Я обернулся и увидел, что на ящике сидит девушка.

– Просто волк.

– На этом нельзя сидеть! – воскликнул я громче, чем собирался.

– Почему? – Она тряхнула светлой копной волос, наклонила голову и взглянула на меня странными черными глазами. «Красивая», – отметил внутренний голос. Я мысленно захлопнул дверь, прогоняя прочь подобные думы, и напомнил себе, что всего через несколько минут убью эту девушку.

Я подошел к ней, схватил за локоть и потащил к двери.

– Потому что это не табуретка! – гаркнул я. – А самое опасное оружие во Вселенной!

Я вытолкнул девушку на улицу. Она повернулась ко мне, но я все равно сумел закрыть дверь у нее перед носом.

– А почему оружие не может быть и табуреткой тоже? – спросила она, снова оказавшись за моей спиной. Я обернулся. Девушка вновь сидела на ящике, будто и не двигалась с места.

– Как тебе удалось? – спросил я. Попытался убедить себя, что она просто быстро бегает, но сразу понял, что дело не в этом.

– Зачем ты посадил свой корабль так далеко отсюда? Много миль шел пешком. Не хочешь, чтобы она видела? – Девушка посмотрела на меня, уверенная в ответе, будто ребенок. Сарай был мал, кроме нас в нем никого не было, так что избежать ее взгляда оказалось непросто.

– Кто видел?

– ТАРДИС, – выдохнула она с восторгом в глазах, будто произнесла самое захватывающее слово во Вселенной.

Я на Галлифрее, напомнил себе я. Здесь много кто знает, что такое ТАРДИС, даже в пустынях. Закономерная догадка, не более.

– Она против, да? – поинтересовалась девушка. – Ты от нее прячешься, потому что тебе стыдно?

Внезапно она оказалась у самой двери, так быстро, что я даже не заметил движения, и выглянула наружу, в пустыню.

– Ты шел много миль, – сказала она. – Много, много, много миль.

– Я размышлял, – ответил я, ничего не сказав.

– Я тебя слышала. – Она мне подмигнула.

– Что слышала?

– Твои мысли, – ответила она терпеливо, будто разговаривала с каким-нибудь дурачком.

Я знал, конечно, что нахожусь на планете природных телепатов, но за годы я научился защищать свой разум, и никто не смог бы…

– Конец! – выпалила она, и я ощутил холод где-то внутри. – Ко-нец! – повторила она, топая ногой на каждый слог, как ребенок по лужам. – Ко-нец! Ко-нец! Ко-нец! – И вот она уже маршировала по сараю: – Ко-нец! Ко-нец! – будто все, что я сделал, было просто шуткой. Она насмехалась надо мной.

До этого мгновения я даже не понимал, как сильно и как долго был зол.

– Хватит, хватит, прекрати! – закричал я и попытался схватить ее за локоть. А она вдруг погладила меня по лицу.

– Конец, – сказала она, и гром у меня в ушах стих.

Она снова склонила голову, изучая мое лицо. В ее глазах не было жалости или осуждения – она будто рассматривала меня под микроскопом. Сколько лет мне было? Насколько одряхлела кожа, которой она касалась?

Позади послышалось тиканье. Я отстранился и посмотрел на деревянный куб. Слышно было, как внутри него лязгают и вращаются шестеренки, двигаются и меняются местами панели. Момент оживал, и кем бы ни была та странная девчонка, мне уже было не до нее.

– Он включается! – сказал я ей. – Уходи отсюда, сейчас же!

Я встал у ящика на колени. Что делать дальше? Я коснулся золотой мозаики, но обжег пальцы и отдернул руку.

– Что случилось? – спросила она, разумеется, не обратив ни малейшего внимания на мой призыв убираться прочь.

– Интерфейс горячий, – ответил я.

– Стараюсь как могу, – сказала она. Поначалу я даже не услышал ее слов, потому что заметил, что похожие на плоть кусочки ящика исчезли, как если бы то, что было внутри…

Что она сказала?

Я обернулся. Посмотрел на нее. Встал. И наконец заговорил:

– Я сказал, что интерфейс горячий…

– Верно.

– А ты ответила, что стараешься как можешь…

– Стараюсь, еще как. Это ведь был комплимент?

Я уставился на нее. Единственное объяснение было совершенно безумным, но вместе с тем неотвратимым.

Она была светловолоса, метр пятьдесят один ростом, пятьдесят пять кило весом, с карими глазами (не черными, как мне вначале показалось), в простом платье, которое… Я порылся в словарном запасе и обнаружил, что больше не знаю никаких описаний для платьев. Когда она двигалась, фрактальных повторов и дефектов сжатия было не видно, а частички пыли кружились вокруг нее правильным образом с учетом плотности воздуха, так что мысль о голограмме я отбросил. Когда она касалась моего лица, я чувствовал ее руку, а значит, девушка была физически материальна. По крайней мере казалась – возможности психопроекции я бы исключать не стал. Но нет, я ощущал ее присутствие, а вот следы, которые обычно остаются после сенсорного вмешательства – нет. Всеми миллиардами рецепторов, чувствующих, что происходит вокруг, и предупреждающих нас о присутствии поблизости другого живого существа, я знал, что эта девушка стоит передо мной. Говорили, что Момент очень силен. Настолько силен, что способен сотворить что угодно? Стать кем угодно?

Я посмотрел на нее. Она была настоящей и стояла рядом.

– Красивая улыбка, – раздался ее голос снова, и я спохватился и сжал губы. Девушка выжидательно смотрела на меня – я понял, что молчу уже слишком долго.

– Итак… – сказал я. – Ты – интерфейс.

Физическое проявление искусственного интеллекта самого смертоносного оружия в истории по-девчоночьи пожало плечами.

– Тебе наверняка говорили, что у Момента есть собственное сознание. – Она помахала мне. – Приветик! Я – сознание оружия массового уничтожения, известного тебе как Момент, а большинству прочих – как Пожиратель галактик. – Она подождала немного, пока я осознаю правду. Не знаю, что она увидела на моем лице, но осталась довольна. Рассмеялась, тряхнула волосами и спросила: – Ну, дорогой мой, кого убиваем сегодня?

У меня было столько вопросов, но я не задал ни единого, что еще больше ее развеселило.

– Только погляди на себя. Мечешься между девушкой и коробкой. История твоей жизни, а, Доктор?

Она знала меня? Вряд ли я сказал это вслух, но она все равно ответила.

– Я тебя знаю, – сказала она. – Я тебя слышу. Всех вас, бубнящих в твоей пыльной старой головушке. Я выбрала это лицо специально для тебя. Нравится? Оно из твоего прошлого. Или будущего? Вечно путаю.

Не из прошлого точно – уверен, я бы запомнил ее. Но обратное было невозможно.

– У меня нет будущего! – рявкнул я.

– Кажется, меня зовут… Роза Тайлер, – протянула она. Я попытался вспомнить это имя, но не смог. Девушка нахмурилась. – Нет, погоди-ка. Ух ты, а вот это уже интересно. И слегка запутанно. В этом облике меня зовут… – Ее глаза как будто бы сверкнули, и где-то вдалеке я снова услышал вой. – Злой Волк, – сказала она. – Боишься злого и страшного серого волка, Доктор?