— На все воля Богов, — проговорила хранительница водного источника, отворачиваясь от этого зрелища и занимаясь дальше своими делами. Ее задача сейчас охранять его от посягательств, ну а все остальное разрешится в скором времени. Женщина, покрякивая, встала с берега, проходя в небольшую хижину. Ее срок отбывания наказания не закончен, как и у остальных трех хранителей. Они смогут уйти из этого мира или иметь личную жизнь только в том случае, когда магией будет насыщена каждая частица этого мира, как было прежде, в былые времена.

Лидия.

Тихие голоса раздавались недалеко от меня, бубня между собой.

— Посмотри, какая она красивая, — голос восхищенно выдохнул, а я позавидовала той, кому этот комплимент предназначался.

— Я первый ее нашел, значит, она моя по праву, — настойчиво заупрямился второй.

Я тут же посочувствовала той, которую начали делить как вещь. Неожиданно меня коснулись, убирая прядь с лица, проводя пальцами по щекам и очерчивая контуры губ. Я резко выдохнула, сообразив, что речь все-таки была обо мне, и распахнула глаза.

— Лапы убрал, — невольно вырвалось из меня.

— Фу, такая же, как все, — отпрянул от меня необычный парень. Кисточки на его ушах нервно задергались, а изумрудный зрачок недовольно сузился. — Можешь забирать ее себе, — бросил он своему товарищу, а я опешила от такой наглости.

— Да ну на фиг, — выдал второй грубиян. — Будет еще мозги пудрить, как остальные обычно. Рок, я хочу соцветий златолистика. Рок, принеси мне ягод черепшеи, — передразнил он кого-то писклявым голосом, закатывая лазурные глаза. При этом у парня с каштановыми волосами подрагивали на голове такие же пушистые кисточки, как у первого рыжего. — Пошли, брат. Пусть заманивает какого-нибудь другого дурачка своей обнажёнщиной.

— Вы что меня раздели?! — пропищала я, закутываясь в поразительно блестящий каскад чуть влажных волос. Я положила ногу на ногу, пытаясь закрыть золотистый треугольник между ними. Со стороны я смотрелась очень комично, ерзая и изгибаясь, чтобы охватить маленькими ладошками прилично-торчащие грудки и все остальное. В итоге, я подогнула под себя конечности и перекинула наперед золотую волну.

— Больно надо, — прохрипел первый. Моя скромность его завела. Его черный зрачок заполонил радужку, перекрывая основной цвет.

— Мы уже все рассмотрели, — второй наркоман потягивал воздух своим носом, подбираясь ко мне ближе и вставая вровень со своим братом. Он был чуть выше его и раздутее в плечах. Но в тоже время у обоих была какая-то природная животная гибкость.

— Что происходит? — спросила шепотом от шока, когда оба стали скидывать с себя одежду и кружить возле меня. Мамочки. Грудь у обоих завибрировала и они стали обтираться голыми чреслами об меня как коты.

— Хватит, — испугалась я этого напора. Меня стойко проигнорировали и зажали между собой два очень-очень голодных зверя, не давая свободы сопротивляющемуся желанному куску. Они порыкивали в нетерпении, устраивая минигрызню за право оказаться первым в заветном местечке. Четыре накаченных руки надавливали, разминали, уговаривали расслабиться, раскрыться, отдаться и покориться ласкам, обещая женскому телу испытать невиданные ранее ощущения. Сознание как птичка заметалось от неправильности происходящего, а тело самопроизвольно застонало и выгнулось, откидываясь на кого-то одного из них. Нет, нет, нет. Я стучала по прозрачным решеткам заключения, не в силах повлиять на разум и неконтролируемые действия. Мои руки сами схватились за их косы, притягивая к себе и вынуждая их не спорить, а объединиться и доставить мне наивысшее наслаждение.

Остаточные сомнительные колебания тут же растворились от раскаленного дыхания на коже и шершавого дополнения, оставляющего влажность на острых пиках башенок. Если я и думала вырваться из страстных пут, то вскоре сама оплеталась ими, подключив острые ноготки и царапая ими упругие задницы незнакомых мужчин, оставляя приятные росчерки.

Мои. Набатом застучали молотки. Запах страсти одуряюще ворвался в носоглотку. Я заурчала, когда меня нежно готовили к вторжению. Я таяла как кусочек масла между булочками, подрагивала от возбуждения и растирала в руках каменные, ожидающие своего часа, их достоинства. Когда глаза заволокло одурманивающей пеленой, крик боли вырвался сам, пробиваясь сквозь сладкую негу. Несмотря на отсутствие ясности ума, организм почувствовал двойное давление. Мне даже не дали приспособиться, парни настырно одновременно пробивались вовнутрь одного отверстия, расширяя стенки узкого пространства. Тело задрожало, слезы потекли из глаз, а когда мне удалось на миг овладеть своим телом, то я стала снова вырываться. Естественно, это ни к чему не привело, лишь распалило их еще больше. Я же заскулила от этой пытки.

В тот же момент меня освободили от мучений, убрав изнутри стоячие орудия труда, и заменяя их приятными касаниями. Меня там вылизывали, избавляя от неприятных ощущений, вбирали в себя обиженный комочек нервов и поглаживали его ближайших подружек. Второй же шаловливый язычок утешал раскуроченную щель греха.

Лес вокруг притих, ошеломленно наблюдая за очаровательным процессом. Я издала облегченный стон, но тут же поддалась вперед, выпрашивая изначально начатое неправильное продолжение. Тело продолжало чего-то требовать от обидчиков, получивших мое прощение. Теперь они не спешили, аккуратно и поочередно нанизывая меня на себя. Произошло окончательное единение. Мои пронзительные выдохи говорили о том, что я стала получать несравненное удовольствие. Когда я, наконец достигла взрыва эмоций, я закричала, срывая связки. Без промедления за мной последовали мои мужчины, оставляя метки не только внутри меня, но и снаружи чуть ниже шеи. И один, и второй успели запустить в меня клыки, пока приятная нега омывала безвольное тело. Учитывая, что в последнее время я занималась самоудовлетворением, получая минимальную разрядку, то сейчас меня так прострелило, что я прикрыла веки, унимая разноцветные круги перед глазами. Я обмякла и затихла, впитывая и погашая остатки сладкой патоки.

— Черт, — голоса возобновились, меня уютно уложили в колыбель рук и куда-то понесли. — Что это было?

— Привязка, — нейтрально проговорил другой, шурша одеждой. — Никогда не думал, что у нас будет избранная на двоих.

— А я всегда знал, — уверенно пробормотал несущий меня голопопый. — Меня с утра потянуло в эти заросли с утроенной силой.

— Аналогично, — что-то второй не больно-то и рад был такому приобретению или я так себя накручивала. Понимание, что произошедшее было правильным, уверенно засело внутри меня. — Она дышит? — встрепенулся он, — ох, все-таки какая-никакая интонация и слова выдали с головой его чувства. — Ослабла, — мрачно заключил он. — Мы ее вымотали.

— Еще бы, — хихикнул паразит, умудрившись, очередной раз лизнуть меня в шею. — Я бы повторил, такая сахарная эльфаночка, прям прелесть.

Если бы не слабость, то грудь выперла колесом, так приятно называли.

— Ты думаешь, ее будут искать? — почему-то у меня сложилось четкое убеждение, что говорящим был каштановый, который выглядел старше.