— Судя по всему, современные смертные просто одержимы Гераклом, атлантами и львами.

— Ну, по крайней мере, все это очень яркое.

— Вообще-то Геракл совсем не был так хорош собой, — заметила Артемида, оглядываясь через плечо на странный магазин.

— Он тебе никогда не нравился.

— Он начал лысеть. А я не считаю лысых мужчин привлекательными, какие бы подвиги они ни совершили.

Они повернули за угол и увидели большую толпу, собравшуюся вокруг еще одного чрезмерно пышного фонтана, и Артемида попыталась понять, что за светящийся бог водружен на его верхушке. Они с братом раньше не добирались до этой части комплекса, и теперь Артемиду все сильнее охватывало удивление. Фонтан стоял посреди большой площади, окруженной резными колоннами. Магазины вокруг отличались от тех, что богиня видела в другом конце «Форума». Здесь все как будто сосредоточилось на еде и выпивке, а также на нарядах и драгоценностях. Одно в особенности интересное кафе привлекло внимание Артемиды. Дешевые позолоченные надписи, бесцеремонно рекламировавшие имена владельцев магазинов и бутиков, здесь отсутствовали. Вместо них была надпись, вырезанная из старого на вид травертина, покрытого живым мхом и виноградными лозами. И прекрасный камень провозглашал только название маленького винного бара — «Забытый погребок».

Артемида подтолкнула брата локтем и кивнула в сторону кафе.

— Давай зайдем туда. Мне просто необходимо выпить красного кьянти.

— Да когда же тебе не было необходимо глотнуть красного вина? — Аполлон улыбнулся, взял сестру под руку и начал выбираться из толпы.

Внезапно яркие прожектора, освещавшие расписанный облаками потолок, потускнели, свет изменился от желтого до розовато-лилового, а потом и фиолетового. Толпа восторженно зашумела, чего-то ожидая, и Артемида с Аполлоном остановились перед входом в «Забытый погребок». Но хотя оба отличались высоким ростом, им было трудно рассмотреть что-либо за спинами плотно стоявших людей. Артемида разочарованно фыркнула. Она подняла руку, чтобы щелкнуть пальцами, и Аполлон быстро прошептал:

— Помягче с ними!

Артемида подмигнула брату и легонько махнула рукой. Люди, закрывавшие обзор, чудесным образом утратили интерес к предстоящему спектаклю и ушли; а у каждого, кто пытался занять их место, прекрасные олимпийцы вызывали такое бурление в животах, что эти зрители-неудачники поспешно извинялись и со всех ног бежали к ближайшим туалетам.

— Не беспокойся, брат, — улыбнулась Артемида. — Каждый из них попозже вечером обнаружит, что ему невероятно везет в… как ты назвал те громыхающие ящики? Автоматы для опускания денег…

Артемида умолкла, заметив вдруг потрясение на лице Аполлона.

Она повернулась и проследила за его взглядом. И вытаращила глаза, увидев, как сидевшая в центре извергающего воду фонтана статуя медленно повернулась к ним лицом и заговорила:

— Спешите, спешите все, спешите к торговому центру!

— Эта чудовищная штуковина похожа на Бахуса, — выдохнула Артемида.

— Думаю, это и есть Бахус, — сказал Аполлон, стараясь говорить как можно тише.

Статуя открыла рот и карикатурно хихикнула.

— Ах, только сегодня вечером вас ждет особое представление! Нимфы, приказываю вам станцевать для наших гостей, парами!

И по его приказу пары нимф отделились от толпы и, к восторгу ожидавших чего-то необычного смертных, начали соблазнительный танец, кружа у основания фонтана под звуки колоколов, свирелей и рожков. Золотой свет окружал прелестных лесных полубогинь, а они изгибались и взлетали в воздух со сверхчеловеческой грацией.

Статуя Бахуса механически кивала, выражая одобрение. И ее подбородки дрожали, как желе, когда она снова заговорила:

— Нимфы, магия вашей красоты чиста и неподдельна. Скажи мне, Аполлон, что ты об этом думаешь?

При этих словах Аполлон вздрогнул от удивления и качнулся вперед. Но тут же застыл на месте, увидев, как одна из скульптур поменьше ожила и повернулась.

— Я согласен, что они прелестны, чисты и веселы. И этим вечером я усилю их красоту магией своего бессмертного света!

Настоящий Аполлон, полностью утратив дар речи, смотрел на издевательское изображение самого себя. В следующее мгновение музыка стала громче, началось лазерное шоу, и нимфы ускорили темп танца под аплодисменты захваченной зрелищем толпы.

— Да как ты смеешь! — прошипела Артемида, но брат схватил ее за руку прежде, чем она успела, пылая яростью, броситься вперед.

— Погоди! Мы ничего не можем сделать на глазах у всех этих смертных.

— Будь у меня сейчас мой лук и хотя бы одна стрела, и Бахус целую вечность сожалел бы о своем отвратительном поступке! — бешено произнесла Артемида.

Аполлон покачал головой, глядя на статую, которая, как предполагалось, изображала его.

— Он мог бы, по крайней, мере сделать эту фигуру более похожей на меня.

— Это просто богохульство! — низким угрожающим голосом сказала Артемида.

— А что, моя лира действительно светится зеленым? — Аполлон безуспешно попытался подавить смешок. — И еще… умоляю, скажи, что голова у меня не такая огромная!

Ответ его сестры утонул в реве Бахуса.

— Возлюбленная Артемида, теперь и ты покажи свое искусство! По твоему божественному приказу пусть начнется ритуал!

Теперь настала очередь Артемиды разинуть рот, онемев, когда ее слишком правдивое изображение ожило. Оно повернулось и подняло толстую руку. Артемида задохнулась, когда статуя заговорила, — механический женский голос ничуть не напоминал ее собственный.

— Это мое желание, и сегодня вечером я через нимф посылаю в мерцающий воздух чары призыва.

Нимфы тут же запели, а оглушительная музыка притихла, создавая фон нежным голосам нимф.

— Это уж слишком.

Глаза Аполлона потемнели. Никто не смел насмехаться над его сестрой, даже бессмертные. Но тут Аполлон с удивлением почувствовал, как пальцы сестры сжали его руку, удерживая его на месте.

— Послушай-ка нимф, — напряженным голосом сказала Артемида.

Аполлон подавил гнев и прислушался к монотонному напеву лесных красавиц. Мелодия звучала в знакомом соблазнительном темпе, и еще до того, как полубожества начали напевать слова, Аполлон ощутил, как встают дыбом волоски на его предплечьях в ответ на невидимую волну силы, распространившуюся в воздухе над толпой.

Те, кто ищет древних путей, задумайтесь,

Задумайтесь о новом приходе бессмертных

И о своих далеких предках,

Некогда почитавших старых богов,

Даровавших благословение полям и лесам,

Ветру и воде, земле и воздуху.

Этой ночью мы призываем прошедшие

времена… Прошедшие дни.