Полина переоделась в уличную одежду одной из медсестер – ее собственные вещи оказались в слишком плохом состоянии, чтобы ходить в них. После того как один из врачей наскоро перевязал ей голову и бесследно пропал, девушка натянула вязаную шапочку. Со стороны ее состояние выдавала лишь сильная бледность. Покинуть клинику она не могла – по крайней мере самостоятельно. Несмотря на то что визит полиции пришелся на уже свирепствующую Зону за окном, никто не говорил ни о каком чрезвычайном положении, не пытался вывести людей из клиники и вообще ничего не делал сверх своих задач. Полина честно назвала свои имя и фамилию, при этом не понимая, почему ее данные были наскоро написаны от руки на табличке у кровати явно не врачебным почерком. Но никто этой детали не придал значения. Травма головы никак не затронула память девушки, и она точно помнила, что не называла себя, когда ее сюда привезли. Она была без сознания, и никто из персонала ее раньше не видел. Но, заметив свое имя на табличке, девушка решила, что нет смысла таиться от полиции.

С одной стороны, расчет оправдался: полиция приезжала не за ней. И ее оставили в покое. С другой стороны, глядя в окно, девушка понимала, что лучше бы ее увезли. Сейчас в городе творится полная неразбериха, и если где-то кого-то эвакуируют, то точно не больницу. Возможно, до них вообще не доберутся.

Очередной удар едва не снес входные двери – сложенные в качестве баррикады столы и шкафы не могли долго сдержать натиск мародеров. Из персонала оставались человек шесть – остальные успели заблаговременно разбежаться. Пациентов, видимо, тоже никого не было. Всего минут десять назад пробегавшая мимо женщина в белом халате спрашивала у Полины, в порядке ли она, а теперь никого нет. И что самое дурное, помочь врачам тоже нечем – у Полины все плыло перед глазами, стоило ей резко пошевелиться…

Стекло в дальней части коридора разбилось, и девушка в ужасе вжалась в кресло. Сразу за этим послышались шаги, от чего ее сердце упало. Кто-то из толпы снаружи все же добрался до третьего этажа.

Через мгновение Полина поняла, что это не мародер.

В темно-зеленом, почти черном снаряжении перед ней стоял Борланд. Альпинистские скобы на его поясе свидетельствовали о том, что он попал сюда с крыши. На груди дулом вниз висел автомат. Борланд выглядел не очень хорошо – слишком изможденным, уставшим, как может выглядеть человек, недавно выбравшийся из глухого бункера. Но его глаза светились таинственным оптимизмом, будто что-то его держало и вдохновляло на новые свершения.

– Ну, привет, – сказал он немного хрипло. – Рад, что ты нашлась.

– А ты меня искал? – спросила Полина машинально.

– Тебя и всех остальных. Как ты? Что с тобой случилось?

– Что со мной случилось? – переспросила девушка. – Что с Москвой случилось?! Там что, Зона?!

На лестнице послышались торопливые шаги.

– Кто там?! – закричала медсестра. – Господи, они уже наверху!

– Нет! – воскликнула Полина, схватившись за голову и понижая тон. – Это друг, он свой!

Борланд быстро подошел к лестнице.

– Слушайте меня все, – сказал он громко, чтобы все слышали. – Снаружи больницу штурмуют бандиты! Вы долго не продержитесь, а помощь не придет! Бросайте все и выбирайтесь через веревку на крышу с третьего этажа. Оттуда переходите на соседнюю крышу, спуститесь по пожарной лестнице и бегом, повторяю, бегом двигаете к проспекту, где сможете нагнать военный конвой, который вас заберет!

Второй раз уговаривать не пришлось – весь оставшийся персонал принялся выполнять распоряжения.

– Я не смогу, – сказала Полина. – Мне и ходить тяжело.

– Тебе и не нужно никуда лезть. Ты выйдешь через дверь, когда с мародерами будет покончено.

– Что? Ты собираешься в них стрелять?

– Пока не знаю. Но у меня хорошая новость. Сюда идет Марк.

– Правда? – Девушка улыбнулась, на ее лице появилось счастье. – Ты привел его сюда?

– Нет. Не я. Он сам тебя нашел.

– Так ты пришел не с ним?

– Нет, – ответил Борланд. – Если честно, то я заметил его с крыши. Мне нужно переговорить с тобой до того, как он придет сюда. Но ты сможешь рассказать ему все, что захочешь.

– Не понимаю…

– Не время объяснять. Если еще увидимся, я все тебе расскажу. Пока что у меня вопрос: ты знаешь, где находится кто-нибудь из наших?

– Каких еще «наших»?

– Виктор, например. Виктор Корнеев. Или…

– Не знаю. Постой, я по радио слышала, как назвали Ореха.

– Какому еще радио?

– Два сталкера, Тигран и Геворг, захватили станцию. Дают советы людям, как выжить.

– Тигран, – проговорил Борланд, потирая лоб. – Геворг… быстро они оказались тут. На несколько часов позже меня…

– Позже тебя? Ты сам где был?

Очередной удар снизу прозвучал громче обычного – видимо, мародеры раздобыли мощный таран или додумались взять грузовик. Борланд взял Полину под локоть и оттащил в сторону, подальше от лестницы.

– Слушай внимательно, – сказал он. – Когда Марк явится, отдашь ему вот это.

Борланд вытащил из кармана два непонятных жетона без цепочек.

– С этими жетонами вы выбираетесь из Москвы, ищете любой транспорт и доезжаете без остановок до частной авиабазы в Арханово. Там стоит свежий указатель, не пропустите. На входе показываете жетоны, и вас эвакуируют с новыми именами и документами. Но вы должны попасть туда не позднее послезавтрашнего вечера. Иначе самолет улетит без вас.

– Погоди! – выкрикнула Полина, сражаясь с новым приступом боли. – Просто… не торопись так! Приведи сюда Марка и расскажи ему все сам!

Борланд покачал головой.

– Не думаю, что нам сейчас стоит видеться, – сказал он. – Просто передай ему мои слова.

– А ты куда?

– Мне нужно найти остальных. Ты говорила, что знаешь, где Орех.

– Я не знаю. Он передавал через радио, что сейчас нельзя идти на станцию метро «Авиамоторная».

– Нельзя идти на станцию… – пробормотал Борланд. – Какая разница, сейчас ни на какую станцию нельзя идти… Это знак. Орех дал понять, что находится на «Авиамоторной». Иначе и смысла нет персонально кого-то предостерегать. Я пошел.

Прежде чем Полина что-то поняла, Борланд схватился за веревку, висящую за окном, и мигом оказался по ту сторону. Полина беспомощно смотрела на него.

– Не уходи, – попросила она. – Если Марк и вправду снаружи, то он там совсем один, а толпа…

– Я прикрою с крыши, – пообещал Борланд. – Извини, но это максимум, что я могу для него сделать. Говорить с ним я не хочу.

Полина неуверенно кивнула в ответ.

– Будьте в Арханово послезавтра, – напомнил Борланд. – Удачи вам.