— Это точно лучшее заведение в городе? — осведомилась гоблиниха, вертя в когтях блестящую вилку.

— Было когда-то, — буркнул её спутник, пытаясь подцепить ножом кусочек пирога, — зато сейчас ни вздохнуть, ни пукнуть. Даже материться и то не хочется…

Засмотревшись на пару гоблинов, которая изо всех сил старалась выглядеть культурно, Кира едва не прошла мимо хозяина Жрательни, которого тоже было не узнать, настолько чистеньким и свежим выглядел домовой. С восторгом ей поклонившись, тот пропищал:

— Даже ешли меня пошле такого вышледят и убьют, то я буду жнать, что хотя бы нешколько дней кафе моего отца шаботало так, что не пошшамит домового.

Услышав его слова, пытавшийся поужинать гоблин, дама которого отлучилась, уронил вилку на пол и смерил его злобным взглядом.

— Договорились, — пообещал он угрюмо, — перед смертью успеешь пару минут порадоваться.

Домовой, фыркнув, спрятался за Киру, которая возмущённо осмотрелась. Поддакивающие собрату гоблины заткнулись и уткнулись в свои тарелки.

— Я такой неблагодарный народ в жизни не видела! — громко сказала девушка, ни к кому определённо не обращаясь, — вы, наконец, похожи на благородных потомков эльфов, а не на грязных животных.

Благородные потомки смущённо переглянулись, и задержали осуждающий взгляд на гоблине, смачно вытирающим нос белоснежной скатертью.

— Теперь никто не сможет бросить вам миску с грязью и сказать, что это всё, чего вы достойны! — сфантазировала Кира, но, судя по угрюмым мордам гоблинов, даже угадала.

— Во-во, — мрачно проговорил раскритиковавший заведение гоблин, — мой троюродный братец, чтоб у него уши округлились, делает вид, что у нас не один предок, лаэрд Кем Эл. А глазки-то не прячешь… Фамильные глазки-то…

Глаза у него, и правда, были шикарные — глубокая синева как два омута, светилась из-под длиннющих ресниц. Если отвлечься от бугристой физиономии, то в эту часть лица можно было влюбиться.

Кира ожесточённо кивнула, не вникая в сложные родственные отношения гоблинов и эльфов. Зато Лиза, нахмурившись, начала осматриваться, вглядываясь в рогатые морды, которые задумчиво пережёвывали еду. Гоблины внимали своей королеве.

— Эльфы полагали, что вы будете счастливы, получив ведро помоев? — нажимала Кира, — да раньше здесь можно было только сесть возле стола и похрюкать. Зато теперь… издалека… со спины и если не приглядываться, вас можно принять за важных господ. Сама глазам не поверила, когда зашла.

— Короче, — привстал синеглазый гоблин, — первый из господ, кто чавкнет, получит меж рогов вот этой вилкой!

Он продемонстрировал блестящий столовый предмет с наколотым на зубчики малосольным огурчиком и, рассмотрев его поближе, деликатно откусил. Кира сглотнула слюнки, уловив аромат рассола.

— Ну, общую идею, думаю, уловили, — пробормотала она и повернулась к хозяину Жрательни, застывшему за её спиной, — давай на дегустацию свои поделки.

Поклонившись так низко, что лоб со стуком соприкоснулся с полом, домовой подбежал к противоположной стене и отвёл в сторону бархатную занавеску, приглашая высокую комиссию в отдельный небольшой зал. Подруги прошли, поднявшись по трём ступенькам, на возвышение, скрытое за занавеской. Здесь стоял круглый стол и уютные кресла. Задёрнув бархат, их оставили одних в нише, которую освещал светильник-кристалл.

— Чур меня, — пробормотала Кира, отшатнувшись. Уж насколько она была привыкшая к бугристым физиономиям своих подданных, так и то поразилась уродству приветливо осклабившейся широкой рожи, которая была явно несоразмерна с щуплым тельцем.

Лиза нервно скомкала полотняную салфетку и поспешила освободить домовиху от тяжёлой ноши, переставив поднос с её головы на стол.

— А ещё, ваше Величество, — с придыханием сказала служанка, нервно оглянувшись, позвольте предложить вам особенное меню… Деликатесы для вашей чудесной кожи!

Она вынула из кармана фартука помятую бумажку. Кира вчиталась в потёртые буквы заголовка и недоверчиво подняла глаза на домовиху.

— Что там? — заинтересованно спросила Лиза, которая помогала расставлять тарелки на столе.

— Написано… «Хотите быть такими же красивыми?»… Как ты, что ли?! — спросила Кира домовиху прямо в прыщеватый лоб.

— Если бы, — вздохнула та, — всего лишь как моя тётя… двоюродная. Её портрет на другой стороне. Кривляка такая. Но крема хорошие делает. И не скажешь, что на следующей неделе триста лет будет.

Кира послушно перевернула листочек и после краткой паузы продемонстрировала Лизе портрет жеманно поджавшей губки эльфийки с необычными синими волосами.

— Эта Мальвина тебе тётка, что ли? — продолжала допрос Кира, но не успела получить ответ.

— Госпоша, вы всё попшобовали? — раздался льстивый голос, и домовиха, пискнув, с грохотом провалилась обратно в открытый люк, который успел уже уехать вниз на кухню. Хозяин Жрательни, заглянувший за занавеску, с виноватым видом поставил на место заслонку, закрыв отверстие в полу.

— Ишвините… вот так вот на пшошлой неделе и лишились поштоянного клиента. Надеюшь, на этот шаз они не штали штавить под люком котёл с шупом… Давно не польшовались, шади ваш починили.

— Польщена, — кивнула Кира, кладя рекламку, подсунутую домовихой, в карман, — честно говоря, пока только понюхали. Но вроде выглядит достойно.

Еда на столе и правда была очень красиво разложена по тарелкам. Припомнив меню, Кира попыталась определить, что из предложенного было пирожками с кишками и в каком из графинов скрывается коварный компотик. Решив начать с наиболее безобидного, она мазнула на хлеб горчицу, которая лежала в серебряной чашечке в виде половинки ракушки.

— Что?! — вскрикнул домовой, подавшись вперёд, — не ешьте, госпоша!

Кира, чуть не поперхнувшись, с трудом проглотила кусок бутерброда, который жевала, не успев его выплюнуть.

— Очень своевременно, — проворчала она, прислушиваясь к ощущениям. То, что она приняла за горчицу, было довольно приятной на вкус пастой… зубной. По крайней мере, холодящая язык мята чувствовалась очень даже отчётливо.

— И что теперь? — нервничая, спросила она, — я просто помру, или у меня вырастет собачья шерсть на башке?!

— Волосы синие, — шёпотом поддержала Лиза, но подруга шутки не поняла, нервно сказав, что это не шуточки.

— А я не шучу, — настойчиво продолжила Лиза, отодвигаясь подальше от стола, — у тебя волосы синими стали.

Освободив из причёски и перебросив вперёд толстую косу, Кира с ужасом удостоверилась, что подруга права. Волосы на самом деле приобрели насыщенный синий оттенок.

— Тааак, — протянула она, оглядывая прищуренными глазами съежившегося домового, — ты, стилист-энтузиаст, хотя бы спрашивал, прежде чем клиентов так кардинально переделывать.

— Это не я, — шепнул перепуганный домовой, — это Тамиша… вшем шуёт шекламки кшемов швоей чокнутой тётки. Наши-то уже рашобрались, что к чему. Могут и мошду набить, к ним не пшиштаёт. А вам, шначит, подшунула вшё-таки.