– Не беспокойтесь, сюзерен, он никому ничего не расскажет.

– Ты уверен?

– Абей, покажи!

Воин подошел к столу и широко открыл рот. Даже в колышущемся свете факелов стало видно, что во рту его вместо языка – короткий обрубок.

– Когда он был еще мальчиком, через их деревню проезжал отряд крестоносцев. Он стал дразнить их. Кнехты поймали его и хотели повесить. Но в отряде был монах, который решил явить "милосердие" к невинному отроку. Он сказал, что виселица – слишком легкое наказание для юного еретика. А вот если отрезать ему поганый язык, которым он возносил хулу на слуг божьих, даже его потомки запомнят, как мать-церковь карает своих врагов…

– Он может написать, – недовольно, но уже тише сказал Рамон. – И в любом случае не следует водить кнехта на собрание рыцарей.

– Он неграмотен, – возразил Пьер-Роже. – Но зато хорошо владеет копьем и арбалетом – я учил его этому сам. Он надежный человек: рыцарей с крестами на плащах любит так, что многие уже умерли от такой сильной любви. Поэтому в последнее время он всегда за моей спиной. Это избавляет меня от необходимости постоянно оглядываться.

Рамон пожал плечами и пошел к двери. Следом, широко ступая длинными, как у журавля, ногами отправился Бертран. Пьер-Роже встал со скамьи и положил закованную в кольчугу тяжелую руку на плечо воина:

– Ты все понял, Абей?

Звук был далекий и противный: электронный синтезатор монотонно генерировал один сигнал за другим, равнодушно посылая их в темноту спящей квартиры. Кузьма перевернулся на другой бок, сонно пробормотав:

– Очумели, что ли… Ночь..

Телефон не умолкал. Кузьма заполошно вскочил с дивана. "Вдруг это Вика или Маша?" – подумал он и, запнувшись о ковер и врезавшись в полуоткрытую дверь, он вылетел в прихожую и схватил трубку.

– Алло? – услышал он мужской голос. – Кузьма Иванович?

– Я.

– Лейтенант Поджарый из подразделения "Охрана". В вашем офисе сработка, нужно приехать.

"Вот тебе и сорок вторая!" – сердито подумал Кузьма, но вслух, не теряя надежду отлынить от канительной поездки, сказал: – Там же Марья Васильевна рядом живет. Звоните ей!

– Уже звонили, – не отстал Поджарый, – и вызвали. Необходимо ваше присутствие. Собирайтесь. Машина уже вышла.

"Зачем там мое присутствие? Что, Марья Васильевна двери не откроет!" – возмутился про себя Кузьма, тем временем Поджарый уже положил трубку, так что отлынить не удалось.

Кузьма глянул на часы – начало пятого. Ругнувшись, он потащился одеваться.

Машина не заставила себя ждать. Едва Кузьма вышел из подъезда, сине-белая милицейская "девятка" с незажженным маячком на крыше лихо свернула во двор. Кузьма сел рядом с водителем. Когда "девятка" уже неслась по пустынному ночному шоссе, он заметил, что позади есть еще кто-то. Кузьма оглянулся. Милиционер в бронежилете поверх камуфляжа, в каске и с коротким автоматом в руках сурово встретил его взгляд.

"Как под конвоем! – сонно подумал Кузьма и тут же забыл об этом. На него вдруг нахлынуло увиденное и пережитое этой ночью. – Господи! – поразился он. – Это с чего: Монсегюр, страна "ок", Пьер-Роже, Рамон, Бертран? Это же крестовый поход против альбигойцев, юг Франции, тринадцатый век! Какого рожна?"

Он прикрыл глаза: суровое лицо рыцаря, отдающего приказ, безъязыкий рот Абея вновь возникли перед ним. Кузьма испуганно отогнал видение. "Это Ломтев! – решил он, припоминая вечерний разговор со странным гостем. – Притащился со своими историями, на ночь глядя, а потом еще и Пьера-Роже вспомнил. Как знал, кому говорить! Легло на старые дрожжи…"

Найдя причину, Кузьма успокоился. Вскоре "девятка" свернула на знакомую стоянку, и первое, что увидел Кузьма, выйдя из машины, – распахнутые настежь двери офиса и двух милиционеров в бронежилетах и с автоматами, куривших на крыльце. Рядом с "девяткой", что привезла его, стояла еще одна сине-белая машина с маячком, и, осознавая, что это не привычный вызов на ложную сработку охранной системы, Кузьма заспешил внутрь.

Вид кабинета поразил его еще больше, чем распахнутые двери офиса и вооруженная охрана на крыльце. Пол был усыпан бумагами, вывернутыми из книжного шкафа и ящиков письменного стола. За столом, на его, Кузьмы, законном месте, в кресле на колесиках, сидел плотный лейтенант с широким непреклонным лицом. "Поджарый!" – понял Кузьма, хотя на поджарого лейтенант никак похож не был.

– Кузьма Иванович? – строго спросил лейтенант, хотя и так было видно, что приехал не Дед Мороз.

– Так точно! – доложил Кузьма, плюхаясь на свободный стул. – Ну что тут у вас?

– Не у нас, а у вас, – уточнил лейтенант, и пояснил: – Проникновение в офис неизвестных преступников и попытка хищения.

– Вы же в течение пяти минут должны при сработке приехать. Почему не задержали?

Лейтенант не ожидал такого напора и смешался.

– Мы и приехали в течение пяти минут. Но те успели скрыться. Между прочим, – сказал он торжественно, – двери офиса были открыты ключами, вот этими! – он отъехал на колесиках, и Кузьма увидел распахнутую дверцу несгораемого шкафа; в замочной скважине ее торчал ключ, на кольце ниже болталась вся связка. – Это чьи ключи?

– Мои, – признался Кузьма.

– А как они оказались здесь?

– У меня их украли.

Поджарый хотел что-то спросить, но Кузьма опередил:

– Вот! – он сдернул с головы шапку. – Шишка! Пощупайте! Вечером, вчера, меня у собственного подъезда стукнули по голове дубинкой и ограбили. Есть свидетель, составлен протокол. Преступников не нашли, хотя приехали по горячим следам. У них тоже, видно, норматив в пять минут. Раньше никак не получается! Звоните в первое отделение, следователю Пыткину. Он дежурит сегодня. Давайте!

Пока лейтенант звонил, Кузьма раздраженно достал из кармана трубку, набил ее табаком и закурил. На душе было погано. Оглядевшись, он прикинул, что на уборку этого развала уйдет много времени, и в который раз за сегодняшнее утро мысленно выругался.

– Извините, Кузьма Иванович! – Поджарый поднялся с кресла. – Нам нужно проверить, не пропало ли что. У вас есть опись имущества?

– Была.

Кузьма осмотрелся. Синяя коленкоровая папка валялась в куче бумаг у шкафа. Он поднял ее, раскрыл – это было то, что нужно.

– Идемте!..

После того, как милиция уехала, он долго прибирал в кабинете, собирая и сортируя бумаги, а после раскладывая их по местам. К счастью, грабители похозяйничали только здесь: в другие комнаты они или не захотели, или, что более вероятно, просто не успели заглянуть. Поджарый уехал довольный: из имущества редакции ничего не пропало, и, следовательно, объединению "Охрана" не грозило возмещение ущерба. С тем, что ему не удастся разоблачить пособника воров, лейтенант смирился сразу же после разговора с Пыткиным.