Он наклонил голову, во взгляде злоба и жестокость, но меня понимает, любителей драк много, это не только те, кто сейчас стонет и ползает у моих ног.

– Но вы сами, – произнес он сквозь зубы, – рыцарь…

– Маскарад, – заверил я. – Как в этом мире выжить, если не мимикрировать под глупых и опасных? Я несколько месяцев учился ходить со злой рожей и смотреть по сторонам угрюмо и с неприязнью, чтобы меня все боялись!.. А иначе что? Пришлось бы, вон как ты, прятаться в руинах или стать шутом при дворе!.. Умных нигде не любят, хотя без нас мир рухнет. Но теперь я хожу, растопырив руки, смотрю на всех нагло, и мне уступают дорогу! Потому и говорю, что тебе надо выторговать для себя хорошие условия…

Он фыркнул:

– Да-да, конечно. А потом, как только выйду без защиты, тут же срубят голову. Или повесят.

– Это рыцари? – переспросил я с недоверием. – А для тебя новость, как они свято держат слово? Да нет ничего хуже, позорнее и отвратительнее для настоящего мужчины, как нарушить свое слово!.. Потому, сам хорошо знаешь, если дадут гарантии безопасности, то она гарантирована!..

– Гарантия?

– И безопасность, – поправил себя я.

Он покачал головой:

– Я вовсе не собираюсь торговаться. И ничего от вас не нужно. А тех болванов я рассеял лишь потому, что вторглись в мои владения. А леди, ну, это понятно, приз.

– Понимаю, – быстро согласился я. – Хотя это владения герцога Готфрида, моего отца, кстати, но эту часть он никак не использовал, а вот ты, обнаружив свежий разлом в земле, поспешил спуститься, что естественно для отважного естествоиспытателя… и обнаружил целый подземный город!.. Здесь чисто юридический казус: герцог владеет всеми землями в Брабанте, но под словом «земли» мы имеем в виду тот плодородный слой, на котором произрастают всякие злаки, а то, что обнаружил ты, уже не «земли», а «подземли», потому что здесь земли нет вовсе, а только мертвый камень…

Он слушал внимательно, я видел удивление в его глазах и даже на лице, вслушивается не только в смысл, но и в темп, оттенки, искушенному человеку это все говорит больше, чем обманчивые слова.

– И что? – спросил он наконец.

Я вздохнул, развел руками:

– Ты абсолютно прав! Но, боюсь, из-за непроработанности вопроса и недостаточного разграничения понятий «земли» и «подземли» ты проиграл бы вопрос в любом суде.

Мои слова явно не понравились, лицо перекосилось, а когда заговорил ледяным тоном, глаза страшно заблистали. Я ощутил холод во всем теле, решил, что прекогния предупреждает об опасности, но краем глаза увидел, как медленно белеют и покрываются морозными узорами стены. Ткань, прикрывающая ниши в стене, застыла и жалобно зазвенела, как стеклянная.

Слова колдуна падали обрекающе и страшно:

– Несчастный… Ты понимаешь, что говоришь? Я, великий маг Кентер, стал бы обращаться в суд? Миром правит сила!

Я проглотил ком страха, постарался сделать голос понимающим и участливым:

– Увы, тут ты абсолютно прав. Миром, к сожалению, правит грубая сила, что нам, гуманным и одухотворенным, конечно же, не нравится. Вообще-то сила должна быть в руках умных людей. Когда-то это время наступит, а пока нам придется идти с ними на компромисс. К счастью, мы уже начали строить светлое будущее, когда войны будут начинаться не с примитивных кузниц и оружейных мастерских, а с добротных чертежных столов…

– А зачем, – спросил он раздраженно, – вообще тогда войны?

Я удивился:

– А как же проверять свои теории, изыскания, гипотезы? Те, кто любит воевать, – пусть воюют! Главное, чтобы умные люди не страдали. А дураков нам разве жалко?

Он задумался, я затаил дыхание, только бы не оказался гуманистом, достали, все уже перепортили, наконец Кентер вперил в меня злой взгляд.

– И как, – прогремел он, – вы намерены все это осуществить?

Сердце еще колотится, словно я взбежал на гору, а пальцы дрожат после смертельного поединка в жестоких дебатах. Даже руки трясутся, но я кое-как подобрал перевязь с мечом и с достоинством перекинул через плечо, проверил, в мешке ли арбалет, и уже пристраивал за плечом, когда пол под ногами дернулся, из глубин донесся приглушенный треск.

Дыхание пошло чаще, меня тряхнуло еще и изнутри, теперь понимаю тараканов, что нутром чуют землетрясение и убегают в панике. Треск повторился, пол дернулся еще пару раз, от стен начали отрываться стеллажи, артефакты покатились по полу, некоторые блещут драгоценными камнями.

Гул стал тише, но не умолк, я чувствовал, что земля, как великан, лишь медленно набирает в грудь воздуха для еще более мощного рева.

Из дальней щели, откуда явился я сам, показалась бегущая в мою сторону женская фигурка в голубом платье.

– Сэр Ричард! – прокричала она издали. – Сэр Ричард!.. Что у вас? Я едва сумела снова отворить там проход!

– Восторгаюсь, – сказал я. – Вами.

Она так торопилась, что на последнем шаге споткнулась. Я едва успел подхватить, ее легкое тело с разбега ударилось в меня, как в стену. Я держал крепко, не давая упасть. Она подняла голову, лицо раскраснелось, в глазах смятение, а ее сердце колотится в мою грудь часто-часто, словно просится туда к моему.

– Чем? – прошептала она.

– Отвагой, – сказал я. – Умением. Настойчивостью. Стойкостью… и вообще, леди Элинор, даже не знаю, что вы со мной делаете.

Она с великой неохотой, борясь с собой, просунула ладони между нами, уперлась в мою грудь и с усилием отстранилась. Лицо полыхает, как жар, в глазах смущение и непонятный страх.

– Где Дженнифер? – спросила она тихо.

– По моим подсчетам, – сообщил я, – ее сейчас передают нашим рыцарям. Вместе с ее кавалерами, кстати. Убитых вроде бы нет, судя по непроверенным, но заслуживающим доверия данным, а раненых уже подлечили.

– Вы… уверены? – спросила она задыхающимся голосом.

– Согласно договоренности, – пояснил я.

– Какой?

– С местным магом.

– Разве вы его не убили?

Я укоризненно покачал головой:

– Ах, леди Элинор… Я теперь такой мирный, такой мирный… За последние годы столько снес голов, рассек артерий, распорол животов, из которых кишки выползают, шипя, как змеи, потому что выпускают воздух, такие склизкие, мокрые, гадкие, но их хватило бы устелить дорогу от Брабанта до Геннегау раз двадцать туды-сюды…

Она уже взяла себя в крепкие женские руки, бросила на меня надменный взгляд:

– Хватит-хватит! Я не представляю, как можно ходить по такой дороге и не поскальзываться. А на коне так и вовсе можно убиться! Маг испугался и принял ваше требование вернуть пленников?

– Ну, – ответил я уклончиво, – можно толковать и так. У нас же либо ты, либо тебя, третьего не дано? А если и есть, то все равно вроде бы нет?