О ПОЛИТИКЕ

Обычно политика и жизнь человека с улицы не связаны ровным образом никак, если, конечно — не война, когда на бойню посылают рядовых человеков тысячами.

События последних лет, произошедшие в Красноуральске, несколько выбивались из грабительского течения жизни в постсоветской России.

Губернатор за первый год своего правления сумел посадить или выгнать из города и края самые крупные бандитские формирования, которых в красноуральском регионе было не меньше, чем в среднем по стране. Конечно, это не могло пройти бесследно, и тот порядок, который установился в крае, был зыбким, но жизнь шла, заводы и фабрики в Красноуральске работали без обычных в наше время переделов собственности. Такими мне запомнились та осень, зима, но… все, кто пожил, понимали, что губернатор, который не стал ручным ни для авторитетов, ни для олигархов и остается чистым, — это нонсенс для той России, в которой мы живем.

«Смертник», так за глаза называли в крае тот год губернатора, и уже в марте за какую-то неделю на Соболя было совершено два покушения. Одно во время посадки губернатора в машину — оборвался трос, и сверху на машину упала плита. Ошибка крановщика? Рядом возводили новое здание администрации. И второе — секретарь Соболя скончался, когда пригубил «Нарзан» из холодильника в комнате отдыха губернатора.

В обоих случаях Соболь не пострадал, но выглядеть стал неважно.

Что будет летом, когда на пост губернатора богатейшего края выстроится целая очередь из авторитетных людей России — ожидать было тревожно.

То, что человек с «титановым» лицом в белом «Линкольне» — Валерий Бобровник, был не преступный авторитет, на которого он смахивал своим брутальным видом, а начальник охраны главного конкурента губернатора Соболя на предстоящих выборах, я узнала между делом. Этим конкурентом был неприметный, но очень влиятельный глава законодательного собрания края и, вдобавок, крупный предприниматель — Быковский.

ЗУБ МУДРОСТИ

На дороге сидел нахмуренный кот, я его обошла, он даже ухом не повел. С этого и начались наши несчастья. Я видела, как Таня Бобровник входила по трем ступенькам в частный кабинет моего мужа. А я как раз выскользнула из него. Я бы сидела и не сводила с Димы глаз еще минут пять, если бы не особая посетительница с зубной болью.

Будучи уже на седьмом месяце беременности, я панически не выносила зуда бормашины и ринулась навстречу Бобровник, придерживая одной рукой пакет с лавашем, а другой прикрывая, словно от надвигающейся опасности живот. Мы встретились с ней глазами, и я улыбнулась: какая красивая женщина!

Бывший сотрудник ФСБ Бобровник открыл в центре города через квартал отсюда корпоративную службу безопасности, укомплектовал ее профессионалами из бывших работников спецслужб и процветал в охранном бизнесе города.

Дима потом рассказал, как Таня Бобровник вошла в его кабинет, посмотрела сверху вниз глазами замученной феи и сказала:

— Дмитрий, у меня болит зуб мудрости, может быть, мы его?..

На Тане — «Красноуральской фее — 2000 года» было обычное короткое джинсовое платье с вырезом на животике, никакой косметики, золота, даже заколки в распущенных волосах, но оторваться от Тани было невозможно. Может, дело было в необыкновенно синих глазах?

Наташа с тоской посмотрела на написанное — ерунда какая-то. Вроде все правда, но она опять отклонилась от темы.

ПОДРОБНОСТИ

Итак, Таня Бобровник пришла на прием к знакомому дантисту удалить верхний правый зуб мудрости.

Ей сделали обычный платный обезболивающий укол, и она внезапно скончалась от анафилактического шока прямо на сиреневом кожаном кресле лучшего частного зубного кабинета. Укол делала м/сестра Ткачева, медикаменты поставил в срок и за оплату по факту — зав. пятой аптекой Чижевский.

Тот день и половина следующего пролетели в милиции и скомкались, наподобие упавшего в болото парашютиста. Милиция состава преступления в действиях Горностаева В.И., Ткачевой Л.И. и Чижевского А.А. не нашла, их отпустили — с миром! На третий день господин Бобровник (когда «убийц в белых халатах» — Горностаева, Ткачеву и Чижевского привезли на местный спиртовой завод, который охраняли его службы и свалили у него в ногах) сказал (запомните):

— Аллергия? Шок на лекарство? Я таких слов не знаю. Сейчас с вами поговорит мой человек, надеюсь, обойдемся без церемониальных выстрелов в голову.

Уже немолодой и очень удачливый по части охранного бизнеса господин Бобровник, не был явным сторонником тотального уничтожения людей. Но жажда справедливой мести, которая гложет любого испытавшего потерю близкого человека — по нелепой ли случайности, по чужой ли бестолочи, ведь люди, как известно, имеют привычку гибнуть и умирать в большинстве случаев внезапно, скоропостижно и часто без особых на то причин. Никто не знает своего часа, каким он будет, и в чьем обличье явится старушка с косой.

Диму после разговора с Бобровником сильно избили, потом он подписал документы на передачу всего, что имел на имя какого-то господина Амбарцумяна, тоже произошло с Ткачевой и Чижевским.

И уже через 4 дня мы оказались в заброшенном гараже, сидя в старой «Газели», на которой Дима одно время зарабатывал на жизнь. От греха подальше мы решили уехать из города в тот же день. Без денег далеко не уедешь, и Дима на полдня ушел в город. У каждого коммерсанта есть долги, а кто-то должен ему, но к вечеру из всех должников ему исправно отдал 1 500 рублей только местный забулдыга, и то он его не просил ввиду незначительности суммы, тот сам окликнул и рассчитался сполна.

Итак, он закрыл гараж, и мы поехали, сперва медленно, потом очень быстро, от гаражей до нашего дома было не больше километра… Уезжая из Красноуральска, мы своих вещей не захватили, такими были условия, которые мы вынужденно согласились исполнять — документы в зубы и прочь, прочь из города! И если бы не древняя «Газель», стоящая в ремонте у Диминого школьного друга…

Он стал похож на бедуина, а я забыла про свою беременность.

Стресс на мужчин действует очень опоследованно — сперва давит, потом немного отпускает и позволяет выжить, если хочешь, и когда это удается, мужчина выпадает в осадок, становится, как кислое молоко, забытое бабкой в кружке на подоконнике.

Мы ехали, и я не узнавала его — чистенький дантист с едва различимой улыбкой умного человека куда-то исчез, а за рулем сидел незнакомец, и от него пахло соляркой и дешевыми сигаретами.

— Дим, — дотянулась я губами до его волос. — Ну, Дим, ну Дим-дим…

Мы поцеловались, и нас тряхнуло.

— Мне ее очень жаль, так жаль! — глядя на холм кладбища, всхлипнула я. — Лучше бы я умерла!

— Лучше бы я умер!

НАШ ДОМ НА ХОЛМЕ

Мы взглянули на то место, которое было нашим домом…

Двери распахнуты, разбитые окна хлопают, чувствовалось, в доме осталась одна труха без вещей, и какой-то татарин смотрит на нас не мигая, с обочины… Мачты электропередач за его спиной и огромная промзона города Красноуральска, из которого мы убегали. Но — этот город был мне так дорог! Он навсегда застрял в моем сердце, как ты, любовь моя, что напоследок мне захотелось сделать что-нибудь хорошее, отдать полкармана мелочи нищему или купить мороженое в вафельных стаканчиках недоверчивому и замурзанному уличному ребенку.