-Бабуль! – крикнула я по пути на кухню. Я вышла из комнаты в том, в чем спала. – Ты сделаешь мне кофе, пока я умываюсь?!

Я подошла к кухне. Встала в дверном проёме. Я, как обычно, зевая, потянулась, не заботясь о том, что короткая шелковая ночная сорочка поднялась до такой степени, что стали видны трусики.

-Доброе утро.

Я резко дернулась, опуская руки. Мой рот остался открытым, к нему присоединились глаза. Они так широко открылись, что, казалось, вот-вот выпрыгнут.

Константин Зорин. Сидит. На кухне моей бабушки. Рано утром. Второго сентября.

-Что ты здесь делаешь?! – воскликнула я, понимая только то, что он сейчас увидел мои трусики.

Господи, что происходит?!

-Что ты здесь делаешь?!

Костя вместо того, чтобы ответить, просто полуулыбнулся-полуусмехнулся.

-Ой, Тамарочка, - на кухню проталкивалась бабушка, - к нам приехал Константин. Такой большой стал, я аж даже и не признала его сперва.

Она отодвинула меня в сторону, чтобы пройти. Коридор был не очень широким, мне пришлось прижаться к стене.

-Ты бы хоть накинула что-нибудь на себя. - Бабушка ткнула пальцем в мою сорочку. – Чай не маленькая уже, чтобы нагишом ходить. Это раньше я вас вместе купала, когда вы в гости-то ко мне приезжали.

Вроде бы, моя бабушка - человек образованный. Но с какого-то определенного возраста она решила, что разговаривать обычно – ей больше не подходит. И она стала экспериментировать со своим диалектом. То охала, то гнусавила, то еще чего-нибудь делала. Но позорить меня… такого еще не было.

-Я ведь даже не предполагала, что у нас гости, бабуля. - Я сверкнула глазами на Костю. Но когда тот не отреагировал, развернулась и чуть ли ни бегом направилась обратно в комнату.

Я натянула штаны и кофту на замке поверх сорочки, после чего вернулась за стол.

-Ну, так все же, - прочистила я горло, напоминая о своем присутствии. Бабушка самозабвенно жарила блинчики, не обращая внимания на мое негодование. - Может, кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?

Я откусила блинчик, наблюдая за свободными движениями Кости. Вел он себя как дома. Пил, ел и улыбался. Вот, знаете, зря я решила поесть.

-Тк, Костик перевелся в твой университет, ты не знала?

Блин застрял в моем горле. Я резко закашлялась, отпил немного кофе, чтобы проглотить мучной ком, но только усугубила положение, потому что бабушка еще не закончила.

– Он будет жить в соседней комнате. Ему ведь надо где-то жить, пока он будет учиться. А у нас есть свободная комната. Вот, твоя мама и позвонила мне, предложив поселить его у нас.

Я выплюнула все, что было у меня во рту. И еще больше закашляла.

Они, что, прошли курсы: «Как меня доконать»? Совместное проживание с Костей? Как это вообще возможно?

-Ох, батюшки, что ж ты так?! - Бабушка быстро вытерла со стола.

Костя никак не отреагировал на мой фонтан из кофе и пережеванных блинчиков. Хотя и на него попало.

-Почему не спросили меня?

-А разве ты можешь быть против? - Бабушка аж руками всплеснула. – Вы ж были «не разлей вода»!

-Вот именно, бабуль, - я встала, - были.

Я так быстро, как могла, умылась, оделась, сделала вид, что не заметила бабушкины слова:

-Возьми Костю с собой. Вы все равно в один корпус идете!

Я ведь ему не нянька. Сам доберется, не маленький уже.

Оказавшись на улице, я сразу набрала номер мамы.

-Мама, как ты могла! – накинулась я на неё.

-Тома, ну что тут такого? Он же - твой друг, сын тёти Ларисы.

-А ничего, что он - взрослый парень?! А я - девушка!

-Не смеши меня, вы же как брат и сестра!

Ну, да, здорово! Даже моя мама считает, что мы не можем нравиться друг другу.

-Мама, ты ведь знаешь, что мы давно уже не дружим, – проскулила я. – Как мне предлагаешь жить в одной с ним квартире, а?

-Ну, у вас ведь разные комнаты. К тому же, Костя – приличный мальчик. Он же сын Ларисы! Разве я могу позволить ему жить в общежитии, когда у нас пустует комната?

-Да, можешь!

-Я не так тебя воспитывала! - Мама вдруг перестала оправдываться, перешла на воспитательную интонацию. – К тому же, ты постоянно находишься где угодно, но только не дома. Бабушка жалуется. Библиотеки, форумы и так далее. Вы даже пересекаться не будете.

Мы уже достаточно пересеклись. Мне хватило и сегодняшнего утра. Он ведь видел мои трусики!

Даже сейчас я ужасно себя чувствую. Вот стыдоба. Мне теперь придется каждый раз одеваться, чтобы выйти из своей комнаты. Даже чтобы ночью сходить в туалет. Или спать одетой? Нет, жарко же, блин.

Университет в первый день учебного года больше напоминает муравейник. Все суетятся, куда-то спешат. Первокурсники застывают в недоумении.Куда идти? Кого искать?

Остальные радуются встречи с друзьями, обнимаются, смеются и взахлеб рассказывают о произошедшем за лето.

Я подхожу к стенду с расписанием. О, блин. Практически каждый день совместные пары с архитекторами. Плюс – буду чаще видеться с Сергеем. Минус – я не очень хорошо ориентируюсь в архитектурном искусстве.

-Слышала последние новости? – Машка обняла меня за плечо. – В этом году ожидаются очередные археологические раскопки! И наш декан договорился с историко-филологическим факультетом о присутствии на них искусствоведов и архитекторов.

-Что это значит? – Я повернула к ней голову.

-Ты что?! – чуть ли не заверещала она. – Мы поедем на раскопки вместе с этими красавчиками-археологами-и-архитекторами . На неделю!

-О, нет!

-О, да! – Послышался голос Сергея. Машка отшатнулась от меня. Её место занял сияющий, как новогодняя ёлка, Сергей. Он обнял меня за талию, поцеловал в щеку. – Будем вместе целую неделю. Одна палатка, и все такое.

-Ну, уж, нет! – заявила Маша. – Тома будет жить в палатке со мной!

-Ещё чего! Обойдешься, мелкая!

-Мы, вообще-то, двойняшки!

-Но ты родилась после меня!

-Кто?! Кто сказал тебе такую невозможную глупость?!

-Эй! – Я замахала руками между ними, чтобы привлечь их внимание. Когда они начинают спорить, их уже не остановить. – Мы ведь еще не уехали! Если вы уже сейчас начали меня делить, то, что же будет, когда мы окажемся там? Вы же разорвёте меня на части. Нет уж! Я лучше останусь дома! Так целее буду.

Маша и Сергей рассмеялись. Я тоже заулыбалась. Моё настроение немного улучшилось. Первая пара была как раз вместе. Для совместных предметов отводились специальные огромные аудитории, в которых не было разделений по партам. Лишь по рядам. Я могла сесть между двойняшками. Оба были довольны. А я цела и невредима.