– Да, – говорит она, – и ты будешь. Еще один год. Нос вверх, хорошо?

– Хорошо.

Закончив, я бегу на кухню, готовлю салат и накрываю на стол. Бросаю взгляд на часы на печке: 16:40. Я очень надеюсь, что мама не заставит меня идти пешком. Пара миль – я никогда не успею вовремя.

Я спешу в свою комнату и надеваю белую рубашку и черную юбку, униформу девушек из «Медового горшочка», затем хватаю свой передник цвета хаки и сумочку. 16:45.

Мама заходит из своей комнаты и оценивает, что я сделала на кухне, разговаривая по телефону с подругой.

Она смеется:

– О, вообще без проблем. Грейс может посидеть с Сэмом, а я приду и помогу спланировать вечеринку. Суббота в шесть? Отлично.

Ненавижу, когда она вот так поступает, просто берет и ставит жирный крест на моих выходных. А может, у меня были планы на шесть вечера в субботу. Но разговор с ее подругой, кажется, закругляется, и я воспаряю духом. Она положит трубку, я успею вовремя… Нет. Теперь она направляется в гостиную и поправляет то, что и так уже выправлено, она видит несуществующие складки везде.

Не в первый раз я опаздываю на работу (или еще куда) по этой причине. Внутри я умираю (мне нужно идти, нужно идти!). Почему она все время так поступает? Она же знает, что я начинаю в пять. Она знает, что на работу нельзя опаздывать. Я ничего не могу сказать, даже если очень хочется. Это бесполезно. Она просто отмахнется от меня, словно от назойливой мухи: бж-ж-ж, бж-ж-ж, бж-ж-ж. Сложно убить муху, но это можно сделать, если много махать руками.

Я несусь в свою комнату и кричу в подушку, просто чтобы выпустить хоть часть всего этого наружу. Когда я возвращаюсь на кухню, она положила телефон и оттирает разделочную доску.

– Мам? – Я бросаю взгляд на часы. 16:55. Нужно было идти пешком. – Мы можем…

– Я не оставлю дом похожим на свинарник, – говорит она. – Что я говорила тебе о том, чтобы убирать за собой?

Разделочная доска – вот то единственное, что не убрано. Разделочная доска, которую я уже помыла после того, как порезала лук и сделала салат, который даже не буду есть, потому что нет времени на еду, а я скорее останусь голодной или съем свою левую руку, если это поможет, черт возьми, выбраться отсюда. Я опоздаю из-за разделочной доски? Как объяснить такое начальнику? «Простите, но случилась ужасная ситуация с разделочной доской, знаете, как это бывает».

За исключением этого, дом идеально чист. То есть буквально можно есть с пола. Надень белые перчатки и проведи пальцем по книжному шкафу – твоя перчатка останется белоснежной. Есть медицинский термин, описывающий проблемы моей мамы, но мне в голову приходит только «конченая психопатка».

Это худшие мгновения: знать, что я не могу и слова сказать в то время, как нечто важное для меня балансирует на краю пропасти. Как много раз я опаздывала или пропускала целые мероприятия из-за грязной тарелки или внезапной нужды мамы вытереть пыль, или перебрать шкаф, или полить газон. Я выучила этот урок на собственной шкуре: потереби ее хоть один раз, и все, ты никуда не идешь.

16:58 – если мы поедем прямо сейчас, я опаздываю всего на пять или десять минут. Это оправданно. Можно винить пробки или отстающие часы.

16:59. Мама дает мне ключи.

– Усади своего брата в автокресло.

Я хватаю Сэма и бегу.

Я вижу тебя каждый день после школы в течение четырех часов. Большую часть этого времени я сижу, склонившись над своим экземпляром сценария, записывая расстановку актеров или что еще мисс Би хочет, чтобы труппа и команда запомнили, когда мы попадем на сцену. Быть помощником режиссера – серьезная работа. Я могу провалить целую постановку, так что, в отличие от тебя и остальной труппы, у меня нет времени на общение.

Ты, конечно же, Билли Флинн. Ничего удивительного. Когда я впервые увидела твое выступление, ты играл Дона Локвуда из «Поющих под дождем». Я была ничтожной девятиклассницей, сидящей на кресле в зале, полностью потрясенной. Когда ты на сцене, никто не может отвести глаз. У тебя просто это есть. Ну знаешь, ЭТО. Звездность, это загадочное je ne sais quoi[7].

Что-то теперь происходит между мной и тобой, но я не уверена, что именно. Я замечаю, что ты смотришь на меня, взгляды украдкой, достаточно долгие, чтобы я увидела. Ты хочешь, чтобы я увидела, что ты смотришь. Твои нежные улыбки заставляют меня краснеть. И внезапно – объятия. Когда ты видишь меня, когда мы прощаемся. Объятия, которые длятся дольше, чем должны, я впитываю твое тепло. Все чаще и чаще ты приходишь и сидишь рядом, делаешь домашнюю работу, если не участвуешь в сцене, которую сейчас репетируют.

Или ты притворяешься, что делаешь домашнюю работу: в основном пишешь смешные записочки мне.

Когда я захожу в комнату, из-за магнитов внутри нас практически невозможно оставаться на большем расстоянии, чем полметра друг от друга. Но мы не говорим об этом. Ни о чем из этого. Нет ни звонков, ни свиданий, ничего. Только эти магниты.

Я переживаю, что все это только в моей голове. Что я принимаю желаемое за действительное. То есть, ну подумать только. Мы же говорим о Гэвине Дэвисе. Я не из тех девушек, которые получают таких парней, как ты. Но все же.

Нат идет прямо ко мне, отводит в пустой угол.

– Я кое-что слышала, – говорит она.

Я поднимаю брови:

– Только не говори, что бог снова разговаривал с тобой.

Время от времени Нат заявляет, что бог вложил что-то в ее сердце, что на языке христиан означает, что он напрямую говорил с ней. Обычно о том, что ей нужно сделать или исправить. Лис думает, что это жутковато, но мне так не кажется. На мой взгляд, это даже мило.

– Нет, – говорит она. Потом в ее глазах появляется хитрый блеск. – Может, мне не стоит тебе говорить.

– Я отдам тебе своего первенца, если ты поведаешь мне свой секрет, – говорю я, раскаиваясь.

Она смеется.

– Хорошо. Гэвин сказал Питеру и Кайлу, что ты сексуальная.

Я притворяюсь, что оскорблена, но внутри? УМИРАЮ.

– В это так сложно поверить?

– Ой, прекрати. Конечно же, не сложно поверить. – В ее больших карих глазах пляшут искорки. – Мне кажется, он влюбился в тебя.

– Не питай мои надежды, – говорю я. Но они уже взлетели. Они упадут и обожгут очень сильно.

– Великолепные артисты! – зовет мисс Би. По какой-то причине сегодня она решила говорить с английским акцентом. – Соберитесь вокруг меня, я расскажу вам расписание. – Она произносит слово «расписание» с британским акцентом. Мне нравится мисс Би. Из нее прямо хлещет театральность. Весь мир – ее сцена. У нее улыбка на тысячу ватт, элегантная короткая стрижка, и когда она разговаривает, то жестикулирует так же много, как и я. Ее волосы черные, с одной белой прядью спереди. Вкратце: она суперофигенная.