Буди китайцев, и абордажную команду. Никого не убивать, всех только живьём. Там важный чиновник, спинным мозгом чувствую. И чтобы эту игрушку не поцарапать мне. Из твоей доли вычту.

Наша джонка рванулась сначала в сторону, а потом, развернувшись, пристроилась красавице в борт и деликатно так, навалилась. Что Рауль кричал китайцам, я не прислушивался, но «овладел» я красавицей очень нежно.

— Прошу оставить оружие и сдаться, — крикнул я на мандаринском наречии, когда человек сорок моих полупьяных воинов захватили палубу.

— Что это значит? И кто вы? — Проскулил кто-то писклявым голосом.

— «Евнух», — подумал я. — «Значит точно, — китайская шишка».

— Это значит, что все ваши корабли захвачены нами. Часть экипажей, за исключением гребцов, конечно, перебита, часть захвачена в плен и задействована нами в качестве гребцов. Теперь и вы наши пленники. Понятно всё?

— Я посол великой империи Мин, князь императорской крови, Чжэн...

— Совершенно не интересно, — прервал я его. — Вы — вокоу[2]. Морской грабитель. Ваши корабли напали на одинокого торговца.

— Мы думали он нападёт на нас…

— И поэтому напали первым, когда увидели своё преимущество? Очень по-миньски. Сунь-Цзы отдыхает.

— Вы знакомы с…

— Привязать его к самому тяжёлому веслу! — Приказал я, и гражданина посла поволокли в трюм.

— Рауль, посмотри, что есть здесь вкусненького, сдай вахту помощнику и приходи за стол. Пора обедать.

* * *

Остаток дня и ночь прошли без происшествий.

— Слушать мою команду! — Крикнул я собравшимся на палубе большой джонки чумазым оборванцам. — Теперь я ваш капитан! Кто соизволит оспорить, прошу не стесняться и высказываться сейчас.

— По какому праву? — Послышалось со стороны обособленно стоявшей группы, похожих на греков, моряков.

— По праву захватившего эти суда — раз, по праву сильного — два, и по праву имеющейся у меня лицензии на каперство. Какое из трёх прав вы желаете оспорить?

— Право сильного! — Крикнул громадный грек. — И один корабль наш. Мы его захватили!

— Захватил его я! Я первый начал там убивать. И убил бы там всех. Или вы сомневаетесь? Я освободил вас, и отправил убивать. Вы приняли моё командование. Вы мои воины. Вся вчерашняя и сегодняшняя добыча — моя, потому что это моя битва. Или хотите вернуться в трюм, кормить морских блох?

— Нет! — Закричали «греки». — Ты нас туда не загонишь?!

Остальные стояли понурясь. Почти все бывшие рабы, были измождены. Многие из них имели долго незаживающие язвы от натёртостей на лодыжках.

— Вы недавно в плену? — Спросил я.

— Десять дней! — Крикнули из другой группы. — Это венецианцы! Неблагодарный народец. Им всегда мало.

— Заткни пасть! — Крикнул громила.

— А то что?!

Громила шагнул в сторону белокурого юноши лет шестнадцати.

— А то, ноги вырву!

— Эй! — Крикнул я. — Мы не закончили. Потом вырвешь. Я готов тебя убить, а ты готов умереть?

— Готов! — Рявкнул противник.

— Я понимаю, что вы, — я ткнул пальцем в «греков», — все против меня. Поэтому, если я его убью, то и вас всех следом. Так?

— Это не по правилам! — Крикнул давешний «грек», активничавший при освобождении третьей джонки.

— Какие правила ты имеешь ввиду? — Спросил я. — Есть такие правила? — Спросил я команду.

— Нет! — Прокричала толпа. — Противников за борт!

— Правильно, — сказал я. — А теперь с тобой….

Я подошёл к громиле, стоявшему широко расставив ноги и положив ладони на рукояти тесаков.

— Ты как предпочитаешь умереть? Красиво, или в дерьме? — Невнятно пробормотал я.

— Чего? — Спросил он, чуть согнувшись вперёд, а потом выпрямился. — Красиво!

Его внутренности вывалились на палубу синими змеями.

— Не угадал, — сказал я, пряча кинжалы. — В дерьме…

Я оглядел палубу.

— Всех недовольных за борт, Рауль!

* * *

— Экий вы, дон Педро… Решительный. Не ожидал… Не ожидал... О каком каперском свидетельстве вы упоминали? Я не видел его в ваших бумагах.

— Я его потерял, но оно было.

— И с кем же вам дозволено воевать? И кем оно подписано? Если не секрет…

— Секрет, сэр Людвиг.

— Какой вы многоликий, дон Педро…

— Как и вы, сэр Людвиг.

Они разом рассмеялись.

— Что дальше делать будем? — Спросил отсмеявшись Ван Дейк. — Вы обзавелись целым флотом и солидной командой. Но мне-то надо спешить. Оба моих нанимателя стонут и плачут, как хотят вернуться домой.

— Делайте, что хотите, сэр. Но домой один вы не дойдёте. Слишком вы жирный и беззащитный. Вам в Малакке надо прибиться к каравану, но до Малакки ещё добраться надо. Тоже не фунт риса.

— Причём тут рис?

— Присказка такая. «Не так просто» — означает.

— А вы, что делать будете?

— Отдохну здесь, наберу припасы, разберусь с наследством, — я обвёл рукой снующих по палубе моряков. — Там видно будет. С синцами здесь ещё пообщаться надо.

— Посла надо бы отпустить. В Малакке я вынужден буду рассказать об инциденте. По папской булле это территория Португалии. Вы выяснили, куда направлялось посольство?

— В том-то и дело, что к султану Махмуд Шаху.

— Фактически, к вражеской, по отношению к Португалии, стороне.

— С грузом пороха, между прочим.

— Отдайте его мне, дон Педро. Я передам его губернатору Малакки. Сообщу, что вы здесь чинитесь. Вам всё равно придётся им передать часть добычи.

— Ладно! Пойдёмте в Малакку вместе, капитан. Пополним припасы и отвалим. Денька через два. Там всё обскажем, как было, сдадим имущество.

— Вы, только, посла из трюма выньте. Особа императорских кровей всё же…

— Вынул ещё вчера. Это я так… Для того, чтобы бывшие рабы его не растерзали. Посол ведь со своими адмиралами, идя сюда, встречных купцов грабили. Через одного. Часть их флотилии с «честно награбленным» добром вернулась в «поднебесную». Все эти, освобождённые мной моряки, из их экипажей. Оставшиеся в живых.

— Будет повод получить от синцев политические и торговые привилегии.

— О чём вы говорите, сэр Людвиг?! С синцев вы не получите и шерсти клок. Они не стали выкупать своего императора, когда тот попал в плен, а просто заменили его на троне на его брата. И ещё обвинят нас в разбойном нападении на их посла. А рассказы бывших