— Что?! — едва не задохнувшись от возмущения, поинтересовалась я. — Вы серьезно думаете, что я пытаюсь вас одурачить, чтобы мои книги лучше продавались?

— А почему бы и нет? — Лонберг вскинулся на меня, и я только теперь смогла понять, что за цвет у его глаз — он напоминал абрикосовую косточку. — Вот и ваш литагент не зря сюда заявился. Подозреваю, эта гениальная идея принадлежит ему.

— Генри Слемингтону? — У меня вырвался нервный смешок. — По-моему, это вы спятили. У вас паранойя. Мои книги и так отлично продаются, а моему агенту нет нужды выдумывать весь этот бред, чтобы получить свой процент. Хотя с чего вы взяли, что эта идея принадлежит агенту? Может быть, это — тонкий маркетинговый ход моего издательства? Имеет ли значение то, что оно известно и у него хорошая репутация? Какая разница? Главное, сделать себе дурацкую рекламу и обвести вокруг пальца наших хитроумных полицейских.

— Напрасно вы иронизируете, мисс Олдридж, — с улыбкой выслушав мою тираду, заявил детектив Лонберг. — Мне и не с таким приходилось сталкиваться. Пару лет назад ко мне заявился некогда известный актер, чья карьера пошла на спад. Так вот, он сообщил, что его преследует какой-то ненормальный. Этот псих, по словам актера, угрожал выбросить его из окна. Мы начали расследование, а дело — разумеется, стараниями самого актера — получило огласку в прессе. И как вы думаете, кем оказался загадочный преследователь? Тем самым актером. Он решил, что история с психом, который угрожает ему расправой, вернет ему былую славу. И действительно, им на какое-то время заинтересовались любители желтой прессы. Так-то, мисс Олдридж. А вы говорите — паранойя.

— Насколько я понимаю, у меня нет шансов? — холодно поинтересовалась я. — Вы начнете шевелиться лишь тогда, когда мой хладный труп обнаружат где-нибудь в темной подворотне?

— Не стоит драматизировать, мисс Олдридж. У вас богатая фантазия, но я за вас спокоен. Если так хотите продать свои опусы, постарайтесь написать что-то стоящее. Пока ваши книжки только и делают, что вызывают бессонницу у детей.

— Едва ли вы читали хоть одну, — насмешливо отозвалась я, глядя на Лонберга сверху вниз. — Наверное, сделали выводы, пробежавшись глазами по страницам, вырванным из «Городских легенд».

— Отчего же, я видел кое-что еще… Какую-то ахинею про мир под кроватью.

— «Кто живет под кроватью?» — напомнила я. — Но эту книгу я писала для детей.

— Любопытно, за что вы их так не любите? — поинтересовался детектив Лонберг. — После такой книжки не то что не уснешь — в кровать не ляжешь.

— А вы, оказывается, не только ценитель литературы, но и знаток детской психологии, — усмехнулась я и направилась к двери. — Всего хорошего, детектив Лонберг.

— Удачи, мисс Олдридж, — донеслось до меня. — И поосторожнее с воображением — эта штука бог знает до чего может довести.

Честно скажу, я кипела от возмущения. Мало того что этот тип не поверил ни одному моему слову, он умудрился еще и обвинить меня в том, что я пытаюсь одурачить полицию в своих корыстных целях. Я уже проклинала себя за то, что послушалась Энн и обратилась туда. Да и что могли доказать эти два конверта со страничками из моей книги?

Подумав о конвертах, я вспомнила, что оставила их у Лонберга. Возвращаться за ними не хотелось — да и стоило ли? Лонберг, конечно, редкостный гад, но, даже если бы я обратилась к другому детективу, разве он смог бы мне помочь? Два конверта и странный рассказ о персонажах из «Городских легенд» — что с этим можно сделать?

Я была сердита на Лонберга, но, несмотря на все его едкости и колкости, мне подумалось, что этот человек не такой уж скептик, каким пытается казаться. Наверное, ему и правда пришлось выслушать немало странных историй, многие из которых не имели к правде никакого отношения.

Конечно, он мог быть и повежливее, но после той переделки, в которую я попала из-за своей глупости, трудно было рассчитывать на его объективность и лояльность. Впрочем, все это не позволяло ему обвинять нас со Слемом в мошенничестве и критиковать мои книги. А ведь я даже не сказала ему о Лилиан Стакер. Заикнись я о ней — и детектив точно решил бы, что я хочу задавить свою конкурентку.

Домой я вернулась окончательно расстроенной. К счастью, новых писем от моего анонима не пришло. Оставалось только надеяться, что странные происшествия закончатся и причин беспокоить детектива Лонберга у меня не будет.

От матери конечно же не укрылось мое паршивое настроение.

— Ют, дорогая, в чем дело? — поинтересовалась она. — Тебя не было всего пару часов, но за это время ты как будто стала ниже ростом.

— Куда уж ниже? — хмыкнула я. — Успокойся, ма, со мной все в порядке.

Вряд ли Ди с ее подозрительностью мне поверила, потому что в ее прищуренных глазах явно читалась убежденность в том, что я чего-то не договариваю. Она была права, но объясняться мне не хотелось. Расскажи я ей об истории с анонимными посланиями и встречами с героями книг, мама приставила бы ко мне охрану и установила комендантский час.

В результате я позвонила Энн, которая заявила, что лично пойдет к Лонбергу и заставит его предпринять хоть какие-то действия. Мне стоило большого труда отговорить ее от этой затеи, но неугомонную Энн осенила другая «гениальная идея».

— Ну хорошо, если от этого Лонберга нет толку, мы с тобой сами пойдем в «Гиену», — заявила она.

— Зачем? — опешив, спросила я.

— Как это — зачем? Ты же хочешь выяснить, кому все это понадобилось?

— Так они и рассказали, — пробормотала я. — К тому же откуда такая уверенность, что «Гиена» в этом замешана?

— Я уверена в одном: без Лил Стакер тут не обошлось. Если она не могла сама додуматься до такого, то обратилась в «Гиену». Не думаю, что в Брэмвилле так много агентств, которые занимаются подобными вещами.

— Ну ладно, даже если это сделала Лил Стакер, с чего ты взяла, что «Гиена» выдаст нам своего клиента?

— Мы им заплатим, — бодро отозвалась Энн. — И потом, есть еще способы. А для подстраховки возьмем с собой Яки. На всякий случай.

— На какой «всякий»? — обреченно вздохнула я. — Мне уже все это не нравится. Может быть, не стоит раньше времени устраивать панику?

— А когда стоит? — возмущенно поинтересовалась у меня Энн. — Хочешь, чтобы твой аноним свел тебя с ума, а то и хуже — прикончил?!

— Конечно, я не хочу. Но, может быть, это всего лишь дурацкая шутка?

Энн была непреклонна, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как сдаться и рассказать обо всем Яки. Чем-то удивить Яки Вудстока было непросто, поэтому, как я и ожидала, сосед отнесся к моему рассказу с философским спокойствием.

Незадолго до моего визита Яки полакомился грибами, выращенными в своем подвале, поэтому его реакция была вполне предсказуемой. Он заявил мне, что все в мире происходит не просто так, поэтому и герои моих книг могли ожить, чтобы донести до меня какую-то истину, которую я до сих пор не смогла постичь.