Анна Захаровна руководила мастерской давно и отлично знала всех работниц. Знала их характеры, способности, бытовые условия, семейное положение и, прежде чем вызвать Лену Гаврилову, дала подполковнику государственной безопасности подробную характеристику девочки.

– Родных у нее в Ленинграде нет. Круглая сирота, – ровным голосом говорила она. – Отец на фронте, но никаких сведений от него нет. Неизвестно, жив ли он…

Иван Васильевич не перебивал. Со слов этой высокой, сухощавой, немолодой женщины можно было заключить, что Лена Гаврилова заслуживает доверия, но ему казалось, что заведующая любит девочку и относится к ней пристрастно.

– Я не знаю, зачем вам понадобилась Лена, – продолжала Анна Захаровна, – но должна сказать, что мне очень жаль расставаться с ней. Девочка у меня работает… Если и не лучше всех, то не уступает лучшим. Все мы относимся к ней, как к родной дочери.

– Мы ее долго не задержим, – успокоил Иван Васильевич. – К новому году она вернется обратно на работу.

– Но, может быть, вам порекомендовать кого-нибудь другого? – настаивала Анна Захаровна. – Постарше. Она же совсем ребенок…

– Нет, заменить ее невозможно.

– Мне, конечно, трудно судить… И у вас такое дело, как бы это сказать… вне всякой очереди. Вы с ней будете сами разговаривать?

– Да. От вас нужно только согласие.

В дверь постучали, и, после разрешения, в комнату вошла Лена. Она вопросительно взглянула на Анну Захаровну, посмотрела на незнакомого мужчину и встретилась с пристальным, изучающим взглядом.

– Вы меня звали, Анна Захаровна? – опустив глаза, тихо спросила Лена.

– Да. Садись вот на этот стул и не смущайся.

Лена подошла к указанному стулу, села, поправила платье, все время чувствуя на себе пытливый взгляд мужчины. «Чего ему надо? Кто он такой?» – подумала она, не решаясь поднять глаза.

– Леночка, тебе хотят поручить серьезное и ответственное дело, – каким-то необычно строгим тоном произнесла Анна Захаровна. – Если ты способна… если ты справишься и согласна взять на себя такую ответственность… – Она остановилась и со вздохом закончила: – Я ничего не имею против.

– Какое дело, Анна Захаровна?

– Об этом ты поговоришь с Иваном Васильевичем. Ну а я вас пока оставлю…

Она встала и, погладив девочку по голове, вышла из комнаты.

– Давайте познакомимся, Лена, – сказал мужчина, поднимаясь и протягивая ей руку. – Зовут меня Иван Васильевич, ну а вы можете называть меня дядя Ваня.

Лена подняла глаза, и все ее смущение исчезло. Перед ней был совсем другой человек. Приветливая улыбка, доброе выражение глаз, седые виски – все это располагало к себе. Она невольно улыбнулась в ответ, встала и подала руку.

– Скажу вам по секрету, что у нас есть один общий знакомый… даже друг. Я, во всяком случае, считаю его своим другом. Думаю, что и вы с ним дружите.

– А кто?

– Это секрет. Вам можно доверять секреты? – лукаво спросил Иван Васильевич.

– Конечно, можно.

– Ну а если вы подругам разболтаете?

– Нет… Я не люблю болтать, – просто сказала девочка. – Но если вы боитесь, то лучше не говорите.

– А разве вам не интересно?

– Конечно, интересно, но что же делать? Вдруг на самом деле разболтаю, – с сожалением призналась Лена.

Иван Васильевич засмеялся и пересел на стул рядом.

– Это хорошо, что вы так откровенно… Я приготовил для вас много всяких секретов, и нам нужно договориться. Анна Захаровна говорила мне, что вы патриотка, много работаете для победы, любите свою работу… Думаю, что вы нас не подведете и никому не проболтаетесь. Так?

– Конечно. Зачем же я буду говорить, если нельзя?

Иван Васильевич был в затруднении. По работе ему никогда не приходилось иметь дело с девочками, но почему-то он считал, что все они любопытны, болтливы и не могут хранить тайны. Лена ему нравилась. Все движения были сдержанны, и она казалась серьезной, неглупой девочкой.

– Мишу Алексеева вы знаете? – неожиданно спросил он.

На лице Лены появилась краска смущения, но она не опустила глаз.

– Да. Мы с ним знакомы, – серьезно ответила она.

– А как вы к нему относитесь?

– Обыкновенно, – еще больше краснея, сказала Лена.

– А мне казалось, что вы друзья.

– В общем, да. Он хороший мальчик…

Иван Васильевич видел, что Лена сильно смутилась, и, чем пытливее, чем пристальнее он смотрел, тем ярче пылало ее лицо, глаза становились влажными. Казалось, еще немного – и она расплачется. Он вспомнил, что и Миша смутился не меньше, когда он попросил его назвать знакомую девочку, которой доверяет.

– Видите ли, в чем дело, Лена, – сказал Иван Васильевич после некоторого раздумья. – Мише Алексееву мы поручили одно серьезное и ответственное дело. Буду говорить откровенно: опасное дело. Ему нужен помощник, вернее, помощница. Именно поэтому я и решил обратиться к вам с просьбой… Вы меня понимаете?

По мере того как Иван Васильевич говорил, смущение исчезало, румянец на лице девочки таял, брови хмурились.

– Вы думаете, что я могу? – тревожно спросила она. – Конечно, я с радостью… но вдруг я не сумею?

– Особого умения тут не требуется. Нужна воля к победе, выдержка, немного хитрости, а главное – желание.

– А кто вы такой? Вы из военных?

Иван Васильевич насторожился. Сюда он пришел в штатской одежде и одевался, как всегда, очень тщательно. Ботинки, костюм, пальто, кепка… Почему же девочка задала ему такой вопрос и почему в тоне ее была уверенность?

– А из чего вы заключили, что я военный? – спросил он. – Разве я похож на военного?

– Нет, но, наверно, вы были раньше военным, – с улыбкой ответила она.

– Но почему вы так думаете?

– Потому что вы… Недавно к нам приезжали офицеры на праздник. У нас было торжественное заседание. Вот и вы держите свою кепку так же, как они – фуражки…

Иван Васильевич взглянул на свою кепку, которую держал за козырек на полусогнутом локте руки, и расхохотался. Привычка взяла свое, и это не ускользнуло от внимания девочки.

– Какая вы наблюдательная, Леночка! – похвалил он. – Это очень хорошее качество. Великолепное качество! Да, вы не ошиблись: я действительно военный.

Теперь все сомнения исчезли. Иван Васильевич решил, что Лена Гаврилова очень подходит для задуманной операции и безусловно справится с задачей. Оставалось как можно проще и подробнее рассказать, какая помощь от нее нужна, и получить согласие.

Майор государственной безопасности Каратыгин Константин Потапыч вернулся с фронта. Доложив начальнику о результатах поездки, он спустился в свой кабинет и занялся разборкой документов. Через несколько минут в дверь постучали.