Люди, люди, люди… Сотни, если не тысячи. С километр в диаметре этот небольшой зальчик! Мы стояли на балконе, глядя на мельтешение внизу. Ха! А вон явно какие-то роботы. Хотя у землян вроде ничуть не хуже, а на первый взгляд, может, и получше. Обратил внимание на астрал – что-то там меня привлекло непонятное. Какое-то странное и почти незаметное напряжение. И ощущение виртуальной воронки, раскручивающейся прямо здесь, над космодромом. На всякий случай проверил, как формируется телепорт отсюда, и успокоился – все нормально.

Алиела, поначалу напитывавшаяся весельем и ностальгией, вдруг стала смурнеть. Прижалась ко мне. Потом вдруг выдохнула:

– Хостисы! Я помню это чувство… – Она будто стала принюхиваться, поводя носом.

– Что они тут делают? – спросил я.

Алиела вдруг показала на появившиеся в воздухе предупреждающие надписи:

– Посольство. Видимо, замена персонала… Идиоты! Зачем через центральный зал их вести?

Включив видение тонких энергий, заметил, как в ментальном диапазоне пошла волна откуда-то с дальнего левого прохода, метрах в ста от нас. Веганцы, попадая в эту волну, резонансно распространяемую по сторонам, начинали паниковать, расходиться, кто-то (с менее сильными нервами) – бежать.

Присмотревшись к происходящему и к флюктуациям астрала, хмыкнул:

– Кажется, у вас тут кто-то шибко умный.

Алиела, несмотря на крепко сжатые на поручне руки, нашла в себе силы вернуть себе спокойный вид, по крайней мере внешне, и вопросительно посмотрела на меня.

– Ну, нас потеряли, а тут хостисы. Решили подправить их маршрут, а в получившейся мутной водичке локального хаоса вычислить тебя. Хе-хе… Умно!

Я присмотрелся к Алиеле и подправил ее ментальный блокиратор. Все, что хотел узнать насчет резонанса аур, особенно в ментальном слое, я увидел. А Алиела облегченно выдохнула и улыбнулась:

– Ох как хорошо-о-о! – Она смотрела на меня засверкавшими глазами.

Упс! Кажется, у такого средства неожиданного избавления от ментальной напасти есть нечто вроде отката. И самое главное – волной прошедшего по эмоциональной сфере девушки…

– Нас точно никто не видит? – Веганка плотно прижалась ко мне и тяжело задышала, слегка охрипнув.

Я мысленно вздохнул, но тут же плюнул и на обстановку вокруг, и на всех остальных, попав под волну возбуждения подруги. Ни о чем другом уже не мог думать, разве что последним движением трезвой мысли поднял нас немного в воздух – не на полу же этим заниматься! И практически отключился.

Сменный персонал посольства хостисов

Второй заместитель первого помощника посла со своими подчиненными мысленно ругал судьбу, но больше – веганцев. Уже на орбите планеты он почувствовал себя не очень хорошо, но химия на некоторое время помогла, и до космопорта по выделенному коридору они спустились довольно быстро и без проблем. Там все уже давно отработано – транспорт из посольства, а вскоре – закрытая территория самого посольства, где за счет отдаленного от города расположения давление на ментальную сферу не такое сильное. И специальные деревья рассеивают фон, и некоторые технические средства помогают, пусть и не идеальные, но в заданных условиях вполне рабочие. Еще химия помогает, но из-за отрицательного влияния на организм используется в крайних случаях. Да и потерпеть недолго – всего с полгода. Послу хуже всего – его смена длится целый год. Год дискомфорта в почти постоянном добровольном уединении в посольском поместье. Утешало одно: веганцам на планете хостисов ничуть не легче.

И тут по непонятным причинам сломался очень надежный транспорт посольства. Ладно бы веганский – так свой же! Уж в надежности техники хостисов веганцы могли убедиться во время стычек в космосе. Потом какая-то непонятная суета в космопорте, и их направили не туда. А именно в точку наибольшего столпотворения веганцев! И ладно бы списать на провокацию, да ведь самим веганцам это невыгодно! Ну вот ни капельки! Вся ответственность за хостисов, пока они не добрались до посольства, лежит на хозяевах, а значит, это действительно является случайностью. Но вот последствия…

Уже почти теряя сознание от мощного ментального давления сотен и тысяч веганцев, как и его товарищи, впадающие в безумие, сжимая зубы до скрежета, хостис успел подать команду на посольские коммуникаторы сопровождающих, и те вкололи им быстродействующее снотворное. Потом проконтролировал, убедившись, что оно начало действовать, но о себе позаботиться уже не успел. Мысль убежала. Сознание рассеялось, взгляд заметался по сторонам, ни на чем не акцентируясь, а кулаки стали сжиматься, пытаясь нащупать боевой плазменный резак, к которому руки привыкли в далекой юности во время службы в армии.

Потеряв критическое восприятие реальности, он уже не удивлялся тому, что вокруг стал твориться натуральный хаос: веганцев, как и хостисов, крутило на полу, кидало, подбрасывало в воздух. Летали какие-то вещи, непонятный мусор. Информационные панели сошли с ума, генерируя в воздухе странные картины, а потом стали лопаться прозрачные прочнейшие плиты, из которых состояли стены и потолок здания. Ему казалось, что он снова в бою, размахивает своим резаком, на него нападают веганцы, которых он рубит, рубит и рубит, но они почему-то не хотят умирать!

Как деформировалось ментальное поле всех, попавших под эту стихию, он уже не видел. Не видел и того, как люди смеялись, плакали, не контролировали себя, бросаясь на стены или, наоборот, обнимаясь. Многие – не обращая внимания на сломанные руки или ноги.

Когда второй заместитель первого помощника посла пришел в себя, он с удивлением понял, что сидит у стены, облокотившись на нее ушибленной спиной. Во рту першило от закушенной рыжей бороды – в моменты стресса он сам не замечал, как начинал ее жевать. Рядом лежали, сидели, ковыляли веганцы, а около него баюкал сломанную руку мощный мужчина с пометками охранной структуры космопорта. Заметив, что хостис пришел в себя, он с полустоном в голосе спросил:

– Где ты так научился драться?

– В армии, – хрипло буркнул хостис, пытаясь прийти в себя и ощупывая грудь.

– Надеюсь, у тебя ребра сломаны, – увидев, чем занимается хостис, кривясь, хмыкнул веганец. – Это я тебя припечатал. Горазд ты махать кулаками, а вот ногами совсем не умеешь.

– Было бы чем гордиться… – Хостис с кряхтением перевернулся и оперся на колени и дрожащие руки – тело почти не слушалось, и просто так встать, как это делают здоровые люди, он не мог.

Тут по залу, среди стонов, разговоров, шепота и даже где-то плача, прошла волна тишины. Сначала стало чуть тише, потом прошла вторая волна, и стало почти совсем тихо, даже плач прекратился. Хостис не понял, как оказался на ногах, – тело само повернулось в ту сторону. В какую «ту?» Да в ту, откуда пришла эта волна и… ОНИ! ОНА и ОН!

Они медленно шли через зал, с любопытством осматриваясь. На ее лице видно было сочувствие и почему-то проскальзывала тень вины. Мужчина же ухмылялся, но совсем не обидно. Она была весьма женственна, и от нее пахло женщиной, мамой, повелительницей. От него шло спокойствие и веселая бесшабашность. Но она выгодно оттеняла ее, а вместе все это формировало ощущение целостности и спокойствия.