— Ужасная трагедия, — проговорил он. — Вы были знакомы?

— Доводилось встречаться. По деловым вопросам. К сожалению, мы не нашли общий язык. Надеюсь, с вами такого не случится.

Новый глава профсоюза очень внимательно посмотрел на меня. А затем сказал:

— Я тоже на это надеюсь, Ваше Сиятельство. Что вы хотели обсудить?

— У меня есть намерение построить несколько заводов. Продуктовое производство. Как дворянин, я чувствую себя обязанным не только защищать жителей империи, но и заботиться о том, чтобы им было, что есть.

— Очень похвальная инициатива, господин маркиз.

— Я тоже так думаю. Богоугодная, если позволите заметить.

— Все всякого сомнения.

— Мне понадобятся опытные специалисты, чтобы наладить производство. Поэтому я обращаюсь к различным гильдиям за помощью. Надеюсь, и вы не откажете.

Лисьев возвёл глаза к потолку, словно что-то подсчитывая.

— Лично я всегда за расширение, — проговорил он через несколько секунд. — Однако есть кое-какие обстоятельства… В общем, у нас контракты с производителями, которые… Как бы выразиться?

— Платили вашему предшественнику за эксклюзивность?

Мой собеседник улыбнулся.

— В общем, да. Пожалуй, лучше и не скажешь.

— К вам они уже обратились с подобными предложениями?

— Да, но дело не в этом. Я пока никаких обязательств не принял. Проблема в том, что не только я принимаю решения в гильдии. Есть совет.

Он сделал паузу, словно давая место для моей реплики. Это обнадёживало.

— Как на него можно повлиять? — спросил я.

— Полагаю, кое-что сделать реально. Видите ли, есть разряд напитков, которые мы бы хотели производить. Не полностью, разумеется, но получить долю было бы здорово.

— О чём конкретно речь?

— Освящённая бутилированная вода. Вы ведь наверняка будете строить и магазины?

— Угадали.

— И продавать в них церковные продукты?

— Само собой. Как же без них? Насколько я понимаю, это очень прибыльная сфера.

Лисьев кивнул.

— Именно так. Позвольте спросить, в каких вы отношениях с отцом Адрианом, Ваше Сиятельство?

— Неплохих. Вы хотите получить лицензию на разлив освящённой питьевой воды?

— Совершенно верно. Это полностью перекрыло бы выгоду от эксклюзивов, о которых я упомянул. Уверен, что совет гильдии будет рад оказать вам помощь, если наш профсоюз получит право выпускать освящённые напитки.

— Что ж, я обсужу это с отцом Адрианом.

— Было бы здорово.

— Но обещать ничего не могу.

— Конечно. Я понимаю.

— Один вопрос: гильдия ведь уже предлагала церкви сотрудничество?

— Да, но получила отказ. Дело в том, что священники не хотят делиться прибылью. Но такое расширение, какое даст отрасли ваш бизнес, им не потянуть. По крайней мере, в ближайшие сроки.

— Но вы ведь можете сами выйти на них снова. Зачем вам моё посредничество?

— Мой предшественник… повёл себя не очень корректно, получив отказ. Боюсь, церковное руководство не захочет даже встречаться со мной. У них зуб на профсоюз.

— Вот как… Понимаю. Что ж, сделаю, что смогу.

— Если получится, будет здорово. И выгодно для всех.

— Уверены, что сможете убедить совет?

— Я очень постараюсь, Ваше Сиятельство.

На том мы и расстались. Выпроводив Лисьева, я переоделся и отправился на перекрёсток, где должна была произойти ликвидация коммунистического агента. За один квартал до места мы с Падшими разошлись, чтобы не бросаться в глаза. Анубиса с собой я не взял, а вот дрон был отправлен на боевое дежурство, так сказать.

Осмотревшись, я решил, что лучший обзор открывается из ресторана быстрого питания на углу. Через окно можно было видеть не только место предполагаемой смерти Степанова, но и здоровенную вывеску с рекламой куриных крылышек, подвешенную на двух тросах. Рядом с одним из них я заметил рабочего в оранжевой жилетке и каске. Заняв место в подвесной люльке, он старательно штукатурил стену. Из ресторана лица было не видно, но я не сомневался, что это Андрей. Кати пока нигде не было. Как и Дмитрия. Но они, конечно, на позициях.

Движение на улице было не особенно оживлённым, и это радовало. Свидетели нужны, а вот толпа — нет.

Заказав кофе и бургер, я взглянул на часы. Если Степанов придерживается определённого распорядка, в течение двадцати минут он должен появиться в зоне видимости.

Жуя бургер, который принесли минут через десять, я глянул на часы, а затем поднял глаза на вывеску. Вроде, всё продумано и рассчитано. Что может пойти не так?

Справа показалась Катя. Девушка быстро шагала вдоль дома. Вот она преодолела метров пятнадцать, и за её спиной появился Степанов в тёплом спортивном костюме и вязаной шапочке. Он размеренно бежал, держась стены.

Сейчас начнётся! Я отложил наполовину съеденный бургер и взял салфетку, чтобы вытереть руки.

Расчёт должен быть точным, чтобы именно Степанов оказался ближе всех пешеходов к месту, где произойдёт столкновение. Тогда ему точно придётся прервать пробежку, чтобы оказать девушке помощь.

Катя достала зеркальце и быстро глянула в него, определяя расстояние до объекта. Чуть замедлила шаги, давая пройти двум парням и пожилой женщине. Умничка. Теперь на ключевом отрезке она осталась одна. Степанов быстро нагонял.

Вот за ним появился велосипедист. Несколько секунд — и Андрей, якобы отвлекшись на мгновение от дороги, врежется в Катю и собьёт её. Она упадёт, лопнув пакет с кровью, и тогда красному агенту не останется ничего, кроме как…

Неожиданно Степанов затормозил, сделал по инерции несколько шагов и свернул к отделению почты. Оглядевшись по сторонам, он взбежал на крыльцо, открыл дверь и исчез!

Глава 10

Вот чёрт! Проклятье!

Так и знал, что план сорвётся. Слишком мало времени было на подготовку, и чересчур много факторов должны были совпасть. Такие штуки почти никогда не срабатывают. Разве что в кино.

Когда Степанов скрылся за дверью, Дима влетел в Катю, и девушка, вскрикнув, упала на тротуар. Шедшие впереди прохожие обернулись, притормозили, а затем один из них поспешил на помощь. Я расплатился за бургер с кофе сразу, так что, не задерживаясь, направился к выходу из кафе. Когда оказался на улице, Дмитрий осматривался, явно не понимая, куда делся Степанов. Над Катей склонился добросердечный парень с рюкзаком. К ним направлялась какая-то женщина. Велосипед валялся поперёк тротуара.

Я двинулся вдоль домов, не сводя взгляда с почтового отделения. Остановился по диагонали от него, сделав вид, что выбираю в киоске журнал.

Кате помогли подняться. Женщина что-то гневно выговаривала Дмитрию, который, наконец, перестал вертеть башкой, и принялся