Лозы вились по стволам, словно лианы.

Цветы необычайной красоты и размеров смотрели на нас яркими листьями.

Между корнями деревьев пробегали журчащие ручьи с перекинутыми через них каменными мостиками.

Фонари на высоких столбах гармонично вписывались в общую картину.

Скамейки, фонтанчики, зеленые арки и изумрудные изгороди.

Каменные тропинки между древних исполинов деревьев.

И во всем этом великолепии пели птицы. Я ловила их солнечное оперение среди ветвей.

Стрекотали насекомые, и где-то слышались даже шаги невиданных животных.

Я уловила какое-то движение, и между кустом мелькнула быстрая лань или невысокий олень, по крайней мере, нечто очень похожее.

Тут же у ног заметила движение, я опустила глаза и увидела зайца. Самого настоящего зайца, точно такого же, как в нашем мире, но исключительно синего и с фосфорно-изумрудными глазами.

– У вас изумительный сад! – восхищенно воскликнула я. – И удивительные животные в нем.

Сир улыбнулся, смотря на мою реакцию.

– Этот сад посадил еще мой отец, – ответил не без гордости. – А животные… – Он немного помрачнел. – В основном здесь проживают фамильяры, брошенные, забытые или потерявшие своих хозяев. Им некуда идти. Многие из таких фамильяров гибнут. Но кого мы находим, помещаем сюда. Стараемся вернуть волю и желание жить.

«Фамильяры?» – я хотела было спросить, но вовремя смолчала и вместо этого сказала:

– Благородно.

Король пожал плечами.

– Скорее правильно. Вы же, наверное, в курсе, что фамильяров становится все меньше. Особенно тех, что высшего уровня. Их практически не осталось. Высокий уровень силы сделал их незаменимыми для магов. И те начали практически охоту на фамильяров, совершенно позабыв, что они не способны существовать не со своим хозяином. Того фамильяр выбирает только сам. И если узы сплетаются, то разорвать их очень сложно, не повредив самому фамильяру. Так же трудно, как заставить фамильяра стать напарником против воли. Но маги пытаются. У них мало что получается. Они ломают волю несчастных существ, и как итог – их гибель. Мы пытаемся противостоять насильственному использованию этих существ, но пока… Одни черные рынки фамильяров мы находим, в другом месте открываются новые. Пока будет спрос, будут и предложения. – Он развел руками. – По большей части мы стараемся спасти тех, кого находим. Но если так пойдет и дальше, то наши дети не увидят этих удивительных существ, способных не просто стать друзьями, но быть высшей магической помощью.

Мы шли по каменной тропинке.

– Это ужасно, – тихо произнесла я.

Сир покачал головой.

– К сожалению, маги не понимают, что, потеряв фамильяров, мы потеряем частичку нашего мира. Его живую часть. В погоне за высшей магией многие наступают на горло самоуважению и заботе о нашем мире.

«Как же это похоже на мир человеческий», – грустно подумала я.

– Но мы сейчас хотим поговорить не о фамильярах, – развеял мои мысли король.

Мы подошли к беседке, расположенной у узкой тропы, с растущими вдоль неё ярко-сиреневыми цветами. Когда мы проходили мимо, они покачали бутонами, словно приветствуя его величество. До меня донесся их медово-сладкий аромат.

Сир подал мне руку, помогая присесть на скамейку.

Я постаралась сделать это грациозно, хотя и не слишком хорошо получилось, и я скорее плюхнулась на неё. От тяжелого платья и долгого нахождения на ногах у меня ноги гудели. А перед глазами вот-вот готовы были заплясать круги. Дышать в жестком корсете, да с непривычки, становилось все тяжелее.

Король с интересом посмотрел на меня и сел на скамейку напротив.

– Мне кажется, что здесь обстановка для нашего разговора куда благоприятнее, чем в душном заде в присутствии несостоявшегося родственника.

Как тонко подмечено второе.

Я кивнула, смотря на свои руки, сложенные на коленях.

– Итак, – продолжил сир глубоким бархатом голоса, – вы не желаете выходить замуж за сына графа Костоньера.

– Это не совсем верно, ваше величество.

– Мы сейчас находимся в очень приватной обстановке, – доверительным полушепотом сказал король. – Здесь вы можете меня звать просто лорд Алан.

Я тут же произнесла:

– Это не совсем верно, лорд Алан.

– Я так и подумал, – мягко сказал он, но я уловила в его голосе нотку иронии. – А что верно? Вы со мной поделитесь?

Я вдохнула, выдохнула.

Дышать становилось все тяжелее.

Да еще и этот приторный цветочный запах. Голова снова начинала кружиться.

Мне пришлось отвести взгляд и сделать довольно тяжелый вдох и выдох.

Вроде полегчало.

Я уставилась на свои руки.

Лорд Глинвейр сказал, что король почувствует мою ложь. Что ж, я буду предельно правдива.

– Мое нежелание выходить замуж не совсем верно.

Действительно, замуж-то я рассчитываю когда-нибудь выйти. Мало того, до вчерашнего дня была уверена, что выйду за Марка.

– Но я считаю, что каждая девушка должна быть не просто женой, но другом и соратником. Мало того, каждая должна иметь возможность в сложной ситуации поддержать своего мужа.

И тут я не врала. Вполне современное мировоззрение. Для моего мира.

Я все еще не поднимала головы, но буквально кожей чувствовала обжигающий взгляд его величества.

Продолжала почти уверенно. Разве что голос немного дрожал от переживания и головокружения.

– Разве не должна жена быть одного уровня с мужем? Разве не должна уметь быть поддержкой во всем?

– Посмотрите на меня, – приказал король.

Я подняла голову. Отчего-то мне показалось, что запах цветов стал значительно сильнее. Настолько, что у меня в висках начало стучать. Дыхание мое стало прерывистым и частым.

Чертов корсет.

Хотелось разорвать лиф платья, растянуть жёсткие нити и наконец вдохнуть свободно. Но не делать же все это перед его величеством.

А он сидит и смотрит на меня пристально.

Интересно, о чем он думает? Отчего эта милая дама ведет себя столь странно?

– Мне нравится ход ваших мыслей, – произнес король. – Довольно необычно для девушки аристократических кровей. Но мне пока что импонирует. Продолжайте.

Легко сказать – продолжайте. У меня перед глазами уже мутные пятна пошли. Но я все-таки взяла себя в руки. От этого зависела моя судьба. И она была куда важнее моего одномоментного состояния. Оно-то пройдет, а вот если я не уговорю сейчас и здесь короля, то… Считай, зря мучила себя издевательским корсетом.