— Какое попусту, честное слово! Яша моего человека завалил.

— Ни с того ни с сего такие дела не происходят, раздраженно ответил собеседник. — Из-за своей забегаловки ты возню с этим Яшей и затеял. Что, я тебя не знаю? Ладно… Сейчас кто тебя тревожит?

— Пока никто. Но Яша Тундра в покое не оставит.

— Значит, так. В ваше ОВД я позвоню. Оттуда к тебе не будет вопросов. А Яшу надо найти. Что он за птица?

— В авторитете, хотя ментам платит.

— Ты это точно знаешь?

— Так все думают, понимаешь. Наркоман он, наркотой торгует, но где-то на выезде.

— Ага… Ну, я разберусь, кому он платит. В тяжелое положение ты меня поставил.

— Помоги, честное слово! — воскликнул Ашот. — Я тебе отработаю.

— Жди моих указаний. И больше не подставляйся.

Зина вела наблюдение за залом Яши целый день. Вечером она видела, как нагрянула туда великолепная семерка Маврика. В толпе зевак наблюдала Зина и пожар, и приезд пожарных. А потом ждала, когда медики вынесут обгорелый труп Толяныча.

Дома ей мгновенно открыл дверь заждавшийся Яша.

Зина доложила с порога:

— Толяныча Маврик со своими завалил. Потом зал поджег. Сгорело почти дотла.

Весь день она была на ногах, но, скинув на ходу плащ, быстро прошла на кухню и начала готовить ужин. Яша сам достал из холодильника водку и пиво.

Выпил стакан, запил пивом. Задумался, повесив голову:

«Недооценил Ашота! Как отчаянно попер этот героинщик! Или Маврик сам за пахана психанул?»

Проигрывал по уголовному фронту Яша. И совершенно так же, как его коллега Ашот, он понял, что без помощи милицейского начальства ему не обойтись.

Он пошел в комнату звонить своему куратору из ГУУРа, бросив Зине, чтобы она туда случайно не заглянула:

— У меня серьезный разговор.

Яша набрал домашний номер гууровского опера Юрия Осиповского.

— Здорово! Узнал, кто беспокоит?

— Как не узнать.

— Сложные дела у меня закрутились, — продолжил Тундра. — Хозяин закусочной на Сретенке Ашот большие деньги мне должен. Стал я с него требовать, а он бригадира сретенских «быков» Витю Молота выставил. Позавчера была разборка. Ашот и Молот начали меня бить, мой Толяныч Молота и застрелил. На эю зам Молота по его банде Маврик вчера пришел со своими ребятами в мой зал. Толяныча убили, зал сожгли.

— Толяныча, значит, убрали? — деловито уточнил Осиповский.

— Да.

— Это хоть нормально. Убийство Молота было не в нашу пользу. Надо бы пистолет, из какого Толяныч в Молота стрелял, раздобыть, чтобы ты по убийству был чистый.

— Думаю, у Маврика он. Наверняка у Толяныча забрал, когда его прижал. Маврика так и так надо доставать, он и меня, как видно, завалить хочет, — сказал Яша.

В отличие от куратора Ашота из ГУОПа, Осиповский говорил со своим стукачом как заинтересованный сообщник и, сразу сориентировавшись, подсказал:

— Через Ашота и найдешь.

— Попробую… Тут я и в оперразработке взял одну инициативу на себя. — Тундра подбирал в разговоре с милицейским шефом неблатные выражения. — Дезинформировал нашего опера Кострецова насчет ограбления банка Ахлопова.

— Интересно, интересно, — оживленно подхватил Осиповский. — Какое же ты имеешь право на такие фокусы, со мной не согласовав?

— Да так как-то, — рассеянно произнес Яша, не собираясь посвяшать Осиповского в перипетии своего «наезда» на Ашота. Пристал ко мне Кость: ну хоть кого подскажи, начальство давит, а улик в банке никаких. Парень он неплохой, мне помогал. Я и ляпнул: «Ашот — наводчик, Молот с его бригадой — исполнители».

— Ну и что Кострецов?

— От радости себя не помнит. Люди поглядели: побежал сразу на Сретенку с Ашотом знакомиться.

Осиповский неожиданно рассмеялся.

— Ну ты и профессор. Чего темнишь? Просто решил этого Ашота подставить, чтобы насчет долга был сговорчивей.

— Было. Тут Ашотов долг складно ложился. Денег у него сейчас нет, вот вроде он и пошел на банк.

— Прощаю. Тем более фишка точно идет по твоей версии. Мол, банк Ашот с Молотом взяли, деньги не поделили. Ашот Молота руками Толяныча и убрал. А потом Маврик, который был в доле, недовольство этим проявил. Завалил Толяныча, а заодно и твой зал сжег.

Яша обратил внимание на то, что Осиповский не взъелся на него за самодеятельность, а внезапно поддержал.

«С чего бы? — соображал он. — Должно быть, какие-то высокие ментовские расклады. Хочет Кость подставить, за лоха его держать».

Все это было уже не Яшиного ума дело, ему о себе заботиться следовало:

— Да вроде похоже. Так чего? Может, я и буду это гнуть, если Кость снова пристанет? Мне теперь с Ашота надо и за мой зал получить, пускай Кость помогает.

— Как он к тебе? — спросил Осиповский.

— Нормально, верит как самому себе. Я ж его никогда не подводил.

— Продолжай ему мозги парить. А что по банку Ахлопова действительно слышно?

— Глухо. Экстракласса специалисты брали.

Осиповский начал размышлять вслух:

— Плохо ложится в твои байки Кострецо-ву, что Молота почему-то убрал Толяныч. Впечатление, словно и он в ограблении Ахлопова замешан. Тем более уголовник с Чистых прудов, где дело было. Так что придется Кострецова поглубже дурить.

— Засунуть и Толяныча в группу банковских грабителей? — понял Яша.

— Да. Говори Кострецову, что Толяныч стакнулся за твоей спиной с Ашотом, задумавшим ограбление, и, как местный, послужил ему хорошим подсказчиком. Теперь на него можно валить любое.

— Хреново я буду выглядеть, если такого ухаря у себя под боком проглядел.

Осиповский подбодрил:

— И на старуху бывает проруха. Но ты и свою квалификацию подкрепи. Пой, что заподозрил Толяныча сразу после ограбления. Стал за его связями наблюдать и вышел на Ашота с Молотом. Отсюда, мол, и первичная информация Кострецову. Но о Толяны-че Кострецову сразу умолчал: следил дальше. И вот, мол, как резко повернулось!

Ашот с Толянычем сговорились по дележке награбленного против Молота с Мавриком. Убрали Молота, а Маврик Толянычу отомстил. Вот так более-менее выстраивается… Кострецову по этой версии тоже будет удобно на своем участке труп Толяныча списать. А Маврика теперь ищи-свищи. Наглухо, очевидно, ушел в тину.

Яша подумал: «И крут же Юра Осиповский! За полного дурака Кострецова держит. Зачем все-таки ему против своего кроить? А может, сам хочет дело Ахлопова раскрыть? Похоже. Дело громкое. Значит, есть у Осиповского какие-то зацепки по его расследованию».

Чтобы проверить эту догадку, он спросил, подразумевая ГУУР:

— А по нашей конторе дело Ахлопова крутят?

— Имеют в виду. Сходные по почерку московские преступления анализируются.

Яша решил, что угадал интерес Осиповского в нейтрализации шустрого опера Кострецова.

— Да, вспомнил, — сказал Осиповский. — При ограблении Ахлопова использовали и знание сейфовых кодов. Это там главный вопрос. Перекинь ответ на