– Откуда я мог знать, что она только выдает себя за белую? Что она собирается искровенить мне весь пол? Теперь придется мыть его!

Алекс сидел со своим стражем по ту сторону стойки. Мне был виден только его затылок, но я слышал его дыхание.

– Входил ли кто-нибудь в комнату девушки после ее возвращения? – спросил я.

– Я не видел. Я обычно не обращаю внимания на такие вещи. Они приходят и уходят.

Эта фраза понравилась ему и он повторил:

– Приходят и уходят.

– И вы никого не видели?

– Нет. Я сидел здесь и убивал время. Они приходят и уходят.

Однако в нем тлели остатки гнева.

– Хотел бы я его видеть! Задушил бы гадину, который сделал это и испачкал пол...

– Вы думаете, это был мужчина?

– Почему?

– Вы сказали «который».

– Это только оборот речи. И вообще, зачем женщине резать женщину? Наклонившись ко мне, он громким шепотом сказал:

– Если хотите знать мое мнение, то я думаю, что это дело рук того черномазого. Резать горло – это, знаете, у них в крови.

Раздался грохот. Алекс Неррис бросился через стойку головой вперед и упал перед клерком на четвереньки. Вскочив на ноги, он изо всех сил ударил его по голове. Тот слабо пискнул и свалился мне на ноги.

Алекс кинулся к закрытому окну. Я никак не мог высвободить ноги и завопил:

– Остановись, Алекс! Назад!

Алекс вышиб стекло и перекинул ногу через подоконник. Голубой пиджак распоролся у него на спине.

Охранник бегом огибал стойку. Его черная кобура была расстегнута, револьвер выпрыгнул ему в руку, как попрыгунчик из коробки. Он поднял правую руку, щелкнул предохранитель. Алекс все еще был на подоконнике, стараясь просунуть другую ногу через узкий проем. Прекрасная мишень!

Я спихнул клерка со своих колен на пол и прыгнул на линию огня. Охранник, не убирая пальца со спуска, грозно посмотрел на меня и крикнул:

– Прочь с дороги!

Алекс вылез в окно, я бросился за ним. Он мчался по высокой сухой траве к изгороди, которая шла вдоль шоссе. Она была двухметровой высоты. Он подбежал к ней и одним махом перелетел через нее. Его «форд» стоял у изгиба дороги. Я влез на изгородь и свалился на другую сторону. За моей спиной прогремел выстрел. Алекс был в машине, отчаянно нажимая на стартер. Пуля ударилась в капот «форда», хлопнув, как тяжелая капля дождя, и оставила в нем дырку. «Форд», словно подстегнутый, рванулся вперед, его задние колеса взбудоражили гравий. Я побежал за ним и вцепился в опущенное окно.

Алекс не повернул головы от руля, но неожиданно нажал на тормоз, свернул в сторону и прибавил газу. Рука моя разжалась, и я потерял равновесие. Я упал и покатился по земле. Красочный мир слился в одну сплошную массу и на секунду вообще померк. Молодой патрульный с пистолетом помог мне встать на ноги. «Форд» исчез из вида.

– Послушай, ты, – набросился тотчас на меня патрульный. – Я мог бы его пристрелить, не встань ты на моем пути. Чего ты добивался?

Пистолет в его руке угрожал мне. Левой рукой он механически стряхивал частицы гравия с моего пиджака.

– Он нужен живым. Подстрели ты его – и попал бы в переделку. Он ведь не был арестован.

Лицо полицейского побледнело под загаром, как будто я перекрыл его сердечный клапан. Он тотчас опустил пистолет.

Брейк выскочил из ворот и побежал к нам быстро и неуклюже, как медведь на задних лапах. Уже на бегу он отдал распоряжение:

– Не теряйте времени, Тренчер. Садитесь в машину и давайте за ним. Я передам сообщение. Какой номер?

– Я не заметил, лейтенант.

– Отлично работаете, Тренчер.

Брейк взмахом руки отпустил его.

Я сообщил ему номер машины. Брейк, раздраженный, поспешил к патрульной машине и настроился на волну полицейского управления. Я стоял рядом и ждал его.

– В чем дело, лейтенант?

– Тревога номер один. Надо блокировать дороги.

Он пошел к комнате Люси.

Толпа людей из прицепов – мужчины, женщины и дети – перегородили ему путь. Один мужчина спросил:

– Парень удрал от вас, лейтенант?

– Мы его вернем. На всякий случай все оставайтесь сегодня на местах.

Я побеседую с вами позже.

– Это убийство?

После этого вопроса наступила тишина, нарушаемая лишь перешептыванием женщин и детей.

– Это я гарантирую, – ответил Брейк. – Она не порезалась при бритье. Теперь довольно, возвращайтесь к себе.

Толпа, гудя, подалась назад. Повинуясь молчаливому приказанию Брейка, я последовал за ним к двери комнаты номер семь. Там работал сотрудник полиции, делая замеры и фотографии. Люси лежала под его манипуляциями со скучающим видом хозяйки, шалости гостей которой вышли из рамок.

– Входите и закройте дверь, – сказал Брейк.

Один чемодан стоял на кровати открытый, и Брейк вернулся к его осмотру. Я остался возле двери, наблюдая за тем, как его большие ловкие руки ощупывали белый халат. – Очевидно, медсестра, – заметил он и добавил как бы вскользь:

– Каким образом вы нашли ее?

– Я постучал в дверь, а она не ответила. Дверь была не заперта, и я заглянул.

– Зачем?

– Я остановился в соседней комнате.

Он перевел взгляд узких серых глаз на мое лицо.

– Вы знаете ее?

– Никогда не встречал.

– Слышали шум? Кого-нибудь видели?

– Нет.

Я быстро принял решение.

– Я частный детектив из Лос-Анджелеса. Я следил за ней с полудня.

– Так.

Серые глаза затуманились.

– Интересно. И почему вы это делали?

Сотрудник, присыпавший второй чемодан для снятия отпечатков пальцев, повернул голову и бросил на меня острый взгляд.

– Меня наняли.

Брейк выпрямился и посмотрел мне в лицо.

– Надеюсь, вы говорите это не забавы ради. Предъявите ваше удостоверение.

Я показал ему свою карточку.

– Кто вас нанял?

– Я не имею права отвечать на этот вопрос.

– Вас, случайно, не наняли убить ее?

– Если вы хотите, чтобы я с вами сотрудничал, придумайте что-то поумнее.

– Кто сказал, что я хочу с вами сотрудничать? Кто вас нанял?

– Не торопитесь принимать такой жесткий тон, лейтенант. Я мог бы удрать, когда ее нашел, вместо того, чтобы торчать здесь и позволять вам пользоваться своим опытом.