Памятником Фэйт Джонг стал двухкилометровый кратер на обратной стороне планеты. К счастью, взрыв не повредил основные постройки, в которых теперь размещалась база контрразведки остатков человечества. Там умело сочетались технологические новшества «прядильщиков» и достижения человеческой цивилизации.

Разведывательный центр вывел на орбиту спутник, которым управляли всего два человека, но в случае необходимости количество членов экипажа могло значительно возрасти.

— Я знаю, что ты наблюдаешь за мной, — произнес Эландер.

«Все, пора заканчивать», — подумала Хацис.

Благодаря органам чувств Питера она смогла не только видеть то, что творилось вокруг, но и уловить дуновение ветерка снаружи жилого отсека, ощутить прохладную гладкость металлического поручня, за который Питер держался обеими руками. Вместе с Эландером Кэрил вдыхала пыльный воздух, циркулировавший в безлюдном жилом отсеке вот уже на протяжении тридцати лет до момента их прибытия. Она даже почувствовала вкус его слюны. Кэрил не могла видеть Питера, но ощущала его присутствие в тысячу раз сильнее, чем наяву. Если бы она захотела, то смогла бы даже прочесть его мысли. И лишь тот факт, что подобная близость разрушила бы их с таким трудом налаженные товарищеские отношения, останавливала Кэрил от попытки телепатического контакта.

Хацис опасалась, что упрямство Эландера в отношении ее планов на самом деле окажется призрачным. Теперь она просто хотела иметь в советниках хоть самого дьявола — так же, как и сохранить целостность всех своих энграмм.

— Вероятно, это действительно все меняет, — прошептала Кэрил прямо в ухо Питеру, — но в то же время и ничего вовсе.

— Конечно, меняет, — громко отозвался Эландер. — Кэрил, это в корне изменяет наше отношение к происходящему.

— Питер, — проговорила Хацис, — пока это не случилось, мы больше всего боялись, что кто-то мог допустить ошибку. Даже одна передача из неправильно выбранного места направила бы Морских Звезд прямо на нас. Однако если верить сообщению с Афины, то нужно послать к черту обе точки зрения. Не все в нашей власти. Безопасного места вообще не существует.

— Но ведь нет никакого смысла прятаться так глубоко, — тихо промолвил Питер. — Нам следует быть более гибкими, маневренными и подвижными, если хотим уцелеть.

— Да, согласна, — подхватила Кэрил. — А пока ты будешь летать, я создам план действий при чрезвычайных ситуациях и в непредвиденных обстоятельствах.

Эта фраза изумила Эландера.

— Так ты что — не летишь со мной?

Она отрицательно покачала головой — и тут же спохватилась: все равно Питер не мог ее увидеть.

— Нет, — ответила Хацис. — Думаю, будет лучше, если один из нас останется здесь. Когда Тор прибудет на своем прорезателе, то она сможет отправиться с тобой вместо меня. Кстати, так даже лучше — не придется подбирать ее уже где-нибудь в полете.

Хацис почувствовала, что Эландер нахмурился.

— Извини, Тор — это…

— Система HD92719.

Кэрил опередила вопрос, хотя была уверена, что Питер прекрасно знает, в какой системе находится колония Тор. Имея большое количество своих копий, Хацис пользовалась нововведенной привычкой называть их в соответствии с местами, откуда они прибывали. Для всех окружающих сама Хацис именовалась Солнцем — Сол, — поскольку оставалась единственным реальным человеком во всей Вселенной.

— Будешь сотрудничать с ней? — спросила Кэрил.

— А ей самой это угодно?

— Ну конечно же, Питер, — устало проговорила Хацис, думая при этом: «Ведь она же намного спокойнее и стабильнее, чем ты». — Кстати, у нее свое собственное тело, так что тебе не придется иметь дело с «КонСенс».

Она подождала, пока Эландер переварит сказанное. Напрашивался вопрос: а что будет делать колония Тор без корабля-прорезателя? Кэрил вовсе не хотелось иметь на своей совести мертвую колонию, если туда прилетят Морские Звезды. Однако Тор далеко от Афины, и миссия, которую она задумала, вполне оправдывала имеющийся риск. А когда Питер улетит, у нее будет прямой доступ к прорезателю «Арахна». На нем она выполнит задуманное, ведь у нее очень много копий, с которыми нужно наладить контакт, невзирая на действия «прядильщиков» и Морских Звезд.

В отличие от Кэрил Питеру требовалось некоторое время, чтобы все обдумать и основательно взвесить.

Он стоял, задумчиво теребя кулон, висевший у него на шее. Кулон этот представлял собой простой кружочек из углерода, одна его сторона была зеркально отполирована, а на другой процарапана дюжина слов. Надпись гласила:

ЛЮЧИЯ КЭРОЛ БЕНК 2130.05.17 «Счастье на рассвете быть живым». (ВОРДСВОРТ[1])

Эландер обнаружил это украшение на 53 Водолея, в безлюдной звездной системе, располагавшейся между его родной колонией, Адрастеей, и Солнцем. Кэрил считала, что Питер носит его, храня верность памяти Лючии, хотя его последние надежды на возможную встречу с ней постепенно исчезали. Бенк еще требовалось посетить все запланированные отдаленные планеты, так как она участвовала в одиночных миссиях.

Глядя, как Эландер медленно перебирает кулон между пальцами, Кэрил внезапно осенило: а ведь, наверное, это и есть ненавязчивое напоминание о том, что все мы смертны…

Наконец Питер кивнул и хмыкнул:

— В любом случае трудно выбирать, поэтому мне все равно, кто полетит со мной.

Он оттолкнулся от поручней и оказался в жилом отсеке, надеясь, что таким образом спасется от дальнейшего наблюдения. Конечно, это не помогло бы, но Хацис решила не следовать за Эландером.

Вернувшись к мысли о предстоящей изоляции в «Арахне», Кэрил машинально взглянула на свои руки. Теплые, из настоящей плоти, и сеточка сосудов проглядывает сквозь кожу. Такими, или почти такими, ее руки сохранились даже во время Спайка, когда порождения искусственного интеллекта бесчинствовали в Солнечной системе; пальцы состоят из здоровых клеток, а не из лабораторно произведенной клеточной культуры, выращенной на специальной питательной среде и оформленной в массивный конгломерат. Клетки кожи развиваются правильно. Ведь она — подлинный человек!

Именно это и отличает Хацис от всех остальных. Она остро почувствовала такое отличие. Раньше Кэрил не придавала существенного значения этой мысли, либо вовсе игнорировала данный анатомический факт, поощряя энграммы к сотрудничеству, однако все равно нельзя не сказать правду: Кэрил являлась настоящим продуктом своей эпохи — стопятидесятилетнего опыта и передовой биологической технологии, со всеми имеющимися у ОЗИ-ПРО преимуществами. Хацис просто не была похожа на свои многочисленные копии.