— рванулся всем телом к ней, оттолкнувшись ногами от троса. Взмахнул топором…

Лезвие пронзило дверь у самого основания, я повис на нём.

За спиной жужжало и свистело. И вдруг по спине хлестнуло. Я, не выдержав, заорал. Боль была какая-то ирреальная, пронзающая душу и тело — это вылетевший из блока конец троса ударил меня, разорвал форму, обтяжку, кожу и, по ощущениям, добрался до кости.

Слёзы хлынули, застилая обзор. Я стиснул зубы, вцепился что есть мочи в рукоять топора и ощутил, что лезвие выскальзывает из двери.

Я замер.

Дёрнусь выше — рухну сразу. Хвататься не за что.

Лезвие продолжало выскальзывать.

— Крейз! — хныкнула Илайя.

Она тянулась ко мне свободной рукой, я смотрел на её светящиеся когти и понимал, что не дотянусь ни за что.

Та же мысль посетила и Илайю.

Она с размаху всадила когти в дверь, чуть присела и протянула мне правую ногу.

— Держись что есть мочи, предупредил я.

— Да!

Теперь — волевое усилие. Преодолеть инстинкт самосохранения, оторвать от рукоятки левую руку и схватиться за лодыжку Илайи.

Я перенёс на левую руку весь вес, и лезвие прекратило скользить.

Илайя заскрипела зубами.

Я убрал топор в биополе и схватился за ногу двумя руками.

Илайя застонала сквозь зубы.

Я полез вверх. Мне пришлось облапать Илайю там, где к ней, должно быть, ни одна живая душа прежде не прикасалась. И, наконец, сумел поставить ноги на карнизик. Правой рукой схватился за край прорубленной дыры.

— Спасибо, — выдохнул я.

— У-у-у, — простонала Илайя.

— Ты как?

Она подумала. Потом обиженным тоном сказала:

— Нога болит.

— Прости.

— Ты не виноват, это всё я. Не сразу поняла лабиринт.

Значит, всё-таки лабиринт — это линии вероятностей для неё.

— Их мало кто читать умеет, — сказал я. — Ты молодец, Мышонок. Ты — совсем-совсем молодец.

Говоря, я заглянул в пробоину и замер с открытым ртом.

Оттуда на меня кто-то смотрел.

Человек. Совершенно спокойное лицо.

А когда он отодвинулся, я узнал это лицо.

Хирург.

— Можно было просто постучать, — сказал он. — Ты что, Крейз, в сарае воспитывался?

Не успел я ответить, как что-то с невероятной силой ударило в дверь над нашими головами. В лицо полетели искры. Я зажмурился, наклонившись. А когда выпрямился, обнаружил сверху огромную пробоину.

Мы с Илайей заглянули туда одновременно.

— Ну? — Хирург стоял, вращая моргенштерн на цепи с таким видом, как будто игрался с йо-йо. — Мне казалось, вы хотите меня увидеть.

08. Неудобное положение

Я не успел перевести дух.

Звук удара, донёсшийся сверху, заставил меня вскочить, хотя изначальный план был — посидеть хоть пару минут, привести гормональный фон в порядок.

Дрожь прокатилась по храму и ушла вниз. Далеко вниз. Даже на первом уровне мы чувствовали эти толчки.

Чувство было такое, словно великан долбит кулаком по крыше. Я вспомнил то здоровенное чудовище, что привиделось мне перед тем, как база окончательно пала.

— Моя зверушка просится домой, — как ни в чём не бывало, сообщил Хирург. — Вряд ли защита выдержит хотя бы час. Так что предлагаю перейти к делу.

Мы находились в самом начале дороги к Храму, на подсвеченном участке пола. Илайя сидела, баюкая ногу, а я — стоял, сжимая топор. Хирург же убрал моргенштерн и буравил меня взглядом.

— Ключ, — сказал я.

— Ага, — кивнул Хирург. — Как говорится: у нас — товар, у вас — купец…

— Ты что, намерен торговаться? — воскликнул я.

И чуть не рассмеялся. Часа не прошло с тех пор, как то же самое мне говорил Ликрам. Любит же судьба над нами издеваться.

— Представь, — кивнул Хирург. — Обрисую ситуацию, как я её вижу. Ты забираешь ключ, возвращаешься, после чего здесь всё погибает к хреновой матери. Это говно мне не нравится, потому что я — тоже здесь. Я хочу жить, Крейз. Если тот, другой, думает, что меня можно использовать, как куклу чревовещателя, и вышвырнуть, то ты-то должен понимать.

— Понимать что? — У меня, как назло, понималка отказала совершенно, я до сих пор был на адреналине.

— Я — настоящий! — рявкнул Хирург. — Я хочу жить!

— Хочешь на «Андромеду»? — спросил я.

— Хочу ли я? Да, чёрт подери, хочу, представь себе!

— Ты ведь в курсе насчёт закона. Здесь тебя Айк чем-то защитил — не знаю точно, чем. Но оказавшись в одном срезе вселенной с ним, ты, скорее всего…

— Так пошли меня в другой срез! — заорал Хирург. — Куда угодно! В мир, который не исчезнет в ближайшие час-полтора! Ты же виртуоз, у тебя полно этих миров!

— Может, и так. Но я могу туда отправить кого-либо только с «Андромеды», и мне понадобится чёрт знает сколько времени на настройку, а там Ликрам, и… Чёрт, это бред!

— Крейз, послушай себя, прошу. — Хирург сложил руки перед собой. — Ты, глядя мне в глаза, говоришь: «Хирург! У меня нет времени спасти твою жизнь. Ты сдохнешь! Отдай мне ключ, чтобы я спас свою жопу!» — так?

— Когда ты так об этом говоришь, звучит хреново, — согласился я.

Отпустило.

Даже коленки дрожать перестали. Вдох, выдох — нормально. Теперь постепенно начинают шевелиться мысли.

— Послушай меня, — сказал я. — Не знаю, что наплёл тебе Айк, но у меня план такой: Место Силы не погибнет.

Хирург фыркнул так, что я машинально вытер лицо рукавом. От движения спину опять продрало болью, но она уже была приглушённой.

— Крейз, очнись! Место Силы мертво! И не думай, что я не знаю, зачем нужен ключ. Он необходим, чтобы сбросить конструкцию. Кет щёлкнет челюстями — и всё! Ты сдался. Слушай, мне плевать, я изначально ни на болт не верил в эту аферу. Но теперь, когда и без того закрутилось хрен пойми что, разве нельзя дёрнуть за какие-то ниточки и вытащить меня?! Разве этакая мелочь серьёзно усложнит ситуацию, а?

Я откашлялся.

— Хирург, ты… ставишь нас в неудобное положение.

— Ставлю, да. И близок к тому, чтобы начать фрикции.

— У меня нет другого плана! Я не знаю, как спасти тебя одного. Я либо спасаю всех, либо — никого. И я прошу тебя об одолжении.

— Одолжение!

Хирург быстрыми злыми шагами прошёлся по огромному помещению, к Храму,