Прямо перед арочным проходом высилась мраморная статуя. Кип поднял голову, увидел суровые глаза скульптуры и её высокомерную усмешку… и оцепенел.

«Вылитый мистер Груббинг!»

– «Сэр Соломон Гриттлшэнк», – прочитал он вслух надпись на постаменте.

«Пожалуйста, пусть он не преподаёт здесь!» – мысленно взмолился Кип.

– Это один из учителей? – тихо спросил он.

– Кто? Сэр Гриттлшэнк? – удивился профессор Мо. – Господь с тобой, он умер почти четыреста лет тому назад!.. Ага, как раз вовремя! Кип, познакомься, это Лила. Она учится тут второй год, сегодня Лила – одна из наших помощниц на дне открытых дверей.

ДЕНЬ ОТКРЫТЫХ ДВЕРЕЙ

У подошедшей девочки был беззаботный взгляд, рассеянная улыбка и остренький подбородок. Чёрные, подстриженные до плеч, волосы испещряли золотые, бирюзовые и зелёные узоры в виде павлиньих глазков. Самое интересное, что эти глазки переливались: казалось, они пронизывают пряди.

– Лила Ли, – дружелюбно представилась девочка. – Только что узнал про Странную энергию, да? Поверь мне, ты в самом начале! Квиксмит – это лучшее, что могло случиться в твоей жизни, даже лучше, чем выиграть бесконечный запас торта-мороженого (ну, или чего-нибудь другого, если ты не любишь торт-мороженое, хотя кто же не любит торт-мороженое?) – и дворецкого, который с утра до вечера ходит за тобой по пятам и подаёт тебе торт-мороженое. Хотя нет! Пусть лучше это будут щенки, согласен? Значит, он подаёт тебе щенков…

Лила сделала паузу, чтобы перевести дух, но не слишком долгую, поэтому Кип не успел вставить ни слова.

– …то есть торт-мороженое в виде щенков! – решительно выпалила Лила.

Кип смотрел на девочку во все глаза, не веря, что она замолчала. Он впервые в жизни видел, чтобы люди говорили настолько быстро (к тому же помогали себе руками во время речи).

– Кстати, как тебе мои волосы? – спросила Лила. – Можешь не пялиться, а просто спроси!

Но Кип замешкался.

– Она закончила говорить, – подсказал профессор Мо.

– Э-э-э… что ты с ними сделала? – промямлил Кип.

Улыбка Лилы подсказала мальчику, что её ответ вряд ли покажется ему осмысленным.

Лила сложила ладони рупором, приложила ко рту и громко прошептала:

– Глаз – это умение видеть невидимое, плюс павлин в качестве красоты! Как тебе символ?

Профессор Мо и Лила вывели Кипа через сводчатый проход в очередной внутренний двор. Он был намного больше первого, вдобавок его устилал ковёр свежей зелёной травы.

В самом центре высилась огромная башня из красного кирпича: точно такая же, как изображённая на марке. На ней имелось четыре циферблата, смотревших на север, юг, запад и восток, причём каждый показывал разное время.

По двору, на равном расстоянии друг от друга, были расставлены двадцать квадратных палаток из белого шёлка. Вокруг них парили и кружили бесчисленные летающие объекты: светящиеся сферы всех цветов и размеров, вращающиеся многослойные диски и парящие пирамиды с глазами.

Ну а глаза Кипа, так и норовившие разбежаться во все стороны, в конце концов остановились на девочке и мальчике, которые гонялись за стрекозой размером с птицу.

– КОТИК любит делать дроны, – объяснила Лила. – Это её хобби.

– Разве у компьютеров бывают хобби? – спросил Кип.

– Не забывай, что Котик не простой компьютер, а, во-первых, суперкомпьютер и, во-вторых, таинственный! – напомнила Лила. – Короче, добро пожаловать на день открытых дверей в школе Квиксмит! Жди всего, чего угодно, но даже не пытайся угадать, что тебя ждёт!

Словно в подтверждение её слов в ясном голубом небе беззвучно взорвался и расцвёл тёмно-розовый салют.

Ослепительные искры не погасли, а застыли в воздухе, сложившись в слово, написанное гигантскими буквами высотой с кучевое облако:

Кип медленно обернулся, глядя на палатки и детей, бродивших по двору. Впечатление было такое, что он смотрит на всё сквозь плотный красный фильтр.

– Всё стало красное, – признался он, вопросительно подняв глаза на профессора Мо и Лилу. – И… даже на вкус тоже.

Кип покрутил языком во рту, пытаясь понять, что происходит.

– Вишня? Суперфокус! Как ты это сделала?

– Никаких фокусов, – ответила Лила. – Просто фейерверк «Вишнёвая бомба». Торопись насладиться, он длится лишь пару минут.

– К сожалению, всего увидеть мы не успеем, – сказал профессор, – поэтому выбирай, что тебе нравится.

Они медленно пошли вдоль палаток, а Кип вслух читал вывески.

Когда эффект фейерверка начал рассеиваться, Кип остановился перед палаткой с вывеской «ЧЕРВОТОЧИНЫ». Он поискал глазами вход, но в этот миг тощий как жердь мужчина в мотоциклетном шлеме и защитных очках откинул белое шёлковое полотнище, чуть не сбив с ног профессора Мо.

– У него четыре руки! – невольно вскрикнул Кип.

– Это профессор Стимпанк, – объяснила Лила. – Он возглавляет кафедру Странных изобретений. И ведёт Технологию червоточин на первом курсе.

– Осторожнее! – взревел Стимпанк. – Беглая червоточина! Держитесь подальше!

Лила едва успела оттащить Кипа в сторону, когда профессор промчался мимо них, преследуемый загадочным пурпурным мерцающим вихрем. Проносясь над лужайкой, вихрь втянул в себя травинки и ромашки, которые мгновенно приняли форму вращающегося конуса. Стимпанк обежал вокруг палатки и пошёл на новый виток, полы белого лабораторного халата развевались за его спиной. Мерцающая червоточина неумолимо настигала мужчину, теперь они оба были похожи на два смерча, несущихся друг за другом. Лила прыснула, и Кип понял, что может без страха выпустить наружу смех, копившийся внутри.

– Разве червоточины лиловые? – спросил он, отсмеявшись.

– Вообще-то нет, – ответила Лила. – Мы их подкрашиваем, чтобы видеть, где они находятся.

– Это… необходимо… – пропыхтел Стимпанк, снова проносясь мимо них. – Особенно когда они убегают!

Стимпанк ещё раз обогнул палатку и опять появился в поле зрения Кипа. Теперь он гнался за червоточиной, размахивая в воздухе маленьким чемоданчиком стального цвета.

– Что будет, если червоточина его поймает? – спросил Кип.

Профессор Мо снял красные очки и заменил их на другие – в клетчатой оправе.

– Ох, это будет…

Но Кипу не довелось услышать окончание предложения. Внезапно он вновь почувствовал чихотную тошноту или тошнотную чихотку – одним словом, чихноту, – и очутился перед коваными воротами, через которые прошёл всего десять минут тому назад. Ошеломлённый мальчик быстро вернулся в Конфуцианский дворик, а к нему навстречу уже выбегали оба встревоженных профессора и Лила.