— Дай мне встать, дурак, — прорычала она.

Краер только стонал в ответ. Она поднялась на ноги и хмуро посмотрела на него. Он попытался улыбнуться ей, но Тшамарра повернулась к нему спиной, стряхивая пыль и оглядываясь по сторонам.

Черные Земли, Хоукрил и Эмбра обменялись с ней озадаченными взглядами и все разом посмотрели на почерневшую дорогу, заваленную телами мертвых возчиков. Но по крайней мере один был еще жив. Хоукрил легонько тронул мечом того, которого оглушил в драке, но человек был все еще без сознания. Глаза его были закрыты, из угла рта ползла слюна. Хоукрил еще раз пошлепал его плоскостью клинка по лицу — безрезультатно.

Краер к тому времени поднялся на ноги и медленно выпрямился, кривясь от боли.

— Так что же тут все-таки стряслось? — спросил он, выразив вслух то изумление и раздражение, которые владели ими всеми. — На них нет ни чешуи, ни змеиных татуировок, так ведь?

Хоукрил надел перчатку, чтобы не коснуться яда и избежать укуса какой-нибудь твари, и склонился над оглушенным.

— Нет, — коротко ответил он, осмотрев не слишком чистую одежду и тело. Он глянул на Эмбру из-под кустистых бровей. — Они под заклятием были, да?

Его возлюбленная нахмурилась, посмотрев на него, и обменялась таким же взглядом с Тшамаррой.

— Похоже на то, если еще учесть, как внезапно они на нас набросились, если только они не искушенные силптарские лицедеи…

— Да еще то, как они отчаянно дрались, — ответила дама Краера, садясь в седло своего уже успокоившегося коня.

Эмбра кивнула.

— Сейчас уже поздно выяснять. Только если заклятие очень сильное, или сталкивается с другой сильной магией, или влияет на охранные и другие заклинания длительного действия, тогда остается слабый след магии, который мог бы нам о чем-то сказать. — Она осмотрела распростертые тела и вздохнула. — Если такое повторится и у нас будет время и возможность наложить нужные заклинания, прежде чем кто-то из этих одержимых погибнет в драке, тогда мы сумеем все узнать.

Краер обыскивал ближайший труп — высокого, хорошо одетого возчика, который во время драки держался позади, шатаясь и потея куда сильнее прочих. Человек казался зажиточным, так что кошелек у него мог быть весьма увесистым. Вороватый квартирмейстер достал пару мягких, тонких перчаток, которые всегда держал наготове в поясной сумке. Его пальцы забегали по телу мертвеца, словно пауки, но вдруг он замер.

— У этого есть чешуя, — мрачно сказал он.

Эмбра горестно переглянулась с отцом. По сжатым губам барона Черные Земли можно было понять, что его это сообщение радует не больше, чем ее.

— Значит, все же магия, — тихо сказала она. — Но какая? Похоже, снова змеи закопошились, а если это не они, то кто на сей раз?

Черные Земли пожал плечами и знаком приказал ей и Тшамарре отъехать вместе с ним в сторонку, на вершину холма.

Поскольку у них не было лопат, чтобы похоронить убитых, Хоукрил с Краером перенесли тела в самую глубокую канаву. Делнбон быстро срезал кошели и забрал пригодные кинжалы и ножи. Оглушенного Хоукрил прислонил к дереву неподалеку от тропы.

— Давно не видели мы змеиных прихвостней, — задумчиво произнес Краер, беря очередной труп за лодыжки.

— Да? — прогудел латник. — Если они сбросят свои рясы да оденутся как простые люди, попрятав чешую, то как мы узнаем их? Они ведь не шипят и не плюются, так?

Краер ворчливо согласился, и они, сбросив тело в канаву, отправились за следующим.

Жена торговца сидела перед бокалом вина, но так и не пригубила ни разу.

— Да что могло его задержать? Лессра, пойди и приведи хозяина! Скажи, что кубок полон, что уже темнеет, а завтра у нас тяжелый день!

Ее служанка внимательно слушала, ожидая дальнейших указаний, пока хозяйка не потеряла терпение и не рявкнула:

— Ступай!

Наталессра выскользнула из освещенной свечами комнаты, словно тень.

Ее госпожа вздохнула и сердито посмотрела на ближайшую свечу. Неужто Голберт опять набрался? Сколько же можно одеваться? Он ведь обещал ей ночь любви уже два месяца назад! Всегда занят, всегда надо загрузить или разгрузить очередной фургон, до отъезда в Силптар осталась одна ночь, и она напрямик ему так и сказала — нет, она предлагалась ему, как шлюха, чуть не плакала… Прямо как…

Наталессра завопила — высоко, страшно. И вдруг крик оборвался каким-то хлюпаньем.

Хозяйка нахмурилась.

— Лессра? Лессра! Что ты там увидела? Что он делает?

Ответа не последовало.

— Лессра?

Свечи мигнули, но ответа по-прежнему не было. Недовольно ворча, женщина встала и подошла к двери. Если Голберт задрал юбки ее собственной служанке прямо у нее под носом, то…

Что-то возникло в дверном проеме, прежде чем она успела туда подойти. Что-то небольшое, длиннорылое, с запятнанной кровью шерстью. Оно двигалось медленно, оставляя за собой кровавые отпечатки лап. Желтые голодные глаза уставились на нее, а в зубастой пасти тварь держала окровавленную голову Наталессры. Она болталась, оторванная, вместе с шеей и одним плечом служанки.

Тварь по-прежнему угрожающе приближалась к жене торговца. Когда чудище полностью вышло на свет — прежде чем женщина, попятившись, наткнулась на стол и упала, — дикий женский вопль прорезал темноту.

На твари болтались лохмотья того, что прежде было туникой, рубахой и штанами.

Туникой, рубахой и штанами Голберта.

Змеиный жрец подавил дрожь — он надеялся, что ее не успел заметить Повелитель Змей, стоявший перед ним с ласковой улыбкой. Надежда угасла сразу же, когда старший жрец спросил:

— Кажется, злозуб тебе не понравился, брат?

— А… да… — ответил брат Ландрун, с трудом сглотнув. — Нет.

Повелитель Змей улыбнулся и жестом успокоил его.

— Ну и ладно. Я тоже не слишком люблю подобных тварей. Я предпочитаю, чтобы заклятие превращало во что-нибудь поприличнее и поудобнее. — Он замолк, явно ожидая, что брат спросит, во что, к примеру.

На сей раз Ландрун сумел сдержать дрожь. Когда жрецу доверяют очередной секрет, рождается еще одна причина для того, чтобы этот самый жрец через некоторое время скончался. Он не жаждал узнавать секреты. Но, видя улыбку старшего жреца, понял, что выбора у него нет.

— Я задумался, господин, — смиренно проговорил он, дабы оправдать свою медлительность, — но не смог придумать, какие же формы могут быть более удобными. Смею ли я…

Повелитель Змей улыбнулся, почти как злозуб. Через магическую спираль он видел, как тварь перервала глотку жене торговца и пошла прочь, еще сильнее вымазавшись в крови.

— Конечно. Зачем оставлять пораженного Кровавым Мором сапожника, или пастуха в облике злозуба, или волка, когда можно, зная заклятия, заставить человека делать и говорить то, что тебе нужно, когда он в обличье наместника… или Высочайшего Князя?