смутить Дар-Мортера. Показать, что, вообще-то я вижу, куда он смотрит. А, поскольку такие взгляды не являлись приличными, любой бы другой убрал их.

Но не Этьен. Он, наоборот, даже немного наклонил голову, словно желая посмотреть мне под юбку, после чего ответил:

— Представляю их у себя на плечах.

Я даже на секунду замерла. Затем, выдохнула и пошла дальше:

— Ну, представляй, раз так хочешь. Кроме того, как воображать это, тебе все равно больше ничего не достанется, — я примерно понимала, зачем парню забрасывать ноги девушки себе на плечи. Этьен имел ввиду позу секса? Я даже качнула головой, пытаясь избавиться от таких мыслей. С мясом вырвать их из своего сознания. Они для меня были не просто «слишком». Скорее «за гранью».

Проходя мимо кофе и булочек, я невольно бросила на них взгляд.

— Это для тебя, — Дар-Мортер, судя по всему, заметил, куда я посмотрела.

Я тут же отвела взгляд и пошла дальше. А затем, сделав лишь несколько шагов, вернулась и забрала картонные стаканчик и коробочку. Да пошло все к чёрту. Нервы шалили. Я нуждалась в кофе и в сыре.

— Забери свои вещи из моей комнаты, — сказала, отпивая кофе. Поясницей прислоняясь к перилам и открывая коробочку с булочками. — Иначе я покидаю их в пакеты и выставлю рядом с общежитием.

— Ну, попробуй, — Дар-Мортер поднялся на ноги и подошел ко мне. Медленно. Лениво. Но, в итоге, остановившись так, что между нами даже толком расстояния не осталось. Мне пришлось высоко поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Думаешь, что я этого не сделаю? — спросила, откусывая от булочки. Прежде чем продолжить, я зажмурилась. Наслаждение от сыра было таковым, что даже дыхание перехватывало. Насколько же вкусно.

— Они тебе так нравятся?

Услышав этот вопрос, я открыла глаза. Вновь высоко подняла голову. И, смотря на лицо Этьена только сейчас заметила на его скуле небольшой шрам. Очень блеклый. Возможно, оставленный ещё в детстве.

— Да, они вкусные, — я облизнула губы. — Так ты заберешь свои вещи?

— Нет.

Я нахмурилась. Значит, потом будет собирать одежду и учебники около общежития.

Поднося стаканчик с кофе, я хотела сделать глоток, но вздрогнула и замерла в тот момент, когда Дар-Мортер вплел пальцы в мои волосы. Я ведь постоянно расчесывалась и ранее вообще не представляла, что прикосновение к моим волосам может вызывать такую реакцию. Было немного щекотно, но лишь первое мгновение. Затем его пожирало нечто будоражащее. То, что дрожью рассыпалось по телу.

— Ты так и не рассказала о том, что с тобой сделали, — Этьен стоял настолько близко, что его кеды, соприкасались с моими сапожками. А я и так не могла отойти от тех ощущений, которые расплывались по телу, от прикосновений к моим волосам.

— Я до сих пор не понимаю, зачем тебе это нужно, — ответила, поднося к губам стаканчик с кофе. Стараясь делать вид, что на меня все это ни капли не влияло. — Даже мне не особо хочется вспоминать. Не потому, что тяжело. Мне уже все равно.

— Мы договаривались, Бертье, — его пальцы, перебирая пряди, некоторые из них убрали мне за ухо.

Договаривались. А ведь и правда.

Я, конечно, могла бы все равно отказаться что-либо рассказывать, но раз Этьен пошел мне на встречу и ответил на мои вопросы, я ценила условия сделки.

— Они избили меня в туалете, — произнесла, откусывая от булочки. — Я сопротивлялась и вырвала Лисет клок волос. За это она отрезала мои волосы, а затем решила, что будет хорошей идеей отвезти меня в лес и оставить там практически голой.

Я говорила сухо. Без какого-либо интереса или эмоций. Но более чем отчетливо ощутила то, что кожу закололо в тот момент, когда Этьен наклонился ко мне. Учитывая нашу разницу в росте, навряд ли ему было удобно. Но он прикоснулся лбом к моему плечу. Шумно выдохнул. И в такой близости с Дар-Мортером, я против своей воли, ощутила напряжение его тела.

— Значит, они раздели тебя в лесу, — сказал он тем голосом, от которого даже у меня в сознании вспыхнули зарницы едкого страха. — Что ещё?

— Больше ничего.

— Ты многое не договариваешь, Бертье, — на той ладони, которой Дар-Мортер сжимал перила, проступили вены. — В том числе и о том, что происходило в универе. В туалете было слишком много твоей крови. Тебя ведь не просто избили. Верно?

Он немного повернул голову и на последних словах, горячее дыхание Этьена изувечило кожу на шее.

Я ведь и правда упустила много мелочей. Например, то, что они меня били лицом об раковину. Или то, что подружка Лисет, мерзко посмеиваясь, изо всех сил каблуком своего ботинка топталась по моей руке, из-за чего я потом около трех недель не могла сгибать мизинец и указательный палец. До сих пор иногда их пробирало болью. Да и неминуемо время от времени сказывались ещё некоторые последствия. И я не рассказала о том, что раздевая меня в лесу, они к горлу приставляли маникюрные ножницы. Ими даже поцарапали кожу. До сих пор на шее была тонкая полоска.

Но я вообще не видела смысла в том, чтобы все это рассказывать.

— Остальное не имеет значения, — я выскользнула в сторону и, только отстранившись от Дар-Мортера, наконец-то смогла сделать нормальный вдох.

— Просто расскажи, Бертье, — его голос был куда тяжелее, чем обычно. — Все. В тои числе и то, что было весь последний месяц.

Я не понимала Этьена. Иногда даже больше, чем обычно. А сейчас эта ситуация вовсе выходила за пределы моего осознания реальности, ведь в ней создавалось ощущение, что Дар-Мортера может что-то волновать.

— Я ответила на твой вопрос. Думаю, этого достаточно. Ты ведь тоже, отвечая на мои, обошелся без каких-либо подробностей, — я посмотрела на картонный стаканчик и, затем, поднесла его к губам. — Мне нужно идти. А ты займись тем, чтобы убрать свои вещи из моей комнаты. Только, пожалуйста, так, чтобы тебя никто не видел. Думаю, ни тебе, ни мне проблемы не нужны.

Хотя, какие у Этьена могут быть проблемы? Это обо мне опять поползут слухи. В частности, скорее всего, о том, что я по ночам, в своей комнате, принимаю Дар-Мортера. Ну и из общежития меня выгонят.

Вновь отпивая кофе, я спустилась по ступенькам, но, лишь преодолев несколько метров тротуара, поняла, что Дар-Мортер шел за мной. Обернувшись, я посмотрела на него. И почему-то сознание начало царапать.

А ведь и так было паршиво. Ситуация, в которой оказалась моя мама, не просто тревожила. Она разрывала сознание.

Я не сомневалась в том, что со