить себя относиться к нему равнодушно. Сложно это. Сильно я привязана к нему. Тяжело.