Осторожно завернув книги обратно в тряпицы, засунув за пазуху, Алексей, терзаемый сомнениями, слез с чердака в сени и, пока остальные были в доме, ушёл к машине и осторожно упрятал книжки в багажник. После, наверно, он ни себе, ни друзьям этот свой собственнический порыв объяснить бы не смог, но сейчас ещё неосознанное что-то влекло его именно этим путём…

В следующий раз он попал в ту деревню только в конце весны, в мае. Одним своим краем с более-менее сносными домиками и новыми дачами она раскинулась ближе к Каме, на слиянии малой реки, именуемой местными заливом, и огромного зеркала искусственного водохранилища, а другим, старым, темным, с редкими вкраплениями свежего дерева новых загородных домов людей побогаче, стыдливо спряталась в изгибах протоки, за елками и бугорками.

Правда, перед этим он посвятил весну новому увлечению. Слова кузнеца не оставляли его, он долго думал, стоит ли тратить деньги на никчемную вещь, но в конце концов решился: древности земли русской не давали Алексею покоя. Клады мерещились и тут, и там, золото сверкало из телевизора, канал «Дискавери» подогревал желание, и он отправился в ближайший магазин для приобретения металлоискателя. Там этих приборов был большой выбор, Алексей, по натуре человек прижимистый, долго бродил у стойки с товаром, трогал палки с колечками внизу, рассматривал, но в выборе ему никто помочь не мог, продавщица ничего не смыслила в предлагаемом ассортименте. В итоге он выбрал тот, что подешевле, с сожалением расстался с деньгами и получил желаемый металлоискатель с твердым намерением тут же найти что-нибудь ценное. Но вот где искать ценное и как – этого Алексей не знал. Поэтому, вспомнив вновь слова кузнеца Николая, он в субботнее утро мая, обещавшее хороший день, отправился именно туда, в деревню, где была дача Виктора. Пока ехал, покупал забытые батарейки для металлоискателя, бутылку воды, пока заправлял машину, время прошло, утро сменилось теплым, необычным для уральской весны днем.

В деревне на полуострове, что вдавался в Каму кривой сарделькой, уже был аншлаг. Народ, измотавшийся на работе, отравленный городом, уставший от долгой зимы, валом высыпал на природу, к реке. Весь берег ощетинился удочками, затянулся дымом мангалов, расцвел разноцветием палаток и белел полуобнаженными телами, жадно ловящими еще слабые лучи солнца.

Первоначальный план Алексея исследовать этот прекрасный полуостров сорвался, ходить между отдыхающими со странным прибором и лопатой ему было не по себе. Постояв на дороге, озирая окрестности, он подумал, что лучший вариант для поиска сокровищ в этом месте – старая часть деревни на другом берегу, где никого не было: там все копались в земле у себя на участках.

Переехав узенький мост и бросив машину на обочине, Алексей распаковал прибор, поднял лопату на плечо и побрел по безлюдным дорожкам, неловко водя металлоискателем. Тот пищал на разные голоса, утверждая, что вся земля усыпана золотом. Поначалу Алексей копал везде, не умея определить, причину писка, но, раскопав десяток банок из-под пива, ржавые консервные и под сотню пробок от водки, задумался. Требовалось изучить инструкцию, чем он и занялся. Пока читал тонкую брошюрку, из-за соседнего забора послышался голос: за забором стоял дедок с лопатой, заинтересованно глядя на Алексея.

– Слышь, парень, ты чего тут делаешь?

– Мины ищу, – попытался отшутиться Алексей, но не тут-то было. Дедку явно не хватало общения, копать грядки надоело, старуха его, что издали, сверху, неодобрительно глядела на процесс работы, видать, осточертела, и дедок был настроен поговорить.

– Мин тута нету, войны не было, а вот деревенька наша старая, известно. Вон дом стоит, еще при царе ставили. Школа была, видишь? – указал дедок на темный бревенчатый сруб. – Ты небось клад ищешь?

Алексей смутился, что первый попавшийся дед его сразу раскусил.

– Да не клад, просто вдруг чего найду.

– Эх, милок, деревня-то стара, да хламу за столько лет тут скопилось!.. Почитай, одни алкаши живут. Пенсию получат да пропьют. Совхоз был в советское время, коровы, свиньи, молочно-товарная ферма, покосы – все развалилось. Да, времена нынче не те. Нашел чего?

Алексей показал ладонь, на которой лежали пробки и медная цепочка, служившая когда-то запором калитки.

– Да, негусто, – усмехнулся дед, – тут и нет ничего. Тебе бы подальше, тут недалеко была деревня, Сибирь звалась, вот там, наверно, много чего найдешь.

– А где эта Сибирь?

– Я и не знаю, старики рассказывали, там дома стояли еще до войны, а потом уж всё бросили. Так вот, в этих домах подвалы были глубокие, каменные, люди были зажиточные, в тех подвалах-то и хранили свои богатства. В Сибирь тебе надо, точно туда, милок.

– Эй, Петрович, здорова! – сзади неожиданно подошел еще мужик.

Алексей даже вздрогнул.

– Спирта нету у тя, Петрович? – спросил подошедший, суровый внешний вид которого портил лишь его маленький росточек. На мужике была видавшая виды болоньевая курточка с эмблемой Спартакиады народов РСФСР 1986 года, замызганные штаны неизвестного происхождения и рваные кроссовки времен ещё СССР.

– Митька, скока раз говорил тебе, нету у меня спирта! Шел бы вон грядку вскопал, может быть, шкалик и налил, дак ты же не идешь, – беззлобно пробурчал дедок.

– Петрович, не могу я, ноги не держат, уж везде поискал, одеколон у Вальки выпил – не отпускат. Ты бы мне хоть сто рублей дал, а? Я бы в магазин, там уже под запись не отоваривают, а?

– Я те давал пятьдесят рублей за теплицу аванс, а ты чё? Ты нажрался и не поставил. Самому три дня пришлось накрывать. Нет, Митька, не дам!

– А ты, парень, дай сто рублей, а? – обратился Митька к чувствующему себя не в своей тарелке Алексею.

– Чё пристаешь к людям? Иди своей дорогой, – заступился дедок за приезжего.

– Помоги, Христа ради, дай сто рублей, – продолжал цепляться за рукав куртки Алексея Митька, – умру ведь, парень, не бери греха на душу, дай, а?

Дедок демонстративно отошел от забора, для порядку сказав:

– Ты, Плеснин, тунеядец. Таких в наше время в милицию забирали.

Алексей, оставшись один на один с Митькой Плесниным, решил откупиться, залез в карман, достал кошелек, извлёк купюру в сто рублей. Митька завороженно стоял, глядя на желаемое действо, а получив заветные деньги, заковылял прочь, бубня под нос:

– Ну вот, человек нашелся, не то, что ты, Петрович. Да я сам, может, в милиции работал, да я, может…

– Зря ты ему денег дал, – издали крякнул дедок, поплевал на ладони и взялся за лопату.

Алексей продолжил свои поиски. Кроме извлеченного ранее ему попались гвозди, пряжка от туфель и монетка в три копейки, которой он был несказанно рад. В процессе раскопок, которые изрядно увлекли его, он не заметил, как сзади застрекотал мотор. Когда оглянулся, на черном дорогом квадроцикле восседал уверенный в себе мужчина, заинтересованно и в то же время озабоченно разглядывая Алексея.