Дженна тогда не поняла, что он имел в виду. Пока она не повзрослела, до нее не доходило, почему все женщины, с которыми встречался ее отец, были старше его по крайней мере лет на десять, а то и больше. Или почему у него постоянно появлялись дорогие вещи. Даже тогда ей было из-за этого неудобно. Ей это казалось неправильным, особенно потому, что отец никогда не мог долго удержаться ни на одной работе. Но он только смеялся над тревогами дочери, когда она набиралась храбрости их высказать.

Отец никогда не заводил долгих отношений со своими женщинами. Однажды утром Дженна просыпалась и узнавала, что они снова переезжают, иногда на другой конец страны, в поисках его очередного «счастья».

Она и представления не имела, что, встречаясь с одной женщиной, отец одновременно через Интернет обхаживал пяток других. Когда девочке исполнилось пятнадцать, в их школе проходила кампания в поддержку одной учительницы, заболевшей раком, и Дженна обрила себе голову. А отец, воспользовавшись ее фотографией, нагородил целую кучу лжи, чтобы выманивать деньги из своих жертв.

Из-за этих афер он в конце концов попал в тюрьму за мошенничество, а его дочери пришлось поселиться в Шайенне с Маргарет Коннел. Дженна крепко зажмурилась. Ей не хотелось вспоминать о тех временах: в ее жизнь тогда беззастенчиво лезли репортеры, обвиняя ее в соучастии в жульничестве отца. А ведь она была всего лишь ребенком, которому некуда идти и не к кому обратиться. Когда ее забрали органы опеки, Дженна подумала, уж не собираются ли посадить и ее. Ведь у нее никого не осталось, потому что матери уже не было в живых. О ее смерти Дженна с отцом узнали спустя год после ее ухода от них. Она умерла на борту океанского лайнера, подавившись едой. Больше у Дженны не было близких, которые могли бы забрать девочку и наладить ее сломанную жизнь.

Миссис Коннел подарила ей столь необходимые надежду и утешение. Впервые в жизни Дженна смогла провести на одном месте долгое время. Хотя она из-за своей замкнутости не имела друзей. Ей и до сих пор было сложно сходиться с людьми. Став взрослой, она уяснила, что лучше быть одной, чем переживать душераздирающие расставания каждый раз, когда жизнь снова переворачивается вверх дном.

Дженна внимательно разглядывала энергичные черты лица Дилана. Даже во сне он выглядел способным постоять за себя в этом мире. Что будет, если дать ему шанс? Взять и поплыть по течению, позволив ему контролировать свою жизнь и жизнь их ребенка.

Едва подумав об этом, Дженна отвергла идею. «А что будет, когда Дилан бросит меня, потеряв интерес?» – спросила она себя. Так же как отец бросал всех своих любовниц. Как это делал и сам Дилан в обсуждаемых прессой отношениях с женщинами. Она не допустит, чтобы такое произошло с ее ребенком или с ней. Они оба достойны гораздо большего.

Непросто было обрести самоуважение. Но этому Маргарет Коннел учила Дженну каждый день. И теперь Дженна не могла мириться с фальшивым подобием честной жизни или истинной любви. Она уже была знакома с этим и до сих пор носила в душе шрамы, которые, возможно, не заживут никогда.

Дилан открыл глаза и, повернув голову, посмотрел на Дженну.

– Хорошо спалось? – спросил он с дразнящей улыбкой.

– М-м-м, чудесно! Спасибо тебе за пикник! Это была великолепная идея.

– Даже несмотря на то, что мы приехали сюда в этом? – Он кивнул в сторону «кадиллака».

Дженна издала притворный многострадальный вздох.

– Да.

Дилан перекатился на бок лицом к собеседнице.

– Точно не хочешь его принять? Ты вольна передумать.

– Нет, спасибо. Он мне не нужен. К тому же в этом автомобиле не предусмотрено крепление для детского кресла, – рассудительно сказала она, снова вспомнив, как сильно изменились ее мечты и ее жизнь за несколько коротких месяцев.

– Это серьезный аргумент. Тогда я оставлю эту машину себе – буду ездить на ночные свидания.

Дженна ощутила, как все ее тело запротестовало против этого заявления: она, значит, задумывается о детском кресле для их ребенка, а будущий папаша между тем деловито планирует романтическую встречу с какой-то женщиной!

– На наши ночные свидания, – с нажимом пояснил Дилан с озорной усмешкой, дав тем самым понять, что от него не укрылось, что подумала Дженна.

– У нас их не будет, – возразила она, желая обуздать его иронию в свой адрес.

– Думаю, было бы неплохо, если бы наш ребенок видел, что интересы его родителей вращаются не только вокруг него или нее. Я видел так много пар, которые забывали о былых чувствах из-за занятости работой или воспитанием детей. Эти люди теряли себя и, что еще хуже, друг друга.

Искренние слова Дилана вызвали острую тоску, болью отозвавшуюся в сердце. В его изложении это казалось таким простым. Но Дженна знала, что жизнь гораздо сложнее.

– Ты забываешь об одном, – прошептала она. – Мы не пара.

Он наклонился чуть ниже:

– Мы могли бы ею стать.

И с этими словами он накрыл ее губы своими.

Через секунду после того, как их губы встретились, Дилан понял, что это было ошибкой. Хотя бы потому, что они находились в общественном месте и тут невозможно будет довести начатое до конца. Даже если его тело требует так поступить.

«Но это вовсе не значит, что сейчас нельзя сполна насладиться этим поцелуем». Подумав так, Дилан одной рукой бережно обхватил затылок Дженны, продолжая пить нектар с ее теплых и податливых губ.

Да, Дилан хотел ее, отрицать это было бессмысленно. Но он приготовился действовать неспешно, как бы болезненно для него это ни было, если только так можно убедить Дженну в серьезности своих намерений.

Она обхватила ладонями его лицо, и Дилан понял это как разрешение углубить поцелуй, чтобы еще немного подразнить ее. Их языки встретились и затеяли игру.

Дилану хотелось прикоснуться к каждому дюйму ее тела. Дженна была беременна его ребенком, а он даже ни разу не видел ее голой. Мысль о ее обнаженном теле мгновенно разожгла страсть до предела, подталкивая не останавливаться и идти до конца. Но все же Дилан не сделал этого, заставив себя ослабить натиск и немного отодвинуться.

– Подумай об этом, – сказал он, перекатился на спину и встал.

– О чем? – удивленно взглянула она на него снизу вверх.

Дилан подал ей руку, помог подняться с земли, затем свернул плед и перекинул его через руку.

– О нас. О том, что мы могли бы быть вместе. Стать парой.

Дженна уже хотела отрицательно покачать головой, но он нежно взял ее за подбородок и повторил:

– Подумай об этом. По крайней мере, дай мне шанс доказать тебе, как хорошо нам может быть вдвоем. И не только как любовникам, хотя я знаю, что в постели для нас не хватило бы баллов по шкале Рихтера, но и как паре. – Его рука скользнула к легкой округлости ее живота. – Как семье.