– У Ярослава эти выходные заняты, – отвечаю вместо брата.

За столом воцаряется гробовая тишина. Перестают стучать столовые приборы. Даже тиканье настенных часов тонет в звенящей пустоте. Три пары глаз устремлены на меня. Я же ругаю себя последними словами, которые приходят в эту минуту на ум, но слово не воробей…

– Ой, прости. – Придаю своему лицу глупое выражение. – Я думала, ты говорил про Захара.

Яр кривит улыбку и поворачивается к матери.

– Совсем забыл предупредить. У меня действительно выходные заняты. Встречаюсь с друзьями.

– Даже и пары часиков не найдется? – с толикой грусти шепчет Марина, на что получает отрицательный ответ.

Яр смотрит на меня, и я не понимаю что он хочет сказать, но двигаю губами сама, заставляя того напряжено повести плечом: « Не благодари».

Благодарить он, конечно же, не станет, тем более что Марина теперь расстроена. Я знаю, как она грустит каждый раз, когда ее подруги хвастаются о том, как их дети с кем-то начинают встречаться, знакомят с родителями и даже женятся. Совсем недавно Марина рассказывала отцу как у ее школьной подруги сын, такого же возраста как и Ярослав, женился. Я не уверена, что двадцать четыре года для парня самое то, чтобы ставить штамп в паспорте, но у Марины несколько иные взгляды. Она сама выскочила замуж в восемнадцать, а ее муж был на два года старше. Для нее в двадцать четыре ни разу не привести в дом подружку пугающий звоночек.

– Давай как-нибудь на неделе съездим, – подытоживает брат, стараясь сохранить спокойный голос. Вот только я знаю, что он разгневан, и опять я виновата во всплеске его эмоций.

– Ох, хорошо, – Марина расплывается в улыбке и смотрит с восхищением на сына.

Я мысленно желаю ему удачи на встрече с Верой и ее плеядой прыщей на крючковатом носу. Отравляя последний кусочек пирога в рот, продолжая выслушивать женщину и ее планы на оставшиеся дни, пока Яр будет дома. Кажется, Марина намерена оккупировать сына, занимая все его свободное время. Даже настроение поднимается от того, что он оказывается в подобной ситуации, когда все взгляды направлены на его скромную персону. Не всё только меня обсуждать за столом.

– Марин, спасибо, – поднимаюсь, намереваясь ретироваться первой. Надо бы уносить ноги, пока Яр занят. – Было очень вкусно.

Прощаясь со всеми, я торопливо покидаю столовую, чувствуя, как между лопаток жжет. Так смотрит только один человек, и он явно не в духе.

Оказавшись в своей комнате, я запираюсь и жду, когда Ярослав придет и будет ломиться в дверь. То есть мое воображение рисует подобную картинку, но в итоге понимаю – лишь фантазия. Он никогда не позволит себе ворваться в мою комнату. И в этом я вскоре убеждаюсь. Примерно через час ожиданий я слышу, как он проходит по коридору и удаляется в свою комнату, оставляя после себя приглушенный стук двери. После повисает тишина, и я могу выдохнуть, прикрыв глаза.

– Идиотка, – шепчу подрагивающими от волнения губами и отползаю от двери. Возвращаюсь на кровать и пытаюсь заставить себя уснуть. Но сон не приходит до четырех утра. Я кручусь в постели, просматриваю пестрые ленты в инсте, переписываюсь с Луизой и несколькими школьными подругами, с которыми поддерживаю общение, но сомкнуть глаза удается лишь тогда, когда за окном светает.

Мой сон не длится долго. Кто-то приглушенно, но настойчиво стучит в дверь. Я с трудом открываю глаза и выбираюсь из теплой постели, на ходу одергивая задравшуюся майку.

Открыв дверь, я вижу Валентину и ее улыбку, из-за которой мне приходится подавить злость и желание послать ее как можно дальше и не мешать мне спать.

– Доброе утро, Ариш, – произносит она, рассматривая мой помятый вид. – Меня Ярослав отправил разбудить тебя. Он ждет внизу, – сообщает она и ждет моего ответа.

Я глотаю слюну, пытаясь промочить пересохшее от внезапного волнения горло, и киваю, обещая спуститься через пятнадцать минут.

– Что ему нужно? – на ходу интересуюсь, когда Валентина уже намеревается уйти.

Она оборачивается и пожимает плечами.

– Не сказал.

– Какое у него настроение? – Чувство подозрения нечто плохого меня не оставляет. Брат никогда не будил меня и уж тем более никого не просил это делать. Что он задумал? Неужели намерен отомстить за вчерашнее?

– Хорошее, – улыбается в ответ Валентина. – Сейчас он завтракает на кухне.

Я киваю, пытаясь сохранить спокойное выражение на лице. Но уверена, мои щеки побелели от ужаса. Если у Яра хорошее настроение, значит ждать мне беды.

– Передай, пожалуйста, я приду, как окончательно проснусь, – отсрочиваю себе казнь и возвращаюсь в комнату. Смотрю на смятую постель и понимаю – сон пропал и его место занял страх.

Я спускаюсь вниз через полчаса. Как бы я не старалась, мне не удается выдумать правдоподобную причину, чтобы не оказаться с братом наедине. Даже перелом ноги, который я могу заполучить, неудачно выбираясь из душевой кабины, не оградит меня от его компании. Скорее даже будет на руку, потому что не смогу сбежать.

Поправляя футболку и убеждаясь, что натянула ее правильно, а не вывернутой наизнанку, я вхожу в столовую и нахожу там Валентину. Она убирает со стола.

– А где? – Киваю на пустой стул и чувствую, как сердце радостно ликует. Не дождался и уехал.

– В гостиной, – отвечает она, разбивая мои надежды вдребезги. – Завтракать будешь? – интересуется, пока я разворачиваюсь и намереваюсь отыскать брата. Потому что встречи с ним не избежать, только зря будет гонять Валентину по дому.

– Чуть позже, – хрипло произношу в ответ. Могла бы задержаться, перекусить. Но мой желудок скручивает спазмом. Сейчас не до еды – все равно кусок в горло не залезет.

Я покидаю столовую, прислушиваясь к звукам, царящим в доме, но ничего кроме собственных шагов не слышу. Медленно преодолеваю разделяющие метры и вхожу в залитую утренним светом гостиную. Брата нахожу сразу – он сидит в кресле и что-то быстрыми движениями пальцев строчит на планшете.

– Ну, я пришла, – набираюсь духу и произношу, складывая руки на груди. Останавливаюсь в проходе и прислоняюсь плечом к косяку. – Что хотел?

Яр поднимает голову не сразу. Для начала он завершает то, чем занимался до того момента как я пришла. И лишь после того, как его планшет отложен на журнальный столик, брат отвечает, скользя по мне нечитаемым взглядом, от которого по спине мчится табун мурашек, а на затылке волосы встают дыбом.

– Собирайся, прокатимся, – два слова, а звучат как выстрел в упор.

Я давлюсь воздухом, пытаясь сообразить, о чем он говорит. И видимо мое замешательство отчетливо читается на лице. Потому что Яр не спеша поднимается из кресла и делает шаг в мою сторону.

– Поторапливайся, Ариша. У меня нет времени ждать, когда маленькие девочки проспятся. Жду тебя в гараже через пять минут.