Убирая со лба упавшую прядь темных волос, он подошел к ней ближе.

– А вы не болтливы.

– Ваше замечание застало меня врасплох. Полагаю, это был комплимент?

– Безусловно. Я терпеть не могу полных женщин! Его взгляд был таким красноречивым, что Люси покраснела и поспешила сменить тему.

– Я думала, я единственный гость в этом доме.

– Так и есть. Я не гость, а сосед. – Он присел на подлокотник свободного кресла. – А вы, я полагаю, девушка, спасшая жизнь Синди?

– О господи, – простонала Люси. – Меня что, теперь всегда будут так величать?

– Нет, конечно. Но какое-то время придется потерпеть. – Взглянув на поднос с чайным сервизом, он спросил: – Чай еще остался?

Люси кивнула и налила ему чашку еще теплого напитка. Он залпом выпил его, а затем принялся за остававшиеся на подносе тосты и печенье. Он ел с таким аппетитом, что ей пришла в голову мысль, не первая ли это его трапеза за день. Заметив, что она наблюдает за ним, молодой человек обезоруживающе улыбнулся:

– Иногда мне кажется, что я прихожу сюда только ради того, чтобы поесть. Надо сказать, Пол ни в чем себе не отказывает! – Молодой человек соскользнул с подлокотника в кресло и устроился поудобнее, вытянув к огню ноги. – Вы ведь дочь профессора Гренджера, не так ли? – спросил он. – Я прочел все его книги и даже одно время посещал его лекции в университете. Из всех, кого я знаю, он лучше всех разбирался в греческой драме.

Услышав эти слова, Люси мгновенно прониклась к нему симпатией.

– Вы интересуетесь греческой драмой?

– Интересовался одно время. Не нужно изучать Фрейда или Юнга, чтобы узнать, что лежит в основе конфликта. Просто прочтите Софокла или Эврипида. У них вы найдете ответы на все вопросы. Я даже как-то написал вашему отцу об этом, и он прислал мне весьма забавный ответ.

Впервые с тех пор, как умер се отец, Люси встретила кого-то, кто так или иначе был знаком с ним, и следующие полчаса они обсуждали последнюю написанную профессором книгу, иногда по-доброму споря по поводу некоторых высказанных в ней мыслей. Хотя девушка и не могла согласиться со всем, что говорил молодой человек, тем не менее она должна была признать, что тот оказался прекрасным собеседником. Люси как раз рассмеялась над его очередным замечанием, когда дверь отворилась и в комнату вошла Синди.

– Люси, дорогая, как чудесно видеть тебя здесь! Жаль, что мне пришлось уехать и я не смогла сама встретить тебя.

– Пустяки. Ваш сосед отлично развлек меня, – успокоила ее Люси.

– Сосед?

Тут Синди впервые заметила темноволосого юношу, который к тому времени уже поднялся из кресла и теперь стоял напротив камина. Кровь отлила от ее лица, и она как вкопанная застыла посреди комнаты.

– Ты! – выдохнула она. – Как ты здесь очутился?

– Я снял коттедж в деревне.

– Но я дала Полу слово, что не буду встречаться с тобой целый месяц, а теперь ты явился и заставил меня нарушить обещание!

– Ты ничего не нарушала, дорогая, – ответил молодой человек. – Это ведь ты сказала, что не будешь встречаться со мной, но я-то никому не давал обещания. И если только ты не прикажешь вышвырнуть меня вон, что было бы верхом негостеприимства, не знаю, что ты можешь с этим поделать.

– О, милый, – сказала Синди беспомощно – ты меня совсем сбил с толку.

– Я сделал бы это еще лучше, поцеловав тебя, но боюсь, что мы смутим Люси.

В шоке Люси переводила взгляд с Синди на молодого человека. Когда тот только вошел в комнату, она обратила внимание на то, что он почему-то не представился, но решила, что всему виной его забывчивость. Сейчас же она поняла, что это было сделано намеренно и что ее просто одурачили. Люси почувствовала, как в ней закипает гнев. А мысль о том, что юноша использовал имя ее отца, чтобы понравиться ей, разозлила ее еще больше.

– Представь мне своего друга, Синди, – ледяным тоном сказала Люси.

Лицо Синди выражало одновременно испуг и вызов.

– Это Мюррей, – выдавила она. – Мюррей Филлипс.

Люси вздохнула. Так, значит, она была права. Это и есть тот самый человек, который хочет жениться на Синди; тот, кто, по словам Пола Харлоу, был отъявленным мерзавцем и подлым лицемером. Усилием воли она сохранила на лице вежливое выражение, поскольку еще прежде решила не рассказывать Синди о том, что ее брат просил ее приехать в Чартерс с тем, чтобы следить за ней. Ведь даже заикнись она об этом, Синди непременно станет считать ее своим врагом. Однако в каком дурацком положении она оказалась. Когда она обещала Полу приехать сюда, она надеялась, что ее присутствие отвлечет Синди и поможет сдержать данное брату обещание не видеться с Мюрреем Филлипсом в его отсутствие. Но никто, даже всемогущий Пол Харлоу, не мог представить себе, что этот человек сам заявится к ним.

– Вы не будете против, если я поднимусь к себе в комнату? – поспешно спросила она. – Мне хочется немного отдохнуть перед ужином.

– Да, конечно. Как глупо с моей стороны. Ты, должно быть, с ног валишься от усталости. – Синди кинула быстрый взгляд на Мюррея. – Я поднимусь к тебе через минуту.

– Не стоит беспокоиться, – быстро возразила Люси. – Я попытаюсь заснуть.

– Прекрасно, тогда увидимся позже.

В голосе Синди явно прозвучало облегчение, и Люси поняла, что не успеет она закрыть за собой дверь, как девушка окажется в объятиях Мюррея.

Ну что ж, этому она никак не может помешать. Со всей надменностью, на которую только была способна, – поскольку все еще злилась, что Мюррею так легко удалось обвести ее вокруг пальца, – она вышла из комнаты.

Люси не видела Синди до самого ужина, который был подан в огромной, украшенной гобеленами столовой, располагавшейся рядом с холлом. Беатрис Харлоу в своем старинном бархатном платье завела светский разговор, очевидно полагая, что еда – слишком серьезное занятие, чтобы вести интеллектуальную беседу. Несмотря на хрупкое телосложение, она явно любила хорошо поесть и поглощала подаваемые к столу деликатесы с аппетитом, которому мог бы позавидовать здоровый мужчина по возрасту вдвое моложе ее.

Люси же, озабоченная новым витком в любовной истории Синди, напротив, едва притронулась к еде. К счастью, пожилая дама списала отсутствие аппетита у гостьи на переутомление.

– Несколько дней в Чартерсе, – уверенно заявила она, – и вы почувствуете себя намного лучше.

Люси обрадовалась, когда ужин, наконец, закончился и она смогла, сославшись на усталость, удалиться в свою комнату.

Но даже лежа в постели, она все никак не могла выбросить из головы досаду на Мюррея и беспокойно ворочалась с боку на бок. Часы пробили час. Люси оставила тщетные попытки уснуть, включила стоявшую на тумбочке у изголовья лампу и села в постели. Ей трудно было точно сформулировать, какие именно чувства вызывал в ней Мюррей Филлипс, поскольку в данный момент ее переполняло чувство вины перед Полом Харлоу. Что он скажет, когда узнает, что, едва переступив порог Чартерса, она стала другом человеку, которого он ненавидел больше всего на свете?