Поднявшись на самый верх башни, барон подошел к зубчатому ограждению и вперил взгляд вдаль, будто надеялся увидеть там подсказку. За спиной послышались тяжелые уверенные шаги. Кто-то подошел и встал рядом. Капитан Оноре! Он единственный, кто мог добровольно явиться к пребывающему в нелучшем расположении духа барону. В своем предположении Кайл не ошибся. Действительно, это был он. Прогудел уверенный голос начальника замковой стражи:

– Господин, вас тоже обеспокоило прибытие в замок его высочества?

Барону показался скрытый намек в прозвучавших словах, но – нет. Взглянув в честное, открытое лицо доверенного вояки, Кайл понял, что тот говорит именно то, о чем думает, без всякого скрытого подтекста. Оноре беспокоился только о том, что по следам маркиза могут заявиться туронские солдаты, а замок… Замок не выдержит долгой осады. Еще один идиот! Дело не в туронских солдатах – дело в самом маркизе! Но стоит ли все выкладывать Оноре? Поймет ли он? И барон ответил нейтральным тоном:

– Да, беспокоит.

– Я прикажу разослать патрули? – спросил Оноре.

В голосе капитана звучит радость. Он переложил беспокоившую его проблему на плечи барона, и может больше не терзаться сомнениями. Счастливчик! А что прикажете делать самому барону? У кого спросить совета? У Всеотца? Так ведь он не ответит.

– Лишним не будет.

Как говорится: чем бы дитя ни тешилось…

– Слушаюсь!

– Отправь десятки Миклоса, Варона, Берта и Зорга, – распорядился барон.

Он еще не принял окончательного решения, но на всякий случай решил воспользоваться подвернувшейся возможностью и под благовидным предлогом удалить из замка самых ненадежных солдат. Тех, у кого честь может оказаться выше верности барону Кайлу, если он все же прикажет захватить наследника престола и его людей. Хотя… хотя спутников маркиза можно и не брать живыми.

– Миклоса? – переспросил Оноре. – Но, сэр, люди Миклоса недавно вернулись с патрулирования. Солдаты устали.

– Ладно, отправь вместо него… Хватит и трех десятков.

– Да, сэр, – ответил Оноре и отправился раздавать указания.

Глеб ничего не знал о терзаниях барона. Находясь в замке, он отдыхал душой и телом, наслаждаясь краткими мгновениями покоя. За время скитаний он научился ценить маленькие житейские радости: вкусная еда вместо надоевшей рыбы и горстки черствых сухарей, теплое, подогретое вино вместо воды, сухая одежда, мягкая, теплая постель вместо брошенного на землю плаща. Но, как бы ни хотелось задержаться здесь подольше, он понимал, что завтра придется продолжить путь в неизвестность, чтобы не подвергать лишнему риску гостеприимных хозяев. Может быть даже не пешком, если барон окажется настоящим патриотом своей Родины.

Перед тем как отправиться спать, Волков решил навестить своих спутников. Поймав пробегавшего слугу, он поинтересовался, где разместили его спутников. Слуга охотно пояснил, и он, в сопровождении Сувора, отправился в сторону казарм.

К раскрытым воротам проскакало около трех десятков всадников. Сразу после отъезда солдат мост был поднят.

– Куда это они на ночь глядя? – удивленно спросил Сувор, в душе у него вновь зашевелились подозрения.

Проходивший мимо солдат охотно пояснил:

– Сэр, капитан Оноре, по приказу господина барона, распорядился выслать патрули. Если в округе появятся туронские солдаты, то мы будем об этом знать.

– А раньше высылали? – все еще не мог успокоиться рыцарь.

– Конечно, сэр, – удивился солдат. – Как же иначе-то? Только раньше обходились одним десятком, а сейчас, гляди-ка, целых три отправили. Видать, беспокоится господин барон за безопасность его высочества.

Сувор прекратил расспросы. То ли его разыгравшаяся паранойя, наконец, успокоилась, то ли рыцарь понял, что от простого солдата большего он все равно не узнает.

Барон распорядился отвести для отдыха спутникам Глеба небольшую пристройку возле казармы, но там их не оказалось. Волков с рыцарем отыскали своих спутников в самой казарме, где те в окружении местных солдат травили байки. С приходом благородных господ солдаты напряглись, не зная, чего от них ожидать. Но, к немалому их удивлению, наследник престола не кичился своим происхождением, вел себя ровно и доброжелательно. Охотно включился в разговор, расспрашивал своих спутников, как их тут разместили, интересовался, не беспокоят ли их заживающие раны. Не отставал от него и Сувор, но солаты уже знали, что он из нугарских дворян, а те – всем известно! – никогда не гнушались обществом простых солдат, даже и не скажешь, что благородные господа. Но наследник престола?! Да любой провинциальный барончик и тот ведет себя в сто раз высокомернее.

Не меньшее удивление вызывало и поведение фаросских солдат. Те не тушевались, когда маркиз к ним обращался, живо включались в обсуждение и не боялись вступать с ним в спор, словно перед ними всего лишь старый приятель, а не сам наследник престола. И при всем при том было видно, что своего сюзерена они уважают искренне и ради него готовы на всё.

Глеб и не подозревал, что таким отношением к своим спутникам он завоевывает расположение баронских солдат. Волков не забывал о том, что должен играть Данхельта Фаросс, но он не был рожден наследником престола, он был обычным человеком, пускай и оказавшимся в теле маркиза Фаросс, и не понимал, чего ради он должен унижать высокомерием людей, к которым испытывает дружеские чувства, хотя при необходимости мог быть жестким и даже жестоким. Глеб видел, как ведет себя большинство дворян, но не хотел брать с них пример, считая, что низко самоутверждаться за счет других людей. Волков поступал так, как привык на Земле – относись к людям так, как они заслуживают, кем бы они ни были. Хлопот этот принцип доставлял ему немало, но он не отступился от него на Земле, не отступится и сейчас…

Время в обществе сотоварищей пролетело быстро, и вскоре пришлось покинуть теплую компанию. Провожали его искренними пожеланиями не только старые товарищи, но и баронские солдаты. Тханг, несмотря на не до конца зажившую рану, рвался ночевать у дверей его покоев. Остальные орки готовы были поддержать телохранителя Данхельта в этом начинании, но Волков отказался, заявив, что не стоит оскорблять недоверием хозяев замка. Сопровождавший его Сувор укоризненно покачал головой. Не иначе как он и натолкнул орков на эту идею.

Добравшись до отведенных ему покоев, Волков забрался в кровать, привольно раскинувшись на широком ложе, но заснуть не успел.

Тихо скрипнула дверь и в комнату проскользнула быстрая, легкая фигурка. Раздался негромкий стук: что-то поставили на прикроватный столик, послышался шорох упавшей на пол одежды, и под одеяло забралось горячее обнаженное тело, прижавшись к Волкову пышной грудью. Находясь в полудреме, Глеб отреагировал на появление незваного гостя, как надо, и рука его метнулась к лежавшим в изголовье ножнам. Послышался тихий смешок, и женский голос шепнул, обжигая горячим дыханием:

– Господин, вам сейчас больше понадобится другой меч.