Гараж для воздушного транспорта располагался не в самой Башне, а в невысоких пристройках, ступенями покрывавших крутой склон. Пользуясь указаниями секретаря, я без труда нашел новенький «Черномор» местной лицензионной сборки и, наспех прогнав диагностическую программу, поднял машину в воздух.

Автопилот направил коптер прямо в печь склонившегося к самому горизонту солнца. Даже цепляясь лучами за искристый каток Узкого моря, пламенный Адонай не терял бешеного блеска, и видеофильтр предупредительно заслонял его темным пятном, расплывавшимся по обзорному экрану. Я проверил путевую программу и, когда машина начала набирать крейсерскую высоту, позволил себе отрешиться от предстоящих часов полета. Вместо этого я снова вышел в локальную опсистему института, с которой связан бортовой компьютер, и начал обзванивать свидетелей.

Джинн Деборы Фукс сообщил, что хозяйка занята; пришлось успокоить его паролем. Я закрыл глаза, изображение над роговицей приобрело отчетливость и яркость.

Мой звонок застал почтенного доктора в тренировочном зале. Камеры стояли неудачно, видеотекторы не могли создать убедительной имитации присутствия, так что мне приходилось взирать на обнаженное тело Деборы Фукс сверху. Первое впечатление подтверждало тот образ, что сложился у меня под влиянием краткого досье. Эта баба завтракала живыми крокодилами. Мышцы резко выделялись под смуглой кожей, сухой, тонкой и плотной, как пергамент; в сплетении тугих жил угадывался неожиданно массивный костяк — широкие плечи, тощий зад. Я прищелкнул пальцами, разбрасывая по изображению иконки-лупы: двойные шрамы от лапароскопии внизу живота, смутное пятно вживленной аптечки выше левого запястья, едва заметная биотатуировка за ухом — сдвоенные зеркальца Венеры. Чего и следовало ожидать. Полная перестройка гормонального фона. Такая может влезть на пик Сикорского без страховки. Я попытался прикинуть — сумею ли без помощи имплантов поднять штангу, которую доктор выжимала с натужным шипением; выхолило, что нет. Единственным предметом одежды на ней была цепочка с медальоном; даже максимального увеличения не хватало, чтобы разобрать черты девичьего лица под блескучим пластиком.

— Меня нет! — рявкнула немка, когда стопоры подхватили штангу в верхней точке и груз мягко заскользил на гидравликах обратно.

— Боюсь, доктор, что мне придется настоять. — Я сбросил ей свои верительные грамоты.

Лицо Деборы на миг оцепенело, как бывает, когда человек приглядывается вторым зрением.

— Хорошо, герр Михайлов, — процедила она. — Что вас интересует?

Штанга легла ей на грудь; я потянулся через ирреальность к контрольным схемам тренировочного снаряда, задействовал фиксатор.

— Меня интересует ваше неудавшееся восхождение, — пояснил я.

— Все, что можно, я уже сообщила равату Адиту, — бросила немка. — Теперь, может быть, оставите меня в покое?

Она раздраженно шлепнула ладонью по неподатливому стержню.

— Нет, — отрубил я. — Меня интересуют две веши, Во-первых — маршрут, по которому двигались вы.

— Он должен быть в отчете СБ.

— Допустим, его там не было, — улыбнулся я.

Дебора Фукс напряглась.

— Адельфрау, если вы ответите на мои вопросы достаточно полно, я, может быть, позволю вам поднять эту штангу, — подбодрил я ее. — Или вы думаете, что сможете разломать снаряд?

Надо отдать старой кобыле должное — прежде чем ответить, она надавила на штангу всей мощью усиленных мышц. Ничего не вышло — в трензалах всех ветвей Службы снаряды рассчитаны на то, что у кого-то ненароком сработает боевая аугментация. А у полевых агентов мускулы питает не биохимический реактор, а электричество от топливных элементов.

— Хорошо, герр Михайлов, — проговорила немка, убедившись, что сопротивление бесполезно. — Я отвечу на ваши вопросы.

— Благодарю. Но теперь их будет три. Повторяю первый — каким маршрутом вы поднимались на пик Сикорского?

Сам я ничего не понял в потоке ориентиров, но секретарь анализировал данные быстрее — на карте горы на глазах прорисовывалась прерывистая черта.

— Очень хорошо, — похвалил я, когда Дебора закончила. — Теперь второй вопрос: когда вы познакомились с господином Сайксом и как ему удалось вас уговорить…

— Он меня не уговаривал, — перебила меня немка. — Меня пригласил Тадеуш.

— Новицкий?

— Да. Он неплохой человек… для мужчины, и мы пару раз залезали вместе на обрыв Ласточек.

— Куда? — невольно изумился я.

Доктор Фукс отвела взгляд.

— Это неофициальное название. Почти отвесный склон в сорока километрах южнее Башни, между километром и тремя от воды. Здешние экстремалы источили его костылями до такой степени, что стена похожа на сито. Когда Тадеуш увидел его впервые, то сказал: «Самое большое в Галактике гнездовье ласточек». Вот и прилипло.

Мне не приходило в голову, что Бэйтаун может похвастаться большим числом любителей рисковать собой, но не показывать же этого при свидетеле!

— Значит, господин Сайкс вышел на местный клуб зкстремалов, а уже Тадеуш связался с вами? — уточнил я.

— Именно так.

— Тогда третий и последний вопрос, — медленно проговорил я и обратил внимание, как напряглась немка. — Почему вы отнеслись ко мне с такой неприязнью?

— Шпиков нигде не любят, — отозвалась доктор Фукс. — Вряд ли вы можете серьезно навредить мне… но. когда вы представились, я сразу поняла, о чем зайдет речь. Мне бы не хотелось, чтобы что-то случилось с Тадеушем, а за него вы возьметесь непременно. Если уже не взялись.

— Решил начать с вас, — признался я. — А что — СБ подняла большой шум из-за гибели Сайкса?

— Это уже четвертый вопрос, — педантично заметила немка. — Не слишком. Конан…

— Кто?! — выпалил я, не сдержавшись.

— Би-Би Сайкс, — объяснила она. — Старая шутка. Би-би, барбариан, Конан… ассоциативный ряд.

Я хмыкнул.

— Конан был осторожен, но… этого мало. Нужна удача. Его запас вышел.

— Благодарю вас, адельфрау Фукс. Вы мне очень помогли, — пропел я и отключил видеосвязь. Выждал три секунды и только тогда отключил фиксатор штанги.

Не верю в удачу. Вот в несчастье — верю. Но, проведя на Габриэле всего пять часов, я почти убедился, что гибель Конана Сайкса не была случайной — версия, которую сам решительно отвергал на Земле. Отвергал на основании отчета институтской СБ.

Отчет врал. Недоговаривал, но так, чтобы намеренно создать ложное впечатление. Зачем? Что связывает равата Адита Дева… или его начальника с… племянником главы ОВР? Невозможно представить себе убийство, с большей вероятностью привлекающее внимание Сайкса-старшего.