Пытаясь скрыть свое возбуждение, он листал отчеты дрожащими пальцами, даже не всматриваясь в расплывающиеся перед глазами слова. Мысли в его голове вертелись и сливались в одно ревущее торнадо. Это был он – шанс один на миллион. И упускать его было нельзя. Но как ни пытался Стас скрыть от майора бушующие внутри эмоции, а тертый работник безопасности все же заподозрил что-то неладное. Он уже было открыл рот, но задать вопрос ему помешала радиостанция.

Шикнув помехами, в кабине ожили динамики. Голос по ту сторону канала связи сообщил, что третий специальный патруль обнаружил человеческие останки, которые могут принадлежать пропавшим разведчикам. Майор ответил незамедлительно, он приказал подчиненным оставаться на месте, ничего не предпринимать и ожидать эксперта. В ту же секунду УАЗ сорвался с места и унесся к месту обнаружения.

Спустя полчаса автомобиль замер на обдуваемой ветрами вершине рядом с таким же УАЗом поисковой группы. Дальше спускаться на транспорте было рискованно. Здесь граница преломления проходила со стороны межгорной котловины по крутому склону. Любая ошибка водителя поставила бы точку в истории жизни всех его пассажиров.

Парнишка в военной форме отчитался перед начальником и указал рукой вниз, где среди трупов животных виднелись яркие элементы одежды. Майор направил бинокль в ту сторону, с минуту поводил им по сторонам, изучая пространство, потом оторвался от окуляров и одобрительно кивнул подчиненному.

– Здесь у нас предположительно останки одного из ваших людей. Второй, возможно, еще жив, – Ган кратко по-русски озвучил доклад своего подчиненного, – обнаружены четкие следы. Кто-то из этих двоих резво греб вверх по склону, видимо, пытался коней догнать. Сегодня же организуем рейды по месту жительства его родственников и другим местам, где он может отсиживаться. И как только мы его найдем, так и узнаем, что стряслось. Хотя тут и так все ясно.

– Судя по одежде, – Стас опустил свой бинокль, – это был Тэрбиш. Значит, вон то темное пятно – это мой фотоаппарат. Сделанные снимки тоже могут многое прояснить.

– Отлично, – майор вновь припал к оптике, – аппарат, разумеется, мы временно реквизируем, пленку проявим сами. И если там будет что-то интересное, я лично вам эти фотографии вручу.

– Но эти фотографии! Они же могут прояснить… И у меня в лагере есть оборудованная фотолаборатория. Мы могли бы все быстрее… – запротестовал Стас.

– В вашем лагере есть не только это… но будет так, как я сказал. И спор здесь неуместен, – произнес Ган, не отрываясь от бинокля. – Кстати, аппарат-то лежит по ту сторону. Думаете, стоит рискнуть? Все же это явление еще не до конца изучено, а точнее – вообще не изучено. И я бы даже в руки не рискнул взять то, что побывало там.

– Ерунда, риск здесь минимален. С моими же приборами ничего критического не случилось, а этот аппарат понадежнее их всех вместе взятых будет. Используем неорганический материал, синтетический канат и железный крюк. Выудим все это оттуда. А когда выудим, если вы так переживаете, ваши люди наденут химзащиту… Она же есть? – Дождавшись утвердительного кивка, Стас продолжил: – …наденут и все погрузят в машины. В лаборатории ваши специалисты под моим чутким руководством разберутся что к чему.

– Ну, вам и карты в руки, приступайте, – майор указал на машины и своих подчиненных, – все имеющиеся здесь ресурсы в вашем распоряжении. Действуйте.

Раздав необходимые команды и дождавшись, пока Ган их переведет, начальник лагеря в сопровождении майора и молодого парня с бухтой каната спустился вниз к самой границе.

Достать фотоаппарат большого труда не составило, он лежал совсем близко. Майор не стал дожидаться своих перепуганных ребят, которые сверху облачались в стандартные комбинезоны химзащиты. Он натянул на правую руку толстую перчатку для высоковольтных работ, поднял с земли «Смену» и не спеша побрел вверх по склону к машинам. Стас же остался внизу вместе с приставленным к нему пограничником, получившим какие-то дополнительные указания от майора на монгольском. Молодой человек, раскрутив на канате увесистый крюк, метнул его в сторону человеческих останков. С первой же попытки стальные когти «кошки» удачно впились в самый центр холмика одежды и остатков плоти. И парень начал осторожно, так, чтобы не сорвался улов, подтаскивать его к границе преломления.

Стас не владел в должной степени разговорным монгольским, а потому стоял рядом и молча наблюдал за процессом. Когда кучка одежды оказалась у самой границы, стало возможным ее хорошенько рассмотреть. Прозрачная, словно тело медузы, субстанция с пятнами засохшей крови при ближайшем рассмотрении оказалась кожей погибшего разведчика. Причем кожей, снятой целиком, одним куском, как какой-то комбинезон. И хоть плоть приобрела необъяснимую прозрачность, волосяной покров на ней остался таким же черный, как и при жизни несчастного. Именно волосы, брови и усики с жиденькой бородкой вокруг бывших естественных отверстий организма, играющие на обмякшей бесформенной поверхности кожи, вызвали у наблюдателей очень нехорошие чувства. Тошнотворный вид бесформенных останков у человека, не привыкшего к рабочим будням морга, мог вызвать самый настоящий первобытный ужас.

Пограничника, осознавшего, что он видит на самом деле, уже начало мутить. Когда «улов» был практически выужен из аномальной области, крюк за что-то зацепился. Ком одежды и остатков плоти застрял на абсолютно гладкой поверхности скальной породы, где не наблюдалось ни малейшей трещины. Парень потянул сильнее, крюк перекосился, но так и не сдвинулся с места. Легкие подергивания каната заставили инструмент «поиграть» вокруг препятствия. И судя по этим колебательным движениям, лапа «кошки» зацепила нечто невидимое, находящееся не на земле, под кучкой одежды, а над ней, в воздухе, на высоте примерно тридцати сантиметров от поверхности.

Стас, поняв всю необычность происходящего, открыл от удивления рот, но не произнес ни слова. Пограничник же не заметил этой странности, все его существо сейчас пыталось подавить мучительные рвотные спазмы.

Майор же в этот момент еще даже не преодолел подъем. И начальник лагеря решил использовать столь удобное стечение обстоятельств себе на пользу.

– Давай я… – обратился ученый к служивому по-русски и положил руку ему на плечо.

Переводчик не понадобился. Уже совсем позеленевший паренек все прекрасно понял, передал канат в руки Стасу и резво сорвался с места. Его целью был высокий валун, торчащий поодаль, за которым можно было укрыться от глаз и освободить желудок.

Стас еще раз обернулся и глянул вверх. Майор уверенно топал к машинам. Один из его подчиненных уже влез в комбинезон и сейчас помогал своему товарищу облачиться в такую же химзащиту. Самое время действовать.

Ученый резко дернул веревку – невидимое препятствие не поддалось. Качнув телом, Стас приложился к канату всей своей массой и одним мощным рывком вырвал за пределы аномалии кучку останков и то невидимое, за что зацепился крюк. От рывка профессор потерял равновесие и упал. Улов же, пролетев еще немного по инерции, упал прямо ему под ноги. Стас здорово ушибся, но не издал ни звука, лишь крепко стиснул зубы. Привлечь к себе сейчас чье-то внимание в его планы не входило. Он быстро вскочил с земли и лихорадочным взглядом забегал по добыче.