с похмелья казалось невыполнимой задачей.

В этот напряженный момент проще всего было нажать на билет на самолет, который Нико передал накануне вечером, и сесть на его самолет.

Однако сегодня, при трезвом свете дня, я сомневаюсь в своем решении.

Могу ли я действительно взять отпуск в следующем месяце?

Я изо всех сил пытаюсь вытолкнуть страх из своих мыслей. Возможно, пришло время признать, что я запоздала для приключений. Провести лето в городе в одиночестве в поисках новой работы было бы скучно. Надеюсь, лежание на пляже в течение нескольких недель станет идеальной перезагрузкой.

— У тебя есть маленький грязный секрет, Лили? — Нико врывается в мою комнату.

Я захлопываю свой ноутбук, как будто пытаюсь набрать очко в волейбольной игре. Я вздрагиваю от громкого скрипа моего компьютера. Эта штука такая старая, что, возможно, я сломала ее навсегда.

— Что такое оружие женщины, если не ее секреты? — Я отклоняюсь, перестраиваясь на кровати.

Нико приглашает себя дальше в мою спальню, разглядывая закрытое устройство.

Мои нервы бросают полноценный бунт. Я покидаю страну впервые в жизни и небрежно выставляю напоказ свое альтер-эго.

Это не сработает.

Он усмехается. — Знаешь, иногда, когда ты говоришь, ты говоришь как какой-то романист.

— Забавно. — Я хихикаю, пока мой пульс бешено колотится по венам. Нико не может ничего увидеть на моем компьютере. Невозможно.

Соберись, Лили.

Я снова сосредотачиваюсь на дымящейся белой кружке в его руке. — Что там?

— Эрл Грей, чайная ложка меда — на самом деле их две, но я знаю, ты бы отказалась признать, что положила сюда больше одной — и, конечно же, это горячо.

Хорошо. Странно. Как он вообще мог это помнить?

Я прикусываю щеку, подавляя расцветающую улыбку. Думаю, это мило, что он заметил, как я пью утренний напиток прошлым летом, но тут должен быть скрытый мотив. — Это попытка выбить из меня еще один поцелуй? Ты действительно думал, что сможешь вальсировать сюда с дозой кофеина, и мои ноги распахнутся перед тобой?

— Ты очень быстро перешла от поцелуев к траху. Ты пытаешься мне что-то сказать?

— Ты хуже. — Я встаю с кровати и беру у него кружку. Наши пальцы скользят друг по другу, и мои руки покрываются мурашками. — Но спасибо.

— Пожалуйста.

Нико прислоняется к дверному косяку, а я откидываюсь на свою шикарную двуспальную кровать, свесив ноги.

После нашего платонического соглашения в самолете, кажется, мы вернулись к нашему знакомому дружескому подшучиванию. Любое учащенное сердцебиение можно списать на истощение.

Просто друзья.

Друзья, которые флиртуют ради удовольствия. Друзья, которые приходят с чаем по утрам. Друзья, которые больше никогда не сомкнут губы под звездами.

Я не обманываю себя, не так ли?

Нико вытягивает свои татуированные руки над головой и осматривает мою спальню. — Я удивлен, что ты не пыталась бороться со мной за большую комнату.

— Я так устала, что даже не заметила. Кроме того, из этой комнаты открывается лучший вид.

— Верно, вот поэтому ты здесь.

Я отмахиваюсь от его поддразнивания. Одна только комната может стоить поездки. Он оснащен удобной кроватью, просторной гардеробной и большой мраморной ванной комнатой с отдельным душем и ванной. Также у меня есть современная рабочая зона с панорамным видом на океан. Маленький кусочек роскоши для меня, чтобы попытаться насладиться.

— Замолчи. — Я отпиваю чай, горячая жидкость согревает мое охрипшее горло. — Бьюсь об заклад, твой приятель пинает себя за то, что пропустил все это.

Нико склоняет голову набок. — Хм?

— Человек, который должен был спать в этой комнате, — напоминаю я ему, моя бровь изгибается в замешательстве. — Знаешь, тот самый друг, чей билет ты мне отдал.

— Ага.

— Как его, кстати, звали? Или ее имя? Их имя? Это была Рене?

Мой сладкий чай становится терпким во рту.

— Рене? Ни за что. Ты сожалеешь о своем решении приехать?

Хорошо, я не буду заставлять его разглашать больше информации о таинственном партнере по путешествию.

— Я редко жалею о своем решении приехать, — отвечаю я.

Он разражается смехом, который звучит так, будто вся его душа изливается из него.

Полностью и страстно. Вот каким бы Нико был в постели?

Мне нужно, черт возьми, остановиться.

К счастью, я взяла с собой вибратор, потому что если сегодняшнее утро является индикатором того, как пройдет следующий месяц, меня ждут мучительные каникулы.

Вот если бы зарядку найти…

— Я вижу, ты уже распаковалась.

Голос Нико возвращает меня в настоящее.

— Думаешь, здесь есть прачечная? Всю мою свадебную одежду можно постирать.

К счастью, у меня было достаточно средств по уходу за кожей, чтобы пережить короткий апокалипсис.

— Да, я уверен, что на стойке регистрации об этом позаботятся. Ты можешь одолжить что-нибудь из моего на сегодня.

— Спасибо.

— Без проблем. — Нико отстегивается от дверного проема и с важным видом подходит ко мне. — Ты ведешь дневник?

Он стоит над моей тумбочкой, водя указательным пальцем по обложке моего блокнота в кожаном переплете.

— Это скорее журнал эмоциональной поддержки.

Нико снова переключает внимание на меня. — Хм?

— Это как комфортное одеяло. Я делаю все в цифровом виде, ты знаешь, береги деревья и все такое, но есть что-то в том, чтобы носить с собой журнал. На всякий случай.

— На случай чего?

— На всякий случай. Вдохновение, напоминание, чей-то номер телефона. Может быть, ради ощущения скольжения пера по бумаге.

— Какое вдохновение?

Я поджимаю ноги под себя. Кажется, мы оба крутимся вокруг вопросов. — Чай был приманкой для полноценного допроса?

— Да, Лили Роден. — Он сидит на краю моей кровати, лицом ко мне. — Скажи, пожалуйста, как ты относишься к завтраку?

Нико звучит как главный детектив в криминальном сериале. Я присваиваю спешку, которую изображение дает мне для идеи новеллы.

Я размышляю с преувеличенной паузой. — Я ненавижу его.

Нико издевательски вздыхает. — Лгунья.

— Где твои улики, детектив?

— Монтаук, прошлым летом. Ты сказала дословно: «Завтрак — это прелюдия дня». Если я правильно помню то утро, ты утверждала, что никогда не пропустишь такое важное событие.

Предыдущий прилив любопытства переполняет мой разум. Он вел записи обо мне?

— Не похоже на меня.

Я обращаю свой взгляд к потолку, но ловлю его взгляд на себе периферийным зрением.

— Тогда можно с уверенностью предположить, что тебя не заинтересует ассортимент продуктов для завтрака, выставленных на балконе прямо сейчас?

— Ты серьезно? Конечно, да. — Я спрыгиваю с кровати и выхожу из комнаты. — Ты заставил меня играть всю эту игру, когда у тебя была еда? Я была в нескольких шагах от того, чтобы сломаться под перекрестным допросом и заявить о пренебрежении.

— Пренебрежение?

— Да, за то, что довел