Надо только найти. Где-то здесь должны покоиться сокровища, что могли бы до конца жизни осчастливить ведьм Виздрагоса. Мартиш Эрлин подошёл к скале, прижался к камням и прикрыл глаза.

* * *

Леса у подножия гор. Они начинаются сразу — изумрудная зелень мха резко контрастирует с серым камнем. Ведьма стоит у стены непролазного леса - она держит за руку мальчика лет семи, второй ребёнок, поменьше, сидит у неё на руках. Слышится треск сухих сучьев. В глубине тёмной чащи загораются два жёлтых глаза. Старший мальчик взвизгивает от восторга, прижимаясь к серой юбке.

- Вургар!

Ведьма улыбается. Треплет сына по волосам. К ним выходит волчица. Мальчик деловито берёт плетёный короб для трав, пристраивает зверю на спину, забирается верхом и все они исчезают в густом лесу. Магическая завеса какое-то время дрожит в воздухе, закрывая проход в лес непосвящённым…

* * *

Видение исчезло. Мартиш с трудом оторвал ладони от холодных камней. Горы вздохнули и поведали то, о чём он и раньше догадывался. Кто-то старательно заметает следы прошлого. Кто-то душит этот некогда величественный мир. Его мир! Мир, в который столько времени не было пути. Но путь открылся. Путь открылся, а он по-прежнему не продвинулся к цели!

От отчаяния он стукнул кулаком об острые камни — брызнула кровь. Крик эхом покатился по камням, летя всё выше — к самым вершинам — туда, куда он так отчаянно стремился попасть и не мог. Не мог! Жалкий, немощный, ничтожный человечишка, цепляющийся за надежду крупицами магии, что в нём ещё остались…

Солнце почернело, и тень поползла по камням. Тень шептала магу в ухо, а он плакал, потому что понимал её язык. Язык, что давно умер со всем, что было дорого когда-то. Зачарованный, Эрлиш шагнул в открывшийся портал. Он вышел на самой вершине — снег ударил в лицо, лёд ослепил нестерпимым сиянием. Магическая завеса дрогнула, и ему открылись руины величественных дворцов. Здесь он найдёт что-нибудь, что сможет подкинуть ведьмам. Это даст ему время и поддержит силы Виздрагоса на какое-то время.

Лита

-Тик-так, тик-так, тик-так…

Лита, вжавшись в подушки, маленькими глотками пила тёплое молоко с мёдом. Румильда, расстелив перед камином её платье, опрыскивала ткань очищающим зельем. Все молчали. Слишком бурно обсуждали приглашение во дворец.

Лита десять раз сказала, что никуда не поедет, но её никто не слушал. Тётя Руми ворчала, от чего дико разболелась голова, а тётя Петти решила, что в этом вопросе сохраняет нейтралитет, так как не знает, что есть лучше для неё. Для Литы.

Девушка смирилась. Всё равно уже не будет ничего хорошего, неужели не понятно?

Тем не менее, решено было завтра с утра ехать в столицу. До Лайнари не так уж и далеко, и у них ещё останется пара дней на то, чтобы предстать перед короной в достойном виде. Литу нисколько не интересовало, в каком она будет платье, зато тётя Руми только об этом и говорила:

- Ты будешь самая красивая, детка… Я всё для этого сделаю. У меня есть кое-какие сбережения. Специально откладывала на случай твоего выхода в свет, - мурлыкала ведьма, сдувая с уже полностью очищенного платья несуществующие пылинки.

Лита не слушала. Как же они обе не понимают? По этикету ведьм представляют вместе с фамильярами. Там будут все маги Академии. Весь курс, вместе с которым она пройдёт инициацию на последний день растущей луны. А она с этим…

Гнилые мухоморы, нет!

- Тик-так, тик-так, тик-так…

На каминной полке тикали часы с лисицей. Возле них неподвижно сидела жаба Рози. Крыс Бергамот суетился, апельсином катаясь по чёрному бархату юбки, над которой колдовала хозяйка особняка.

- Как назовёшь? — вдруг спросила тётя Петти.

- Кого?

- Ну, кого-кого…

- Не знаю. Никак, - всхлипнула Лита.

- Имя придёт само со временем, девочка. Пока не думай об этом.

- Я и не думаю.

- А стоило бы, - Румильда Келисавва строго посмотрела на племянницу. — Сначала представляют ведьму, затем — её фамильяра. Дать ему имя до приёма просто необходимо.

- Пусть сам скажет, как его зовут, - отмахнулась Лита, не сводя глаз с часов.

«Мама…», - подумала девушка. «Мамочка, как же так? Что мне делать, мам? Подскажи…».

Тётушки переглянулись, но ничего не сказали. Они ей не верят. Считают, что она просто переволновалась. Да она и сама уже так думает. Уж-то молчит! Молчит, как рыба.

Гад.

Сволочь…

* * *

Её фамильяр молчал. Молчал весь вечер. Молчал всю ночь. Всю дорогу до Лайнари тоже молчал. Постепенно Лита забыла о том, что змея, и вправду, говорила с ней человеческим голосом. Видно, почудилось. В конце концов, всё не так уж плохо, если разобраться. Она по-прежнему талантлива и прекрасно обучена. Знает тайные тропы, редкие травы. Её ждет успешная практика. Она прошла ритуал. Всё сделала правильно. Фамильяр — с ней, каким бы он ни был. Закончится королевский приём, пройдёт инициация, она вернётся в любимый город, откроет лавку и будет жить. То в городе, то в лесу. Разве не чудесно?

Ну…не медведь её фамильяр. Не поразит она всех. Зато не наживёт врагов —  меньше завидовать будут. И потом… Тётя Петти всё чаще кидает на Ужа одобрительные взгляды. Он исправно ползёт следом за хозяйкой — верный признак того, что всё идет как должно. То свернётся вокруг шеи, как колье, то на шляпе устроится. С Рози и Бергамотом змеёныш вел себя мирно.  Крыса так даже спас, когда продавщица случайно завернула его вместе с тканью и бедняга едва не задохнулся.

- Ну, кажется, всё! — весело объявила Румильда Келисавва, когда они, наконец, выбрали ткани и заказали платья.

На это ушёл день. Не так легко найти мастерскую, готовую выполнить заказ к завтрашнему вечеру. Пришлось объехать весь город — все заняты перед предстоящим балом.

Закон предписывал ведьмам королевства являться ко двору, строго соблюдая ряд правил. Платья определённого кроя (чёрного, зелёного, либо фиолетового цветов), шляпа. Ведьму и мага должно быть видно в толпе в целях безопасности. Что касается фамильяров, в приглашении всегда указывается, явиться с ними или без.

Они зашли в ближайшее кафе, набрали пирожных и принялись обсуждать выбранные ткани. Изумрудная с фиолетовым узором и наоборот — фиолетовая с изумрудным для тётушек и чёрная для Литы. Из всего представленного разнообразия зелёных и фиолетовых оттенков девушке ничего не понравилось. Ей хотелось чёрное платье. Может быть, потому, что первое нарядное платье в её жизни было чёрным — подарок Румильды. Она и сейчас в нём. А ещё… Уж свернулся клубочком на рулоне ткани да так и лежал там, пока она её не выбрала. Фамильяры дают своим хозяйкам знаки, и ведьмы должны уметь их читать, ведь звери не говорят.