Она отскочила в сторону, и Джеральд, всем телом навалившись на дверь, вылетел на крыльцо.

— Я всего лишь сказал твоей старшей сестре, Николь, что хотел бы сыграть с тобой в бридж. Я ведь помню, как ты любила эту игру.

Зачем он лжет, подумала она и, откинувшись назад, прижалась к «жениху».

— Первый раз слышу, чтобы Николь любила играть в карты. Ты что-то путаешь, старина, — холодно сказал Патрик.

Николь согласно кивнула.

— Пожалуй, ты здесь единственный, кто любит эту игру, — сказала она. — Я играла с тобой только потому, что ты настаивал, говорил, что мне нужно научиться, чтобы свободнее чувствовать себя в обществе.

— А мы, как видишь, — Патрик поцеловал Николь в висок, — сейчас совершенно не нуждаемся в чьем-либо обществе.

Его рука, обнимающая ее талию, так согревала и успокаивала, что Николь машинально положила свою ладонь поверх его, переплетя пальцы. Кольцо сверкнуло в лунном свете, и Джеральд изумленно разинул рот.

— Что это у тебя, детка?

Николь медлила с ответом, полагая, что Патрик уладит дело. Но поскольку он молчал, она подняла руку, демонстрируя кольцо.

— А как ты думаешь, что это может быть? — спокойно спросила она.

Дэйзи поспешила вниз по ступенькам и поймала руку сестры.

— О боже! — ахнула она. — Надеюсь, у тебя хватит сил носить такой большой камень, дорогая! — Рыжеволосая головка повернулась к Патрику. — Это мне нравится.

Николь поняла, что она имеет в виду. Кольцо должно было заставить Джеральда окончательно поверить в мифическую помолвку. Поцеловав Патрика и Николь, Дэйзи быстро взбежала по ступенькам и подхватила Джеральда под руку.

— Послушай, неужели ты не видишь, что они хотят остаться наедине? Клянусь, если бы такой потрясающий мужчина, как Патрик, подарил мне подобное колечко, я потратила бы не один час, чтобы отблагодарить его. Надеюсь, ты меня понимаешь? Придется тебе научить играть в карты свою невесту. Кстати, я тебе не говорила, что прекрасно играю в карты? — Она подмигнула Патрику. — Если, конечно, противник не жульничает.

Дверь за ними захлопнулась, и Николь рассмеялась. На этот раз это был веселый искренний смех, а не истеричное хихиканье. О, как сладок вкус мести, подумала она, вспоминая смятение в глазах Джеральда.

— Я хотел бы слышать твой смех почаще, Ник, — пробормотал Патрик.

Поцеловав его в щеку, Николь улыбнулась.

— Я просто без ума от тебя, Пэт. И не беспокойся о кольце, я верну его, как только Джеральд уедет.

Он улыбнулся в ответ. Николь охватило такое непреодолимое желание обнять его, что она ничего не могла с собой поделать. Она обняла его и прижалась щекой к его шее.

Патрик, потрясенный ее неожиданным порывом, выглядел так забавно, что она снова рассмеялась. Пожалуй, впервые с того злополучного дня, когда пришло письмо Джеральда, ей было так хорошо.

— Ты настоящий друг, Пэт. Я так тебя люблю!

Патрик ничего не ответил.

Двадцать второе марта стало в семействе Трэффи знаменательным днем. Роза с близнецами возвратилась из госпиталя.

Все собрались в комнате Ирвина, той самой, где он впервые остановился. Тогда он злился на весь мир и был в отвратительном настроении и растрепанных чувствах. Кто бы мог подумать, что через полтора года этот молодой человек станет известным политическим обозревателем, а застенчивая Роза — его женой, а теперь и матерью двух прелестных малюток. Жизнь порой приносит удивительные сюрпризы. И Николь не знала людей, более достойных счастья, чем Роза и Ирвин.

В этот вечер они с опозданием отмечали день рождения, и не один, а целых три.

К восьми часам все туристы отправились в город, так что на вечеринке присутствовали только члены семьи. Конечно, была тут и неторопливая Фелис, и экономка Магда, и ее муж Брэд Деймонд, доставляющий в отель продукты. Они встретились и познакомились здесь, в отеле, и стали для Трэффи родными. Единственное, что омрачало праздник, — это присутствие Джеральда.

Николь задула на огромном торте двадцать шесть свечей, потом помогла Розе и Ирвину задуть по свечке за дочек.

— Надеюсь, малышки тоже загадали желание, — улыбнулась она.

— Не сомневаюсь, — отозвалась Дэйзи. — И даже знаю, что: чтобы кто-нибудь придумал им имена. Не можем же мы их звать Малышка Номер Один и Малышка Номер Два. — Она бросила на зятя строгий взгляд. — Кстати, ведь есть закон, что новорожденного не выписывают из больницы, не оформив свидетельства о рождении.

Ирвин игриво подмигнул ей.

— О, только не для нас. Мы особенные.

— Ах, вот как, — разочарованно протянула та, — тогда покажите, какую из этих красавиц назовут в мою честь.

— Мы еще ничего не решили. — В глазах Розы плясали веселые искорки. — Так что наберись терпения.

— Николь, а ты что молчишь? — воскликнула Дэйзи. — Ведь одну из крошек должны назвать в твою честь. Разве тебе это не интересно?

— Имена — не самое главное, — улыбнулась Николь и указала на торт. — Мы все ужасно проголодались. Так что приступай к своим обязанностям хозяйки дома.

Вдруг она вздрогнула, почувствовав легкое прикосновение руки Джеральда. Николь понимала, что, скорее всего, это случайность, но терпкий запах его одеколона напомнил ей о прошлом. Отступив, она наткнулась на Патрика, который с готовностью поддержал ее, спросив глазами: «Ты в порядке?»

— Вот уж не думал, что ты выпила весь шерри, припасенный Фелис для пропитки торта, — пошутил он, чтобы сгладить неловкость.

Николь выпрямилась, находя, что сегодня игра в помолвку дается ей намного легче.

— Я просто споткнулась о ногу Джеральда, — прошептала она.

Патрик перевел взгляд на ее бывшего жениха и тихо предложил:

— Не пойти ли нам погулять, пока режут торт?

Хорошая мысль, решила Николь. Запах одеколона Джеральда — эта характерная смесь аромата кокоса и гвоздики — преследовал ее, вызывая тошноту. Она тронула Дэйзи за локоть.

— Позовешь нас, когда разрежешь торт?

— Вас? — Дэйзи была не в силах скрыть изумление.

Николь бросила на сестру красноречивый взгляд и продолжила:

— Мы с Патриком будем на веранде.

Та понимающе кивнула.

— Идите, голубки, — вступила в разговор Роза. — Фелис испекла такой огромный торт, что даже если вы вернетесь с прогулки к Рождеству, вам все равно останется по кусочку.

Николь взглянула на своих крошечных племянниц, мирно посапывающих в широкой коляске.

— Настоящие ангелочки, — прошептала она.

Магда торопливо поднялась со своего места.

— С днем рождения, мисс Николь. — Она протянула перевязанный красивой лентой небольшой пакет. — Не думайте, что мы с мужем забыли о вас.