Вон и она сходит со ступенек, чуть опустив голову, таинственно улыбаясь, в каком-то черном широком пальто или пончо. Словно черный ангел, со сложенными за спиной крыльями…

– Зоя!

– Глеб, привет… Вот уж не ожидала.

– Это тебе.

– Роскошные цветы, спасибо. – Зоя слегка коснулась губами его щеки. Потом повернулась, попрощалась со своими коллегами.

– Поужинаем? – спросил Глеб.

– Да, я не против. Хочу есть. Всегда хочу есть после выступления…

Глеб махнул рукой, и тут же подкатило к тротуару такси.

Поехали в ее любимый ресторан восточной кухни, неподалеку от Тверской.

При всей своей худобе, внешней изящной изнуренности даже, при том что ей, балерине, вроде бы до́лжно питаться одним эфиром, Зоя и правда любила поесть. Кусок мяса и зеленый салат – заказала она на этот раз.

Глеб попросил себе лишь тарелку какого-то супа. Аппетита ночью у него никогда не было.

– Как прошел спектакль? – спросил он у Зои, когда официант, принимавший заказ, отошел от их столика.

– Так… – повела плечом Зоя.

– Ты собой недовольна?

– Я собой всегда недовольна. Я слишком хороша для этого театра. Честно. Я знаю себе цену, – вздохнула девушка. Сейчас без этого своего широкого пончо Зоя выглядела фарфоровой статуэткой – сидела напротив, вполоборота к Глебу в белой, на вид простой рубашке. У Зои – узкие плечики, тонкая длинная шея. Кожа лица тоже белая-белая и короткие смоляные волосы, гладкие, искрящиеся при свете электрических ламп. Вроде и стрижка, и телосложение, да и одежда (рубашка, широкие черные брюки, Глеб успел их разглядеть, когда помогал Зое раздеться в гардеробной) – мальчиковые, но девушка умудрялась при всем при этом выглядеть невероятно женственно.

– Послушай, Зоя, театр, в котором ты работаешь, замечательный, почему ты злишься… – он с нежностью, с умилением засмеялся.

– Это обычный театр. Обычный московский театр. А значит, он – так себе. Все или ничего. Если и танцевать, то в Большом. Либо в «Российском балете». Остальное – второй сорт.

– Ты привереда. Я уже в который раз предлагаю тебе танцевать у меня, когда открою галерею. Послушай, я буду тебе платить…

– Да не нужны мне деньги, – фыркнула Зоя. – Если я стану плясать у тебя, участвовать во всех этих развлекательных шоу, то на мне точно можно поставить крест как на профессиональной танцовщице. Либо балет, либо шоу. В нашем мире все очень строго. Лучше возьми какую-нибудь девочку из кордебалета, она с великой радостью согласится…

– Я хочу только тебя.

– Нет.

– Ты можешь танцевать в маске. Под псевдонимом, в конце концов. Никто не узнает тебя, мой черный ангел! Твоего имени даже в афише не будет…

– Я не могу рисковать.

Принесли заказ.

– Ого, ты ангел с отличным аппетитом! – пошутил Глеб, увидев на тарелке подруги внушительный стейк.

Зоя принялась энергично резать мясо.

– Ты думаешь, все танцовщицы балета – анорексички? – усмехаясь, спросила она. – Это миф. Анорексия – серьезная болезнь, а больной человек не сможет выдержать тех нагрузок, что у нас в балете.

– Но вы все сидите на диете!

– Не все. Следим за весом, да, а как иначе, ведь партнеру на сцене тяжело подбрасывать тушку больше пятидесяти килограммов… Но, опять же, у нас такие нагрузки, что калории даже не успевают задержаться в организме. Я себя только в сладком ограничиваю.

Зоя быстро расправилась и с мясом, и со стожком салата у себя на тарелке. Глеб же так и не смог осилить свою порцию.

Закончив с ужином, они молча сидели, ожидая, пока официант принесет счет.

В ресторане, несмотря на поздний час, все еще находились посетители. Кое-кто косился на Зою – что мужчины, что женщины.

Эта девушка, спутница Глеба, не могла не притягивать к себе взгляды. И дело не в красоте (хотя Зоя была по-настоящему красива), а в чем-то другом, неуловимом… Зоя изящна. Грациозна, даже когда вот так сидит и не двигается. Что-то такое в пропорциях? Нечто неуловимое, но притягательное. Шея чуть длиннее, чем у обычной женщины, узкая спина с поразительно тонкой талией… «И прелести твоей секрет – разгадке жизни равносилен!» – мелькнуло у Глеба в голове.

Около часа ночи они вышли из ресторана. На такси поехали к Глебу.

Мучительное, тяжелое желание напало на мужчину еще в дороге. Так всегда происходило при каждой встрече словно по нарастающей. Чем дольше Глеб находился рядом с Зоей, тем сильнее распалялся. Даже если Зоя его не провоцировала.

Часто мужчины в дружеском кругу хвалятся своими победами. Раньше Глебу, если бы он вдруг вздумал поведать кому-то из приятелей о своих подвигах (чего он, кстати, никогда не делал), то ему и рассказать особо было нечего.

Всех женщин Глеба можно по пальцам перечесть, и ни одна из них, наверное, не отозвалась бы о нем как о любовнике восторженно. Физических рекордов он не ставил. Один раз даже был вынужден обратиться к врачу, и тот сказал, что у Глеба просто «слабая конституция». Все в норме, но вот такая особенность организма… Витаминчики попейте… Еще врач, помнится, даже посоветовал ему выбрать в спутницы жизни женщину, которая не придает сексу большого значения. Идеальный вариант – фригидную.

Но это раньше.

Потому что после встречи с Зоей Глеб изменился. Он превратился в страстного любовника, причем без всяких таблеток. Маленькая балерина, сама по себе, своим видом, не прилагая вообще никаких усилий, сделала из него настоящего самца.

Как, почему? Что в Зое вдруг повлияло на физиологию Глеба? Он много размышлял над этим и решил, что всему причиной – необыкновенность, непохожесть ее на других женщин. И почему только на женщин? Зою и человеком-то назвать было трудно.

Фея. Колдунья. Эльфийская принцесса. Персонаж из детских сказок – дивный, изысканно-женственный, фантастический, не имеющий никакого отношения к реальности. Все прочие особы женского пола, что ходили вокруг, казались теперь Глебу тетками. Старыми или молодыми, но – просто тетками.

Неужели правда – те книги с иллюстрациями замечательных художников, что мальчик брал из детской библиотеки когда-то, столь сильно повлияли на его психику? Наверное, художники, невинные и талантливые оформители детских книжек, и подозревать не могли, что их творения повлияют на сексуальные предпочтения одного мальчика…

Наступила уже глубокая ночь, когда Зоя и Глеб оказались у него дома. Вернее, в его съемной квартире в Строгино. На очень хорошей съемной квартире, в доме улучшенной планировки, с прекрасным видом из окон…

– Как у тебя всегда уютно. И пахнет приятно, – пробормотала Зоя, скинув туфли в прихожей, босиком прошла через темную комнату, к окну. – Ты сам тут наводишь порядок?