В тот день она готовилась к экзамену. Внезапно заныло сердце, после ставшее ее верным, хотя и злым помощником, лоб покрылся испариной, ее потянуло к семейному альбому. Раскрыв страницу на бабушкиной фотографии, она долго гладила ее, и ей очень хотелось плакать. Причину сильнейшей тоски удалось понять лишь вечером, когда пришла с работы мама и сообщила, что бабушка погибла в автокатастрофе. Ночью она Аде снилась. Они долго говорили, Ада к утру не могла вспомнить о чем, запоминать и толковать сны она научилась гораздо позже, но в голове после сна засела одна мысль: нужно взять себе бабушкин саквояж. И еще она помнила общий смысл их долгой беседы: дар перешел к ней, и надо принять его и не упустить. Любимая бабушка, ее идеал, погибла, передав Аде свою силу, исполнив внучкину сокровенную мечту.

Поэтому, когда в очередную годовщину бабушкиной смерти один из многочисленных друзей, разбросанных по всему миру, пригласил Аду в Москву, она решила, что это знак. Помимо того, что она найдет себе здесь, в Москве, отличного любовника и раба в одном лице, Ада хотела отомстить за любимую нонну[4]этим самонадеянным русским мужланам и восстановить справедливость.

Но до сих пор ее чувствительное сердце молчало, не посылая никаких сигналов, и вот наконец-то случилось. Когда Ада его увидела на выставке, у нее даже дыхание перехватило. Сердце простучало знакомые сигналы – один короткий, другой совсем короткий: это он. И, как обычно, оно не ошиблось. В постели Дима тоже оказался прекрасен, что было чрезвычайно важно, потому что секс значился основной частью игры после психологической. Ада, улыбаясь, поцеловала фотографический снимок и положила его на зеленое сукно письменного стола.

– Надо будет посильнее привязать его к себе.

– Мне нужна Ада, итальянка. Она остановилась в вашей гостинице, – нервно бросил Дима портье, который высокомерно оглядел бледного молодого человека с дрожащими руками, лихорадочным блеском в глазах, заросшего щетиной и в рубашке не первой свежести.

– Уточните фамилию.

– Чью? Свою?

– Нет, дамы, которую вы ищете.

– Я не знаю фамилии, она живет у вас, кажется, на последнем этаже. – Он вспомнил сад на крыше, где они пили шампанское той ночью. – Там еще был небольшой сад.

– Молодой человек, во-первых, у нас на всех этажах есть номера с садами, во-вторых, не зная фамилии, я вам помочь ничем не смогу. – На самом деле портье прекрасно понял, о ком шла речь. Эта странная женщина, несмотря на невзрачную, даже немного страшноватую внешность (сам портье предпочитал высоких порноблондинок с силиконовыми бюстами), обладала необъяснимой притягательностью и всегда давала хорошие чаевые. Просто ему доставляло удовольствие пренебрежительно общаться с теми, кто ему этих чаевых не давал, и показывать им свою власть.

– Слушайте, я вас очень прошу, найдите ее. Много ли Ад останавливается в отеле? Посмотрите по книге гостей.

– Мы не сообщаем сведения о своих посетителях неизвестно кому. – Лицо портье походило на пуленепробиваемый сейф, который стоял позади него.

– Я ее друг. Она будет вам признательна, если вы ее позовете ко мне.

– Если вы друг, то почему не знаете ни номера, ни фамилии?

Дима очень устал за эти дни и от ожидания, и от алкоголя. Нервы его были на пределе. Его настолько взбесил пренебрежительный тон жалкого прислужника, позволяющего разговаривать с ним снисходительно, что он не выдержал и схватил его за рукав, ткань на фирменном пиджаке лопнула.

– Слушай, ну давай я тебе денег дам, а? Сколько тебе нужно? – И Дима стал выворачивать пустые карманы.

– Вы пьяны, молодой человек! Я вызываю охрану. – С ничего не выражающим лицом портье брезгливо стряхнул с чуть порванного рукава лапы, другой рукой нажал на кнопку. Два дюжих молодца скрутили Диму сзади, он упирался и грозил им своим забытым дома журналистским удостоверением и последующим судом.

– Закусывать надо, парень! – гоготали здоровенные охранники, подтаскивая его к выходу. В это время из лифта вышла Ада. Она ждала с утра. Знала, что он придет. Не завтракала, только пила воду – еда расхолаживает, забирает энергию, подавляет концентрацию. (Иногда помощь клиентам давалась ей особенно тяжело, и тогда она почти не ела по несколько дней.) И когда сердце екнуло и лоб покрылся испариной, она промокнула его салфеткой, подправила макияж и направилась в холл, где увидела происходящую сцену. «Похоже, я немного перестаралась», – довольно улыбнулась она.

– Любезный! – На этот раз лицо портье превратилось в шоколадную конфету. – Куда они тащат моего друга? – спросила она по-английски.

– Госпожа… это ваш друг?! Я сейчас же распоряжусь, чтобы его отпустили!

– Побыстрее, пожалуйста.

Через пару минут здоровые лбы извинились. В основном перед ней. Портье увивался лисой.

– Мы предоставим вашему другу номер, чтобы он мог привести себя в порядок.

– Спасибо, не надо. Мы пройдем в мой. И я обязательно сообщу администрации о вашем неприемлемом поведении.

Дима откинулся на кресло и закрыл глаза. Он открыл их, когда почувствовал, что Ада села к нему на колени, в руках она держала два бокала вина. Залпом выпил.

– Не переживай, дорогой. Что взять с этих мужланов, они различают людей только по размеру их кошелька и бренду чемодана.

Свой бокал она поставила на ковер, и он мягко опрокинулся, оставив на ворсе красное пятно. Его пустой бокал она положила рядом.

– Ты ужасно выглядишь, тебе надо взбодриться. – И стала Диму целовать. Ситуация его униженности возбуждала ее особенно сильно.

Через час, когда он принял душ, Ада заказала машину.

– Надо поехать приодеть тебя. Такой красивый мальчик не должен ходить в этих обносках. – Майка, брезгливо поднятая с пола двумя наманикюренными пальцами, упала обратно.

Водитель привез их в центр. До самого вечера они ходили по разным модным магазинам и выбирали одежду. Сначала Дима отказывался, слишком дорогими ему казались эти тряпки, особенно скупаемые в таких количествах.

– Мне за один костюм нужно работать месяц, – вразумлял он Аду.

– Дорогой, мы купим все, что тебе подойдет.

Подошло несколько джинсов, рубашки, пара костюмов, туфли классические, ботинки casual, майки, водолазки, и даже белье и часы! «Неприлично молодому талантливому журналисту ходить в такой дешевке». Часы, которые на прошлый Новый год ему подарила Юля, полетели в мусорное ведро. Это его немного задело, но он промолчал. Замена оказалась весьма достойной. «Телефон, кстати, тоже неплохо было бы сменить».

Потом, загрузив вещи в машину, они долго гуляли, пили кофе и вино в разных кафе, поужинали и за полночь вернулись в гостиницу. Когда утром Дима засобирался, она взяла его за руку:

– Не надо уезжать, у тебя же все здесь есть.