— Что заставляет тебя так думать?

Унизительный опыт, подумала Джоан. Но она не собиралась распространяться о тех нередких случаях, когда Ирвин с досадой и презрением уходил смотреть телевизор, потому что у нее не хватало смелости включиться в начатую им эротическую игру. А до него было еще два романа, и оба приятеля весьма недвусмысленно давали Джоан понять, что ей необходимо научиться расслабляться.

С Майком будет то же самое, глупо надеяться, что на этот раз что-то изменится.

— Понимаешь, мой приход сюда создал у тебя ошибочное представление обо мне. Ты, наверное, думаешь, что я горячая штучка, а это совсем не так.

Майк пристально вгляделся в ее лицо.

— Ты боишься, что не сможешь доставить мне удовольствие?

Его нежные интонации тронули ее до глубины души, породив приятное ощущение защищенности, которое придало ей силы быть честной с ним.

— Да.

Майк не стал ее разубеждать, утверждая, что она не сможет разочаровать его. Вместо этого он вновь окинул Джоан задумчивым взглядом. Казалось, его в этот момент занимают какие-то серьезные мысли.

— В таком случае, прежде чем мы переступим порог спальни, давай слегка ослабим напряжение. Договоримся, что ни ты, ни я не станем ожидать друг от друга ничего сверхъестественного. Мы должны быть готовы к тому, что следующий час или около того не принесет нам ничего особенного.

— Час?

Майк улыбнулся.

— Думаешь, нам потребуется больше времени?

— Наоборот, меньше! Проклятые тренажеры чуть не доконали меня, так что я сейчас не в самой лучшей форме. И к тому же мы едва знакомы.

С губ Майка слетел смешок.

— Так, может, нам следует быстренько прыгнуть в постель, чтобы проверить, стоит ли продолжать? Знаешь, как в кафе, где посетителям предлагают на пробу сразу несколько сортов мороженого, а те потом заказывают понравившееся. Или попросту уходят.

Джоан через силу улыбнулась.

— Вот видишь, именно это я и имела в виду. У меня никогда не получалось «быстренько прыгнуть в постель». Тем более что звучит это так спортивно, а я, как мы уже выяснили, пребываю не в лучшем состоянии. Мне хорошо известно, что многим мужчинам нравится секс на скорую руку, если можно так выразиться, но сама я… — Она умолкла, видя, что Майк качает головой.

— Мне не нравится.

— Что?

— Секс на скорую руку. — Его тон был веселым, но в глазах поблескивали искорки чувственности.

— Правда?

Пока Джоан глядела в эти чудесные глаза, ей впервые подумалось, что, возможно, с Майком действительно все будет иначе, не так, как с ее прежними приятелями. В унисон ее мыслям по приемнику зазвучала песенка «Снежное Рождество».

— Вообще-то, я подразумевал нечто иное, — добавил Майк.

Его взгляд совершенно очаровал Джоан. Она едва отдавала себе отчет в том, что их с Майком пальцы снова сплелись, и он потихоньку ведет ее вперед, в сумрачную спальню. Вероятно, подсознательно ее тянуло туда, и она не могла противостоять силе, более властной, чем страх. Джоан чувствовала стеснение в груди, ее дыхание стало частым и поверхностным.

— То есть? — спросила она.

— Что сегодня тебе придется испытать удовольствие только один раз.

Джоан вновь захлестнула волна паники.

— Но ведь мы договорились не ждать от нашей встречи чего-то особенного.

Майк остановился.

— Хочешь сказать, что никогда не испытывала…

Нет! Ничего такого я не говорю. — Ее щеки пылали, и она была рада, что в спальне не горит свет. — Просто у меня это не всегда получалось.

Прежде она никогда не говорила с мужчиной о подобных вещах. Разумеется, Джоан умела имитировать оргазм, что и делала порой. Но сейчас не имело смысла притворяться. Майк ведь временный приятель, так что ей нет нужды демонстрировать ему свою способность наслаждаться постельными утехами.

— Не забывай, что у меня все тело болит после гимнастического зала, — напомнила Джоан.

— Хочешь, я начну с массажа?

— Нет!

«Слишком интимно!», испуганно взвизгнул кто-то в ее мозгу, хотя Джоан понимала, насколько глупо выглядит отказ, после того как она сама пришла сюда.

Майк погладил ее ладонь большим пальцем.

— Мы начнем постепенно и посмотрим, что из этого получится.

Это медлительное прикосновение, а также осознание того, что постель находится уже совсем рядом, взбудоражили Джоан. Возможно, она смогла бы заниматься с Майком любовью всю ночь и даже испытать многократное удовольствие, но, принуждая ее к чему-то, он рискует все испортить.

— Ты наверняка ожидаешь от меня определенного отклика, а я… не хочу тебя разочаровать.

Майк вздохнул и что-то пробормотал. Его голос был заглушен рождественским гимном, но Джоан разобрала нечто типа: «Чертовы кретины!». Что это должно было означать, для нее осталось тайной.

— Вот насчет этого не беспокойся, — произнес Майк. — Разочаровать меня ты не сможешь.

Ее боязнь слегка отступила. Еще ни один мужчина не разговаривал так с Джоан. Возможно, Майк и не вкладывал в сказанное прямого смысла, а обронил эту фразу, чтобы снять нервное напряжение перед близостью, однако Джоан с благодарностью впитала его слова.

Полумрак спальни способствовал созданию доверительной атмосферы. Лицо Майка было в тени, поэтому определить его выражение не представлялось возможным. А может, так даже лучше, подумала Джоан.

В полутьме виднелись очертания старинной двуспальной металлической кровати и тумбочки с выключенной лампой. Спальня была небольшой, в ней помешалось немного мебели. Дверь с противоположной стороны вела, как позже выяснилось, в ванную.

Майк протянул руку к выключателю, но Джоан остановила его.

— Не нужно.

— Предпочитаешь без света?

— Да. — Она вспомнила, что под платьем на ней ничего нет. — Свет тебе не понадобится.

Джоан сказала это и затаила дыхание, приготовившись к обычному в подобных случаях спору; ее опыт свидетельствовал о пристрастии мужчин к разглядыванию, а также о любви к зеркалам. Она же предпочитала таинственный полумрак, — Ладно, — согласился он, — Будем действовать на ощупь.

Хрипотца его голоса несказанно взволновала Джоан. Все больше и больше уверялась она, что действия, Майка продиктованы вовсе не соображениями благотворительности. Возможно, начиналось все с этого, но сейчас он был полностью захвачен происходящим.

— Только придется закрыть дверь в гостиную, чтобы Люсиль не беспокоила нас, — предупредил он. — Но тогда здесь будет совсем темно.