– Пока не знаю. Столько юридической шелухи. Сроду не знал никого по фамилии Шорби. Ну сам скажи, нам же ничего эта фамилия не говорит?

– Первый раз слышу, – отозвался я. – А где ключ?

– Да вот он. Но на нём не написано, от какой он машины.

Папа протянул ключ мне. У него был красный верх с жёлтым квадратом по центру. Внутри жёлтого квадрата чёрный конь вставал на дыбы. Я едва не потерял сознание.

– Пап…

– Что?

– Ты хоть знаешь, что это?

– Что? Ключ, насколько я вижу.

– Ты знаешь, от какой он машины?

– Я же сказал тебе, без понятия. Из этих бумаг ничего не понять.

– Папа, это ключ от «Феррари».

На следующий день была суббота. Я проснулся рано и в нетерпении выбежал на улицу, но машину ещё не привезли.

Мы с папой просмотрели все документы из конверта. Он оказался совершенно прав. Сплошная юридическая шелуха. В выделенной цветом части завещания указывалось, что мистер Шорби оставляет папе красную «Феррари». Какую именно «Феррари» – не говорилось. И кто такой мистер Шорби, нам понять не удалось.

У меня за спиной открылась дверь, и я подумал, что это папа.

– Её ещё не привезли, – сказал я.

– Что ещё не привезли, мелкий придурок?

Я немедленно узнал голос Джоанны и не стал оборачиваться.

– Не твоё дело.

– Нет, моё, если оно происходит в моём доме.

– Это не твой дом, здесь многие живут.

– Уж больше мой, чем твой. Я сюда первая переехала.

Я невольно сунул руку в карман и коснулся бутылочки. Мне страшно захотелось пожелать, чтобы Джоанна исчезла. Р-раз, и всё. Одно маленькое желание – и её не станет. Искушение продлилось пару секунд, и я удержался.

– Лучше не приставай ко мне, по-хорошему советую.

– А то что? – расхохоталась Джоанна. – Побьёшь меня? Или мамочке пожалуешься?

Я снова коснулся бутылочки.

– Не нарывайся, – посоветовал я. – Хоть у тебя и болеет мама, это не значит, что ты имеешь полное право…

Джоанна ухватила меня за воротник и силой поставила на ноги.

– Ч-что ты сказал?

– Я… я имел в виду…

– Не смей говорить о моей маме. – Она сверкнула глазами, раздувая ноздри. – Её здоровье тебя не касается. Мои дела вообще тебя не касаются. – Она с силой толкнула меня, и я повалился на землю. – Не лезь – в мою – жизнь!

* * *

Весь следующий час я просидел на бордюре, чувствуя себя страшно одиноким. Я было подумал, не пойти ли мне к Ланкастеру – в конце концов, он мой новый друг, так? Но на самом деле его компания меня не привлекала.

Из-за угла вывернул автовоз, везущий машину в защитном чехле. Я отправил папе сообщение.

На улицу высыпала вся семья. Со стороны «Бара Хэнка» показалась миссис Эпплъярд.

– Это же связано со вчерашним конвертом? – поинтересовалась она у меня. Я кивнул. – Похоже, удача улыбнулась Сильверам. Я слышала, твой папа нашёл работу. Теперь ещё и машину заполучил. Может, мне стоит поднять квартплату?

– И думать забудьте, – отрезала мама.

– Я и не знала, что вы меня слышите. Я просто пошутила, само собой. Я не поднимаю квартплату до декабря. Так было заведено у мистера Эпплъярда. И я поступаю точно так же в память о моём любимом муже. Я придерживаюсь расписания. Расписание превыше всего.

Водитель грузовика выгрузил машину на асфальт и укатил прочь, а мы все, разинув рты, остались смотреть на таинственный свёрток, припаркованный у тротуара. Краем глаза я видел, что Джоанна наблюдает за нами из окна второго этажа.

– Ну что ж, я считаю, что сейчас самое время развернуть наш подарок, – сказал папа. – Кто хочет помочь?

Мы дружно ринулись вперёд. Пара секунд, и тканевый чехол слетел с машины, обнажив блестящую алую краску и сияющий хром.

– Какая красота, – выговорил папа.

– Глазам своим не верю! – воскликнул я. – Это 430-я модель!

– Она хороша?

– Лучше не бывает. Причём лучше и быть не может – на всей планете. – Я коснулся бутылочки в кармане и невольно сказал: – Спасибо, спасибо, спасибо!

– Я бы сказал тебе «на здоровье», – заметил папа, – только я к этому никакого отношения не имею. Полагаю, благодарить надо мистера Шорби, кто бы это ни был.

– А с чего это человек, с которым ты даже не знаком, оставил тебе такую машину? – подозрительно спросила мама. – Это как-то странно.

– Какая разница, странно, не странно. Такая красота!

– Тут есть какой-то подвох, – убеждённо заявила мама. – В таких делах всегда кроется какой-то подвох.

Мэгги и Джорджина принялись просить папу прокатить их.

– О нет, сомневаюсь, что нам надо ездить на этой машине, – покачал головой папа.

Я резко повернулся и посмотрел на него в полном недоумении.

– Что? Что ты хочешь сказать?

– Ну, сколько может стоить такая машина?

– Точно не скажу. Хорошая модель – с оригинальными запчастями – может быть, сотни две.

– Сотни две чего?

– Сотни две тысяч.

– Долларов? Тогда мы даже садиться в неё не будем. Мы продадим её, и дело с концом. Я найду агентство, которое пришлёт за ней машину и заберёт. С такими деньгами мы сможем обзавестись собственным домом.

– Пап, ну пап, – выговорил я сквозь комок в горле. – Ты что, серьёзно? Ты ведь шутишь, да? В смысле, кто-то умер, чтобы ты мог получить такую машину!

– Вот уж не думаю, что он умер из-за этого, – рассмеялся папа. – Не драматизируй, Гейб!

– Но ты же должен был возить меня в школу на этой машине. В этом была вся суть!

– Вся суть чего? – спросила мама, проницательно глядя на меня.

– Ну… вот этого, ты понимаешь… – Я нервно сглотнул.

– Так чего?

– Вся суть получения такой машины. Судите сами, какой смысл получать «Феррари», если ты только и собираешься, что продать её?

– Смысл в том, что она стоит почти как целый дом, Гейб. Мы сможем съехать из этой квартиры в своё собственное жильё!

– Съехать? – возмутилась Мэгги.

– Мы не хотим никуда переезжать! – заявила Джорджина. – Нам нравится жить в квартире. Квартира – это круто. Соседи сверху…

– И соседи снизу, – закончила её мысль Мэгги.

– В любом случае такая машина не подходит для нашей семьи, Гейб. В ней всего два места. Кроме того, я согласился возить эту девочку, Джоанну, в школу вместе с тобой. Хочется помочь им. Так, помогите мне надеть чехол обратно.