Несмотря на ночь, несмотря на то что все естественное непозорно, ребята стыдливо косились на Яну — вроде бы теперь все можно,однако по одному все же уходили в темноту. Слышно было, как мощно лопочетлиства, словно под ударами крупного теплого ливня. В асфальт мощные струилупили с силой пожарных шлангов, разгоняющих демонстрацию.

Возвращались, торопливо застегивали на ходу «молнии» набрюках. С ходу бросались в спор, на лету вламывались в дискуссии, получалиоплеухи справа и слева.

Крылов беседовал с Рабом Божьим, когда подошел Матросов, неразобрался, но явно услышал, что разговор зашел о ненавистной поповщине, тольков других рясах, сказал рассерженно:

— Религия? Да какого черта нам религия? Врач видитчеловека во всей его слабости, юрист — во всей его подлости, попище —во всей его дурости… А от того, что поменяем попа на волхва, — велика лиразница?

В сквере повис тяжелый вопрос, совсем недавно на этой жесамой российской земле строили царство счастья без религии, рана еще свежа,кровоточит, а обгорелые руины торчат из развалин экономики, науки, морали… Сдругой стороны, церковь настолько пала, что даже дебилы в церковь не ходят, атолько клинические идиоты и политики.

Крылов ощутил неладное, поднял голову, огляделся:

— А при чем тут попы, волхвы? Это лишь атрибутика. Новера — дело другое. Скифам вера будет нужна!.. Возможно, они… то есть мы,потому и уступили место другим народам, что потеряли веру? На этот раз нашавера должна быть крепка.

— И танки наши быстры, — пробормотал Раб Божий.

— Верить, — сказал наставительно Откин, —значит отказываться понимать.

— Вера не начало, — вставил Матросов, — аконец всякой мудрости… Что же, скифы будут идиотами? Нет, я в такие скифы непойду!

— Вера вопрошает, — сказал Крылов, — разумобнаруживает. Это сказал Августин, один из отцов церкви. Он же сказал: будем жеверить, если не можем уразуметь. Ребята, если он не был скифом, то хоть сейчасрежьте мне помидоры! Это же основа действующего человека, это закладка будущихКрестовых походов, покорения Северного полюса и начало строительства коммунизмав России! Безверие опасно тем, что, когда люди не верят ни во что, они готовыповерить во все. Мы это видим не только по массе ясновидящих, китайскихгороскопов и даже шаманов, но и по политикам.

Бабай-ага сказал бодро:

— Да и вообще: у того, кому помогает Бог, помощниклучше.

А Черный Принц отметил задумчиво:

— Атеизм — это тонкий слой льда, по которому одинчеловек может пройти, а целый народ ухнет в бездну. Так что я хоть и противпопов, но тут Костя прав, какая-то религия нужна…

— Какая-то! — сказал Klm саркастически. — ВонГитлер пытался заменить христианство древней нордической религией, откапывалстарых богов… и что получилось?

Крылов сказал зло:

— Уверен, что у него все ухнуло из-за нордическихбогов? Ну тогда и молчи в тряпочку. Ненавижу умников, что всюду прут созлорадным: а вот у Гитлера!.. И что же, если у Гитлера дважды два равняетсячетырем, я должен иначе? По-моему, те, кто талдычит постоянно о Гитлере,избрали его богом. А я буду говорить, что дважды два — четыре, без оглядкина Гитлера, Сталина, Хо Ши Мина или Иисуса Христа.

Денис-из-Леса зевнул, сказал протяжно:

— Не пора ли по домам?.. Уже полночь…

На него покосились, словно он громко и мощно испортилвоздух. Не говоря уже о том, что сегодня суббота, а завтра воскресенье —отсыпайся вволю, но просто всегда так неохота расходиться, и всегда хочетсяуйти последним, взять от этой встречи все, выпить до дна…

— Ты чо, — удивился Тор, — жаворонок, что ли?

— Нет-нет, — сказал Денис-из-Леса поспешно, словнооказаться жаворонком в такой творческой среде — это же признаться внеимоверной тупости и узости. — Я сова, сова! Прямо филин с крыльями.Просто подумал, что…

Тор поднес ему под нос кулак и дал понюхать.

— Думать, — изрек он, — вредно. Так говоритРаб Божий. Верить надо, чукча!

Крылов посмотрел на небо, поежился, ночью холодает быстро,сказал убеждающе, явно устрашившись, что сейчас все разойдутся:

— Итак, с чего начинается день скифа? Вот скифпросыпается… просыпается… встает с ложа… обязательно — правой ногой. Этопервое. Второе — это до чая и кофе он обязательно сразу после пробуждениявыпивает полстакана воды. Простой чистой воды. Из-под крана или пропущеннойчерез очистители, неважно. Кстати, это советуют все йоги и все медики. Но намважно, что эта простая процедура сразу же придаст гордости тому, кто ееисполнит. Как, кстати, всякая процедура по преодолению или дисциплинизациисебя… Я помню, как гордился собой всякий раз, когда заставлял себя по утрамделать гимнастику! А гордость — основа нации. Русские охотно и дажепоспешно ассимилируются в других странах потому, что считают себя хуже других.А вот скиф будет знать, что он всех лучше! Как лучше русских, так и всяких тамевропейцев, японцев и прочих негров.

Раб Божий сказал задумчиво:

— А что… Выпиваешь пару глотков воды, произносишьмолитву…

Klm поморщился:

— Тебе бы только молиться!

— Да нет, — сказал Раб Божий оченьсерьезно, — молитва, помимо Святейшего Таинства Общения с Богом… еще иформула внушения. Она настраивает на определенный лад… Молитва скифа, учитываянынешний темп жизни, должна быть из одной фразы, а то вообще из двух-трех слов.Любой психолог скажет, как это важно. Что-то типа: «Скиф — это победа!»,«Нам нет преград на море и на суше!»

Крылов посмотрел на Раба Божия с некоторым уважением. Привсей узколобости христианина этот все же иногда зрит корень любого учения.Наверное, общение в Корчме повлияло.

Денис-из-Леса сказал наконец:

— Черт… Метро уже закрылось! Придется через весь городпешком.

— А ты троллейбусом!

— Из троллов остались только дежурные. Вроде бы черезкаждые три часа… Но с моим счастьем только по грибы ходить, да и те прячутся.

Klm предложил:

— Переночуешь у меня. Я отсюда за два квартала. Авообще-то давайте завтра этим же составом… Воскресенье, день выходной! Чтоб неоткладывать дела в долгий ящик, соберемся не вечером, а эдак часиков кдвенадцати дня. Как раз все проснемся, успеем проверить почту…

Гаврилов сказал ясным голосом:

— Лучше в каком-нибудь маленьком кафе без пива. Утровсе-таки…

Раб Божий поддержал горячо:

— Да-да, проклятый язычник хоть раз да сказал верно!

Крылов смолчал, что эти антагонисты, ярый православник иярый язычник, почти всегда говорят в один голос и приводят одни и те же доводы.