Маршан колебался. Потом отступил и пропустил в кабинет Дану. Мебель там была, как и в приемной, тоже далеко не новая. Через запыленные стекла окон Дана увидела железнодорожную станцию, стадион, где обычно играли в бейсбол «Маринс» и «Сихокс», а также Башню Смита, считавшуюся в 1914 году самым высоким сооружением к северу от Миссисипи. Словом, вид был довольно занимательный, кабинет — самый скромненький, но Дана подозревала, что снимают его для кого-то, кто занимался куплей и продажей самого дорогого и первоклассного антиквариата.

— Так что же вы хотите знать о скипетре? — спросил Маршан, когда они уселись.

Дана протянула ему свою визитку.

— Я действую от имени клиентки, которая очень заинтересована в приобретении этого предмета.

Маршан, откинувшись на спинку кресла, долго изучал визитку, затем опустил ее на стол, на вылинявшее зеленое сукно.

— Вам известна история скипетра Оттоманской империи?

Дана кивнула.

— Тогда вы должны понимать: одного только золота в эту вещицу вбухано достаточно, чтобы сделать ее дорогой. Ну, а с исторической точки зрения она просто бесценна.

— Моя клиентка весьма мотивирована на приобретение этой вещицы. А я, в свою очередь, недостаточно мотивирована, чтобы ходить вокруг да около, так что предлагаю вам сделку. Скипетр у вас?

Маршан скрестил ноги и так долго и пристально смотрел на Дану, что она ощутила неловкость. Но глаз не отвела.

— Не могли бы вы выйти в приемную? Я должен позвонить.

Дана вышла из кабинета, Маршан затворил за ней дверь. Тут вдруг Дана вспомнила, что не видела телефонного аппарата на столе Маршана. Наверное, будет звонить по сотовому.

Она подошла к угловому столику и стала перелистывать один из журналов по антиквариату. Он был семилетней давности. Дана улыбнулась. Что ж, возможно, это вполне естественно для приемной в офисе антиквара, занимающегося исключительно стариной.

Прошло минут десять. Наконец дверь распахнулась, и Маршан жестом пригласил ее войти.

— За определенную сумму, — начал он, — я могу связать вас с одним человеком, с ним и будете обсуждать этот вопрос.

— Сколько?

— Пять тысяч долларов.

Дана расхохоталась.

— Могу дать вам тысячу. Если этот ваш человек легитимен, получите остальное. Если это подстава, найду вас, и вы заработаете сполна, но только не деньгами.

Маршан побледнел.

— Не люблю, когда мне угрожают.

— Я не угрожаю, мистер Маршан, я просто обещаю, даю вам слово. — Дана достала пачку долларов, полученную от Марго Лоран, и отсчитала одну тысячу. Положила купюры на стол, прикрыла ладонью. — Имя и адрес, будьте любезны.

Маршан не сводил с денег глаз. Он явно медлил, и Дана поняла: прикидывает, можно ли вывести ее из игры прямо сейчас. Она помрачнела, лицо ее словно закаменело.

— Вы знаете, где находится остров Виктория? — спросил антиквар.

— Неподалеку от Ванкувера. В Британской Колумбии.

— Правильно. Графиня будем там в среду. Обычно она проводит какое-то время у себя в доме на побережье. — Маршан написал адрес. — Будьте там в девять утра, и постарайтесь не опаздывать. Графиня презирает людей необязательных.

Дана взяла листок с адресом, Маршан схватил пачку денег.

Спускаясь в лифте на первый этаж, она размышляла о последних нескольких днях. Было нечто странное в ее встрече с Марго Лоран, путешествии на остров и этом разговоре с Маршаном. Что-то здесь не сходилось. Но вот что именно, сообразить никак не удавалось.

Дана вышла на улицу, в лицо ей ударил колючий холодный ветер, дующий со стороны бухты Элиот. Паромы пересекали ее даже при сильном волнении, остальные любители морских прогулок предпочли не выходить в море в штормовую погоду на своих суденышках. Направляясь к отелю, Дана периферическим зрением уловила какое-то подозрительное движение. Остановилась у витрины кофейной, притворилась, что изучает меню, а сама принялась следить за отражениями в стекле. Крупный мужчина в кожаном пальто до колена со светлыми коротко подстриженными волосами остановился у двери примерно в полуквартале позади от нее. Находился он достаточно далеко, и лица его рассмотреть не удалось.

Дана двинулась дальше, остановилась у ресторана и увидела в витрине отражение того же человека. Он тоже тотчас остановился — притворился, что рассматривает товары в витрине магазина. Дана вошла в ресторан и уселась за столик лицом к окну. Мужчина прошел мимо по другой стороне улицы.

Дана заказала кофе и довольно долго сидела за столиком. И когда через полчаса вышла на улицу, хвоста нигде видно не было. Однако затем она увидела его снова, в двух кварталах от своего отеля. Интересно, подумала Дана, может, этот ее тайный воздыхатель и есть тот самый тип, кто пытался убить Отто Пикеринга? Но кто его знает, ведь стрелявшего тогда увидеть не удалось. Чисто инстинктивным жестом она провела рукой по карману и ощутила приятную, вселяющую уверенность тяжесть лежавшего там пистолета 38-го калибра.

Оказавшись в номере, Дана заперла дверь и позвонила Марго Лоран, сообщить последние новости. Но услышала лишь голос автоответчика.

В понедельник утром в самом нарядом зале городского суда, что в округе Ли, штат Вирджиния, слушалось дело «Содружество[4]против Росса». Здание суда было построено еще в те времена, когда можно было позволить себе украсить зал от пола до потолка колоннами из настоящего мрамора, когда рабочие знали, как декорировать высокие потолки фресками с изображением пухлощеких херувимов и римских богов. С выкрашенных кремовой краской стен на участников процесса и зрителей строго взирали с портретов маслом судьи прошлого, скамьи были сделаны из резного дуба. Одним словом, более подходящее место для ведения ответственного процесса трудно было придумать. Именно такого мнения и придерживался его честь Престон Л. Гарднер III.

Назначенный три года тому назад Гарднер был самым молодым судьей в штате. У него были пронзительно голубые глаза, всегда слегка прищуренные, тонкие губы, сложенные в неодобрительную полуулыбку, и прилизанные черные волосы. Чарльзу Бенедикту он напоминал зануд-ботаников из класса, которых он просто обожал изводить в средней школе.

Бенедикт несколько раз бывал на процессах у Гарднера, и всякий раз видел его в одной и той же одежде — черном костюме-тройке, галстуке в сине-красно-желтую полоску и с серебряным медальоном в виде ключа общества «Фи Бета Каппа»[5]. Гарднер носил этот ключ потому, что ему нравилось напоминать людям, что он особенный, выдающийся. Первое, что вы замечали, входя в его кабинет, — это дипломы, которыми он был награжден в юридических колледжах Дартмута и Гарварда, а также сертификат в рамочке, подтверждающий его членство в Менсе[6]. По мнению Бенедикта, если бы составители Книги рекордов Гинесса ставили задачей выдать список завышенных эго, Гарднер непременно бы в нем оказался.