Почему опять не сказала, что уезжает?

Знает, как ты распереживаешься.

Вообще-то, тебе совершенно не обязательно здесь торчать. Если честно, лучше бы ты ушел.

А я рад. Рад, что сложилось, как сложилось.

И он водит по тебе взглядом, а ты чувствуешь себя птахой, залетевшей в окно на потеху этому ужасному человеку. Сердце в груди становится слишком большим. Ты думаешь, как убежать.

Почему ты не в форме? – спрашивает он.

Сегодня день без формы.

В понедельник?

Почему нет?

Ты берешь рюкзак и идешь к двери. Он тоже выходит на улицу и, пока ты надеваешь кеды, стоит сзади. Шнурки ты не завязываешь.

Увидимся после школы, говорит он.

Ты сегодня не работаешь?

Взял отгулы, побуду дома.

Здесь?

Почему нет?

Чертовски удобно, фыркаешь ты.

Ты понятия не имеешь, куда идти, какую дорогу выбрать, и едва переставляешь ноги. Где-то за глазами собираются слезы. Хорошо бы поплакать. Однажды ты позаимствовала у Мии глазные капли и капала до тех пор, пока по лицу не покатились крупные капли – просто чтобы испытать ощущение.

Ты достаешь засунутые в карман деньги и насчитываешь триста семьдесят долларов. Прикидываешь, сколько ночей сможешь оплатить в Дарвине. Даже если молодежный хостел не забронирован туристами и ты возьмешь двухместный номер, продержишься до конца недели. А чем питаться?

Как бы тебе хотелось позвонить бабушке и вернуться к ней. Чтобы она была жива. Чтобы у тебя был отец, который знал бы о твоем существовании и мог бы позаботиться о тебе сейчас из Индии, Южной Америки или откуда он там.

Ты звонишь Т.

Он отвечает. Идет в школу. Предлагает встретиться на автобусной остановке. Хотя отношения у вас напряженные, тебе все-таки придется попросить его об этом одолжении.

На автобусной остановке он один.

Опоздал на автобус? – спрашиваешь ты.

Ну да.

А другого нет?

Не прямо до школы.

Ты подсаживаешься к нему.

Мия опять слиняла.

Куда на сей раз?

Ретрит.

Денег оставила?

Кое-что. Немного. Могу я пару дней пожить у тебя?

Ты чувствуешь, как Т напрягается, слышишь, как его ботинок елозит по асфальту, и продолжаешь:

Джером у нас поселился, я не могу остаться с ним одна.

Т тяжко вздыхает, трет лицо, ерошит волосы.

Что?

Когда ты вчера ушла, я заснул, а потом пришла Лин и обнаружила все пивные бутылки.

Наверно, ей не понравилось.

Я сказал, что это твои.

Ого, спасибо.

Прости, Птаха. Я просто не вынесу, если опять вляпаюсь в то же самое дерьмо.

Тогда, может, не стоит пить на заднем дворе у матери?

Солнце бьет по крыше остановки, а автобусов так и нет. Ты чувствуешь, как разверзается пустота, где все тихо и разрозненно; ты слишком многого не понимаешь о себе и своей жизни. Люди, растения, животные, дома вертятся внутри. Где же твоя настоящая жизнь? Жизнь, какой ты намерена жить?

Т почти на пределе, догадываешься ты, как, похоже, все, прежде чем бросить тебя, доходят до предела. Как Мия, которая бросила тебя в детстве. Как бабушка, которая взяла и умерла. Даже у миссис Уайтхед есть предел. Что же в тебе такого? Почему все с ходу тебя бросают?

Ты опускаешь голову на колени и обхватываешь их руками. Пусть из тебя, из головы выйдет пустота.

Ты поднимаешь палочку и начинаешь рисовать на бетоне линии и странные формы. И тут тебе приходит в голову.

Это не голос – видение; ты смотришь на него сверху, целая мозаика: что было раньше и что должно произойти сейчас, если ты хочешь все изменить.

Но тебе придется просить Т еще об одном одолжении, в это все упирается.

Ты встаешь и подходишь к расписанию автобусов.

У тебя осталось поддельное удостоверение?

Да, в сумке.

Можешь съездить со мной в тюрьму?

Зачем?

Девочки там. Я понятия не имею, откуда я их знаю, но знаю. И, по-моему, они могут рассказать мне кое-что о моей жизни и как ее изменить.

Т качает головой.

Ты мой должник, не забыл?

Т вздыхает. Ладно, что надо делать?

Вы садитесь на первый же автобус до тюрьмы. В конце салона Т замечает знакомого и подсаживается к нему. Ты смотришь в окно и думаешь о девочках. Отрывистый смех Клео. Дев, такая высокая, некрепко стоит на ногах. Нервная, робкая Кей. Рея, вечно трогает лицо.

Но самая живая – Бемби. Она наклоняется, ее длинные волосы падают тебе на лицо, она берет твою руку погадать. Проводит пальцем по линиям ладони. Смеется тому, что увидела. Но что она там увидела?

Вы едете на автобусе целый час. Водитель высаживает вас в конце длинной дорожки, и вы идете к тюремным воротам мимо парковки.

Перед стеклянной будкой очередь. Вы становитесь в конец. Посетители получают пропуска, потом идут к воротам и предъявляют их охране.

Когда подходит ваша очередь, ты встаешь на цыпочки и обращаешься к человеку в будке:

Я пришла к подруге.

Кто твоя подруга?

Ее зовут Бемби. Б-Е-М-Б-И.

Ты должна быть в сопровождении взрослого.

Вот он. Ты пихаешь Т к окошку. Ему восемнадцать. Тут ты понимаешь, что Т в школьной форме. Будочник тоже это понимает. Он в двенадцатом классе, уточняешь ты.

Документ.

Т прижимает к стеклу удостоверение.

Просунь сюда, в щель.

Человек в будке смотрит удостоверение на свет и возвращает Т.

Хорошая попытка. Приходи со взрослым. Запись на посещение онлайн. Просто так прийти нельзя. Следующий.

Вы отходите от будки.

Прости, говорит Т.

Ты не виноват.

Ты идешь по парковке, Т тащится сзади. Приходи со взрослым. Но нет такого взрослого, кого можно было бы попросить.

Т догоняет тебя:

Ты сказала, что Мия оставила какие-то деньги?

Ну да.

И нужно больше?

Ну да.

Можно купить пару колес у Гарри, которого я встретил в автобусе. Мы могли бы их продать, и тогда тебе хватило бы денег на какую-нибудь комнату, пока Мия в отъезде.

Можно, говоришь ты.

Ты достаешь из кармана деньги и даешь их Т, а он бежит обратно на парковку, где слоняется Гарри.

По расписанию ближайший автобус через два часа. И ты идешь пешком. Т опять догоняет тебя.

Хочешь попробовать?

Полагаю, не повредит, если мы собираемся их продавать.

Т протягивает тебе таблетку. Ты глотаешь, не спрашивая, что это.

Вы идете молча, мимо с грохотом проезжают машины и фуры. Перед вами миражом возникает минимаркет, и, зайдя в него, вы бродите между рядами полок, просто поближе к кондиционерам. Ты покупаешь два брикета льда и уцененный до пяти долларов водяной пистолет.