комоде лежит заказное письмо для тебя! – Тут мама всё-таки повернулась ко мне, на мгновение оставив в покое занавеску. – Отправитель на конверте не указан. Кто бы мог послать тебе заказное письмо – есть идеи? – Мама вопросительно вскинула правую бровь.

– Не-а, я даже не знаю, что такое заказное письмо! – удивилась я.

– Ну, это когда отправитель хочет быть абсолютно уверен, что письмо добралось до адресата. А это даже принёс курьер. Экспресс-доставка.

Тут же поменяв курс, я прямо с тяжёлой гардиной в руках пошла в прихожую и принялась ощупывать рукой комод.

– Может, подождёшь минутку, пока я расправлюсь с этим оконным монстром, и откроем его вместе? – Маму явно разбирало любопытство.

Ну уж нет.

– Не торопись. Я умею открывать письма! – крикнула я в ответ, схватила конверт и по скрипучим ступенькам побежала на второй этаж.

Кто же, интересно, мог написать мне письмо? Да к тому же ещё наверняка убедиться, что оно попадёт именно ко мне в руки.

Первым делом я освободилась от занавески – добравшись наверх, задержала дыхание и сбросила груду пыльной ткани в ванну. Потом зашла к себе в комнату и стала разглядывать письмо. На почтовом штемпеле стояло «Париж». Неудивительно, что маме так не терпелось распечатать письмо – теперь и я очень торопилась это сделать. И в то же время от страха у меня подгибались колени. Может быть, подождать, пока Матс вернётся с тренировки? С какой это стати мне пишут из Парижа? У меня во Франции ведь даже нет знакомых.

Разве что...

Вдруг это послание от того самого анонимного автора? Нет, письмо нужно открыть немедленно – неважно, что там внутри! Дожидаться, пока Матс наконец доберётся домой, было выше моих сил.

Я ножницами вскрыла концерт – и меня сразу же охватило смутное беспокойство. От почтовой бумаги поднимался запах, который показался мне знакомым. Вот только что это за запах, я вспомнить не могла: он не вызывал у меня никаких конкретных ассоциаций – это было просто что- то невнятно-ванильное.

Развернув и пробежав глазами письмо, я убедилась, что оно и вправду было от анонимного автора, написавшего статью про «Вечных». Как быстро он отозвался!

Я расправила бумагу и принялась читать. К счастью, написано оно было по-немецки, и мне не пришлось полагаться на свой довольно скудный школьный французский.

«Уважаемая Люци Альвенштейн, уважаемый Матс Янсен, было очень приятно получить ваше послание. Надеюсь, моего немецкого хватает, и вы понимаете, о чём я вам пишу. Я выхожу на связь, потому что по вашему запросу делаю вывод, что вы достаточно знать об особенных запахах, о «вечных», а также о том, как они опасны. Я уже несколько лет пытаюсь пролить свет на делишки «вечных», но никто мне не даёт веры.

Надеюсь, что вы мне поверить – пожалуйста, поймите, что я вынужден скрывать свою личность и вы не сможете со мной связаться. Вы спрашивать, нет ли у меня новой информации о «вечных». Да, новая информация есть, и она очень беспокоит меня, поэтому я хочу всё рассказывать вам.

Сирелл де Ришмон – один очень могущественный «вечный» – нашёл кое-что, что, судя по всему, называется «метеоритный порошок». Он долго искал последний ингредиент, которого, насколько я понимаю, не хватало для производства особых ароматов. Что именно он собирается с этим делать, к сожалению, мне неизвестно, но кажется, для мсье Ришмона это дело огромной важности. До меня дошла информация, будто он говорил, что ждать этого момента целую вечность.

Боюсь, происходит что-то страшное! Слишком долго я наблюдаю за «вечными» – они совершенно бессовестны и думают лишь о собственной выгоде.

Мсье Ришмон готовить всё в помещениях «Вечной резиденции», которая находится в его частном доме. Адрес я пишу вам на обратной стороне письма.

Госпожа Альвенштейн, господин Янсен – я вас не знаю, но надеюсь, что у вас есть средства и способы остановить «вечных». Боюсь, что на карту поставлено ни много ни мало будущее.

Остановите мсье Ришмона!     

С наилучшими пожеланиями, К.».

Листок у меня в руках дрожал, а сердце замирало в груди. На мгновение письмо повергло меня в настоящий шок. Неужели это правда?!

Это просто не может быть правдой!

И всё же именно это было написано в письме. Мой самый большой страх стал реальностью: Сирелл де Ришмон нашёл новый источник метеоритного порошка. И в чём бы ни заключался ужасный план, который он годами вынашивал...

...теперь он мог претворить его в действительность.

Глава 9

Если у «вечных» действительно есть метеоритный порошок – случиться может всё что угодно! В голову мне тут же пришли новые аптеки ароматов, которые планировали основать «вечные» – в доме у баронессы фон Шёнблом мы с Матсом нашли документацию к этому проекту. А раз у них в руках теперь оказался самый важный ингредиент для изготовления волшебных ароматов... Это меняет всё. Руки у них теперь развязаны, а мы ничего не можем против этого предпринять! К сожалению, мне так до сих пор и не удалось исправить «Аромат конечности» – единственное средство, способное нейтрализовать самые опасные волшебные запахи.

Вот бы взять и порвать это глупое бесполезное письмо, подумала я, с досадой взъерошив волосы.

Кто такой вообще этот К.? И откуда он знает «вечных»?

При мысли о том, кем он мог оказаться, мне почти стало дурно. Схватив конверт, я стала внимательно разглядывать почтовый штемпель в надежде найти какие-нибудь указания на то, откуда пришло это заказное письмо и кто его отправил, но не обнаружила ни малейшей зацепки.

Однако внезапно мне стало кристально ясно: вполне может оказаться, что этот К. нам вовсе не друг. Иначе почему он прячется? Может быть, письмо сочинили сами «вечные», чтобы выманить нас с Лавандовой улицы?

Но что, если нет? Что, если Сирелл действительно затеял что-то ужасное?

Не выпуская письма из рук, я побежала к оранжерее и на полном ходу пронеслась мимо обрезающей там кусты лаванды Ханны.

– Ой! – испуганно воскликнула пожилая дама. – Что такое? Что-то случилось?

– Некогда! – бросила я в ответ, влетела в сарай для инструментов, нажала на рычаг в полу и еле дождалась, слушая скрип трущихся друг о друга плиток пола, пока конструкция провернётся вокруг своей оси.

Очутившись внизу, я вбежала в аптеку ароматов и направилась прямиком в старый кабинет, а оттуда