— А теперь давайте поконкретнее! Что необходимо именнодля скифа?

Тор бухнул:

— Два лука и отравленные стрелы!

Откин поморщился:

— Вот так всегда. Разговоры вести мастера, а как до конкретного…

Крылов сказал практично:

— В Устав молодого или немолодого скифа надо вписатькачества, необходимые для выживания вида. То есть любовь к Отечеству опустим,как устаревшее, зато в обязательном порядке скиф должен быть…

— Должен или должон?

Крылов подумал, отмахнулся:

— У нас есть лингвисты. У нас все есть. Потомразберемся. Все потом. А пока набросаем скелет настоящего скифа…

У дальней стойки Валентина откровенно зевала. Крыловпосмотрел на часы, охнул:

— Ого!.. То-то наша хозяйка уже с ног валится. Ребята,давайте закругляться. Валечка, посчитай нам.

Скинулись, выгребли все деньги, вывернули карманы, а Костя иЧерный Принц оставили в залог завтрашней уплаты часы. У обоих часы дорогие, уостальных штамповка, что не окупит и двух кружек пива.

За спиной был гвалт, возбужденные голоса, скрип отодвигаемыхстульев, столы тоже расставили на места, Валентине их таскать тяжело.

Крылов поднялся из мира, напоенного запахами пива,разваренных креветок и сухого леща подвала в иную жизнь, которой всегда удивлялся.Вообще ночной город — это совсем не то скопление серых домов и спешащихдвуногих, что накрыто серым или даже голубым небом.

Сейчас перед ними раскинулось нечто сверкающее огнями, асверху все накрыла черная бескрайняя бездна с ее космосом, бесконечно далекимизвездами, галактиками, квазарами. В мокром после поливалок асфальте отражаютсяперевернутые дома, огни фонарей, реклам, оранжевые и желтые окна домов. Вечноспешащие морлоки исчезли, а по блестящему тротуару беспечно разгуливают элои,слышен смех, к Крылову даже с той стороны улицы донесся запах дорогих духов иаромат хорошего вина.

Корчмовцы вывалились отяжелевшие, но в головах легкость, всепродолжают спор о скифах, но на Яну теперь посматривали жадно все. На улице онаснова в топике, благопристойная, словно фотомодель, изображающая скромницу ДженЭйр, но все видели ее только что иной, у многих на висках вздулись жилы,всхрапывают, не сводя с нее глаз, что они только проделывают с нею ввоображаемом мире, где липкие взгляды не отскакивают, не спустив ее трусикидаже наполовину.

Гаврилов и Раб Божий, непримиримые противники, вышли бок обок. Пожалуй, они единственные, кто не раздевал взглядами Яну и не проделывал снею всякое и разное. Удивительно мирно, что последний раз случилось полгода тому,они рассуждали сейчас, сблизив головы. Гаврилов загибал пальцы, Раб Божийследил внимательно, чтобы пропащий язычник не загнул лишний.

Философствуем, мелькнуло в черепе Крылова. Нас даже готовыпослушать, как слушают рассказчиков анекдотов. Но только как рассказчиков, а нефилософов! Но как философов — никогда. Зато всегда жадно ловили каждоеслово юродивых, сумасшедших, кликуш, политиков… И шли за ними, сокрушаянесокрушимые империи, строя Царство Божье на земле, а философы… что философы?Они обращаются к менее важному — к рассудку.

Корчмовцы нестройной толпой медленно двинулись от кафе. Тожеэлои, мелькнула насмешливая мысль. Наполовину элои… Утром проснутся морлоками,побегут на службу, будут жить привычными алгоритмиками, будут «как все», какпринято, комильфо, но вечером начнется медленное преображение… Не сразу, ибо ипосле службы масса морлочьих дел: заскочить в булочную, отнести белье впрачечную, забрать туфли из починки, переустановить розетку, но все жеперетекание в элоистость свершается, и вот уже перестраивают судьбы всегочеловечества…

Громкий бухающий голос Тора разносился над затихшей улицей,словно близкая канонада. С ним шел Klm, все еще респектабельный, хоть и сраскрасневшейся от выпитого рожей.

— Крылов круто завернул, — гремел Тор. —Клево! Прямо улетная идея. Самое то для сейчасья, когда нам не удалосьпостроить на земле царство добра и cправедливости…

Klm спросил насмешливо:

— Нам?

— Нам, — отрезал Тор. — Нам, а не толькостаричью, что еще выползает на площадь с портретами Сталина! Повторяю для слабослышащих офицеров… как только таких берут в кадры?.. когда нам не удалосьпостроить коммунизм, тут же из всех подворотен выползла эта погань! Которая,пока мы строили, надрывая жилы, только жрала и трахалась. Теперь они выкапываютвсе нелепое и неверное, что стряхивалось… тьфу, стрясывалось… стрясовывалось впроцессе строительства коммунизма, и злорадно размахивают этим вот надголовами: ага, натворили! А вот мы, хорошие, такого не делали. Никуда не шли.Никуда не стремились, жилы не рвали, просто ели, спали, отрывались, балдели,смотрели сериалы, добились свободы совокупления… вон уже и на улицах!..

— На улицах пока еще нет, — сказал Владимир-2 ссожалением.

— Будут!

— Скорее бы…

— Ах ты ж гад! Из-за тебя порода людская испохабиласьвся.

Владимир-2 отступил к стене:

— Эй-эй, потише. Не вся же? Ты вон какой буйный. Прямобуй-тур. Да и я еще орел что надо. Нас двоих хватит, чтобы дать здоровоепотомство. А если ты не согласен, то можешь мне подтаскивать…

Тор плюнул ему под ноги.

Алексей попеременно подходил то к одному, то к другому,что-то говорил горячо, жарко, Яну от него оттеснили и окружили Владимир-2,Бабай-ага, Яшка — записные бабники.

Когда Алексей обернулся к нему, Крылов спросил шепотом:

— Где ты оторвал такую богиню?

Тот чему-то хохотнул, ответил шепотом:

— Богиню?.. Ха-ха… Не поверишь, откуда она!

Крылов ответил шепотом:

— Поверю, даже если скажешь, что она с Марса.

— Не поверишь!.. — повторил Алексей. — Иду поулице, вижу, как она идет… Все, понятно, на нее оглядываются. А жара, всеполуголые. Возле киосков с мороженым — очереди. Догоняю ее, говорю: нехотите ли мороженого? И, пока она не успела цыкнуть на нахала, объясняюторопливо: мол, для себя поленюсь стоять в очереди, а для нее готов на самомсолнцепеке!.. Вижу, улыбнулась чуть, отвечает вежливо, что не любит фруктового…Оказывается, и это успела рассмотреть. Я воспрянул духом, раз в морду сразу небьет, говорю, что знаю, где мороженое есть на все вкусы… Сам чуть не упал,когда она вдруг согласилась! Вот так мы и забрели сюда. Это уже здесь явыяснил, что она только вчера приехала в Москву из какого-то там Кунгура. Этоне то Сибирь, не то Тмутаракань. Да не просто Сибирь, а самый что ни естьмедвежий угол! Где и телевизора-то все еще не видали! А кинопередвижку тудапривозят раз в месяц, как при дедушке Ленине! Ну, мне сразу все понятно стало…И что неизбалованная провинциалочка, и почему нос не дерет, и что в Москве ейвсе в диковинку… Тут я за нее обеими руками и ухватился.