но знаю, что это правда. У меня голова идёт кругом, и мне интересно так ли я умру. Но мне не кажется, что проклятие отпустит меня так легко, на крыльях эйфории, а не ужаса. Длинные пальцы вплетаются в мои мокрые волосы. Ощущение его прикосновения приводит меня в чувство. Сайлас отпускает моё горло и с удивлением смотрит мне в глаза.

— Милая, спасибо. Ты понятия не имеешь, какой подарок только что мне сделала.

Мои соски твёрдые, набухшие, они почти болят из-за возбуждения. На самом деле всё моё тело пылает и готово к большему.

— Ты меня не убил.

Он качает головой.

— Ну, естественно.

— Но проклятие. Я должна была умереть.

Сайлас хмурится.

— Какое проклятие? Я уже слышал, как ты о нём говорила.

— Думаю, именно из-за него мы вот так вот без причины притянулись друг к другу. Я проклята встречей лицом к лицу со своим самым большим страхом. Я думала, что это Блэкторны, но оказалось, что просто вампиры.

— Блэкторны, — бормочет Сайлас.

— Они убили мою прародительницу. Ну, приложили руку к её убийству. Это ужасно.

Сайлас кивает.

— Знакомо.

— Я… связана с Сарой, моей прародительницей. Не просто связана. Мы делим душу. Я видела её глазами. Чувствовала то, что чувствовала она, когда за ней пришли. Я… не хочу закончить как она.

— Ты и не закончишь. Нет, если у меня есть что сказать по этому поводу.

Я встречаюсь с ним взглядом и наблюдаю, как ожоги на лице медленно заживают, делая его совершенным и опасным для моей силы воли. Протягиваю руку и веду кончиками пальцев по резкой линии его подбородка.

— Потрясающий, — шепчу я.

— Всё дело в тебе. Спасибо, что отбросила в сторону страхи и дала мне укрытие. Спасибо, что дала кровь.

— Один шанс на миллион. Я действительно думала тебя убить.

— Знаю. Видел в выражении твоего лица. Ты похожа на открытую книгу.

Я не могу сдержать улыбку. Именно так говорила мне бабушка.

— В любом случае, если собирался мне причинить вред, то не смог бы обойти чары.

Заклинания, наложенные Персефоной для защиты дома, сильны, чтобы никто, кроме могущественной ведьмы, у которой было время разгадать магию, не смог их разрушить.

— Ты права. Я не намеревался причинять тебе вред. На самом деле, я собирался доставить тебе удовольствие. Если бы ты позволила.

По позвоночнику бегут мурашки от предвкушения.

— Ты уже это сделал.

— О, это было всего лишь начало. Ты моя. Ты создана для меня. Я чувствую это в твоей крови.

— Твоя?

— Моя пара. Не знаю, как это объяснить. Я думал, это что-то, предназначенное для обращённых вампиров, а не для рождённых, но всё во мне говорит, что я должен защищать и заботиться о тебе.

Этими словами он выбивает почву у меня из-под ног. Я не могу быть парой вампира. Я сделала всё возможное, чтобы держаться от них подальше, чтобы защитить от их вида мой ковен. Встав, я удаляюсь из досягаемости соблазнительного мужчины, нуждаясь в пространстве.

— Этого не может быть.

— Неужели ты настолько ненавидишь вампиров, что не можешь признать свои чувства?

Я хочу его. На самом деле, я хочу его так сильно, как никогда никого не хотела. Но не могу быть с вампиром. Так ведь? Не в качестве его пары.

— Я просто… Я не такая. Я не ведьма, которая влюбляется в вампира. Я ведьма, которая делает заклинания, которые скрывают от них людей.

Я думаю о своём друге Логане. Он охотник. И недавно я сделала для него именно такое заклинание. Использовал ли он его? Работает ли заклинание? Я так усердно работала, чтобы держать нас всех подальше от этих созданий, а сейчас позволила одному из них кормиться от меня.

Я его спасла. Я отчаянно жаждала, чтобы он сделал меня своей. Слукавлю ли я, если позволю себе заполучить Сайласа? Он поднимается и подходит ко мне. В животе закручивается опасение и возбуждение. Я хочу, чтобы Сайлас снова ко мне прикоснулся, но я его боюсь.

— Милая, ты можешь быть, кем пожелаешь. Если хочешь заполучить меня, никто не может тебя отговорить. Несмотря ни на что, я здесь в ловушке, пока мы не придумаем, как снять это проклятие. До этого времени я не спущу с тебя глаз. Мы связаны, и я не хочу, чтобы меня снова вытащило на солнце.

Я прикусываю нижнюю губу и борюсь с желанием не наклониться к Сайласу.

— Согласна. Нам нужно разрушить проклятие.

Он подходит вплотную, его большое тело возвышается надо мной.

— И мне снова понадобится кормление.

Моё горло сжимается, и мне приходится проглотить застрявший в нём комок беспокойства.

— От?

Его губы кривит усмешка.

— Тебя.

Я инстинктивно резко втягиваю воздух. Боже, он так вкусно пахнет.

— Феромоны, — бормочу я.

— Что?

— Вампирские феромоны. Единственное объяснение того, почему моё тело так на тебя реагирует.

— Возможно, — начинает Сайлас, наклонившись и обхватив мой затылок, — тебе стоит дать твоему телу то, что оно жаждет.

По позвоночнику пробегает дрожь возбуждения.

— Стоит ли?

— Чёрт возьми, да. Давай, пока можем, воспользуемся этим проклятием по полной.

Звучит, как лучший способ провести время. В постели с Сайласом. После я могла бы жить дальше своей жизнью, оставить его позади, проведя один безумный промежуток времени.

— Я не собираюсь в тебя влюбляться. Поэтому не строй иллюзии.

Его улыбка становится шире и чуть открывает клыки. Не собираюсь себе лгать и говорить, что от этого вида у меня побежали мурашки, вот только ничего общего со страхом они не имели.

— Милая, ты уже на полпути к этому. Обещаю.

И тут он оказался совсем рядом, набросившись с такими яростными поцелуями, какие я не испытывала ранее. В них было всё: страсть, потребность, отчаяние. Его язык скользит мне в рот, сплетается с моим, и я ощущаю вкус крови. Моей крови. И это только разжигает пламя страсти внутри меня. Что бы ни было между нами, оно очень легко воспламеняется. Может я и ведьма, но Сайлас поймал меня в свою сеть, как лучший ткач заклинаний. Он задирает мою юбку по бедру, а другой рукой с лёгкостью меня приподнимает. Один рывок и на мне больше нет трусиков, теперь они лежат на старом деревянном полу.

— Хочешь замедлиться? Помоги мне Бог, но я могу попробовать, если захочешь. — Его голос хриплый от прилагаемых усилий сдерживаться.

— Нет. Клянусь, если замедлишься, я возьму кол, который мне оставили, и вобью тебе в сердце.

Сайлас больше ничего не сказал. Вместо этого пристроил головку к входу в моё лоно и скользнул так глубоко, как