– Да что они вообще понять могут! – взорвался Алешка. – Может, когда все вокруг перемрут, тогда поймут!

– Ну, ты как хочешь, а я пока помирать не собираюсь! – заявил Антон. – Меня вот даже кирпичом не возьмешь! – И тут он поморщился.

Только сейчас Алешка заметил, что рука у Антона густо намазана зеленкой, а кое-где даже заклеена пластырем.

– Это ты вчера, на кладбище? – спросил Алешка.

– Да, – ответил Антон. – Но это ерунда, пройдет! – И снова поморщился.

– Ничего себе ерунда! – возразил Алешка. – Раз до сих пор болит, значит, не ерунда. Мало ли на кладбище какая зараза!

– Да я уже зеленкой весь перемазался.

– Зеленки мало, – рассудительно заметил Алеша. – Тебе прививку от столбняка делали? А то порежется человек, начнет копаться в земле, заразится столбняком, а потом так и помрет. Если упустить, то ничего потом не сделаешь. – Тетя Алешки была медсестрой и любила рассказывать такие медицинские истории с летальным исходом.

– Ладно, ладно! – сказал Антон. – Если будет болеть, пойду к врачу. А прививки какие-то делали, только кто же их помнит, какие!

– А у тебя-то как кашель? – вспомнил Алешка.

– Видишь, не кашляю! – гордо сказал Антон. – Прекратился со вчерашнего дня!

В подъезде раздался какой-то шум.

– Пошли, что ли, выглянем! Чего здесь сидеть! – предложил Антон.

Алешка сильно сомневался, что ему стоит опять выходить на лестницу, но рассудил, что если идти рядом с Антоном, то ничего не случится (если что, приятель поддержит), поэтому согласился.

Шум и суета в подъезде происходили по печальному поводу. Домой привезли тело дяди Семена. Как оказалось, у него были какие-то родственники, которые и взяли на себя заботу о похоронах, а также хотели присмотреть за освободившейся квартирой. Из других квартир высунулось множество любопытных пенсионеров, которые жалели бедного пьяницу и вполголоса обсуждали случившееся. Некоторые бабульки крестились. Никто не плакал, хотя настроение у всех было подавленное.

Получилось так, что, движимые любопытством и сочувствием, ребята протолкались поближе и оказались совсем рядом с дверью квартиры покойного. Дядя Семен выглядел в гробу очень торжественно и солидно. На его виске была видна крошечная ранка. Казалось невероятным, что она могла послужить причиной смерти здорового, крепкого мужчины.

И тут перед глазами Алешки всплыл сегодняшний сон. Он еле удержался от того, чтобы вскрикнуть. Ранка находилась на том самом месте, куда во сне пришелся удар черной руки. На мгновение мальчику показалось, что на него снова повеяло холодом и он слышит тот самый мрачный, зловещий смех. Алешка покрепче ухватился за костыль, чтобы не упасть.

– Ты чего? – шепотом спросил Антон, заметивший состояние друга и решивший, что тот испугался покойника.

– Ничего, все в порядке. Потом расскажу, – шепнул в ответ Алешка.

Внутри квартиры дяди Семена царил полнейший беспорядок. Очевидно, что покойный не так уж часто утруждал себя уборкой. На столе до сих пор стояла недопитая бутылка и лежала недоеденная колбаса. Тут же валялись инструменты. Наверное, мастер и обедал, и работал за одним столом. Внимание привлекла и куча старых, пожелтевших газет. Непонятно для чего они были заботливо сохранены и выглядели при этом так, словно их совсем недавно читали. Но скорее всего дядя Семен просто-напросто стелил их на стол, чтобы его не пачкать.

А в углу валялись какие-то заготовки, недоделанная работа. Алешка сперва уловил в них что-то знакомое, а потом так и впился глазами. Ему показалось, что это заготовки для портретных рамок, причем из того самого материала, из которого сделаны были рамки для фотографий их класса!

Гроб с телом внесли в квартиру, и дверь закрылась. Народ начал расходиться. Алешка, сопровождаемый Антоном, захромал вверх по лестнице. К счастью, на этот раз подъем прошел без приключений.

– Ну, рассказывай, чего ты так побледнел! – набросился с расспросами Антон, едва они вернулись в квартиру Алешки.

– Сначала рана, – пробормотал Алешка и рассказал о том, как реальное ранение совпало со сном.

– Да уж! – Антон озадаченно почесал затылок. – А ты уверен, что тебе не сейчас это показалось? Может, ты просто додумал сон.

Но в этом Алешка был абсолютно уверен.

– В конце концов, смертельные раны чаще всего и бывают в висок, – сказал Антон, но без особой убежденности в голосе.

– А еще рамки, – добавил Алешка.

– Какие рамки? – не понял Антон.

– Рамки для фотографий. Такие же, как у меня и у других.

– Ах, вон оно что! – воскликнул Антон. – Ну, значит, он их и делал. А что: весь город знает, какой он хороший мастер. Вот фотограф ему и заказал. Если бы кто-то знал, то можно было бы и фотографа отыскать.

– Откуда фотографу его знать? – мрачно сказал Алешка. – Он в нашем городе только появился и сразу исчез.

– Дядя Семен был хорошим мастером, – возразил Антон, но не слишком уверенно. – Он мог и быстро заказ выполнить. Особенно, если деньги кончились.

– Чего теперь гадать! – вздохнул Алешка.

– Да и фотограф тут ни при чем! – добавил Антон. – Мало ли какие чудаки бывают!

Алешка не стал возражать, но рамки не шли у него из головы. Уж больно необычными они были, а он сталкивался с ними во второй раз. И опять при странных обстоятельствах. Мальчик подошел к портрету и стал вглядываться в него. Эх, проникнуть бы в квартиру дяди Семена и посмотреть еще раз: те же это рамки или нет. Вот только кто его туда пустит?

– Знаешь, это не проблема! – сказал Антон, когда Алешка поделился с ним своими сомнениями. – Скажем, что нам надо какую-то вещь отдать, которую мы у дяди Семена забирали. Или, наоборот, взять.

– А это идея! – обрадовался Алешка. – Только лучше все-таки отдать. Так подозрений меньше будет. Надо только теперь придумать что.

– Ну, не знаю. Скажем, что деньги занимали. Или что надо отдать деньги за то, что он нам починил что-нибудь. Предоставь это мне. А то тебе самому уверенности не хватает! Будешь в дверях мямлить!

Проблем с родственниками, как ни странно, не возникло. Дверь открыла женщина в черном платье, не выглядевшая, однако, особо огорченной – она была скорее усталой. Даже не дослушав рассказ Антона о каких-то деньгах, а также о том, что дядя Семен брал у них в починку что-то из посуды, женщина кивнула и пропустила ребят в дом. Со стола уже было все убрано, а на нем стоял гроб с покойником.

– То, что он брал, можете поискать, – сказала женщина, кивнув на кучу разного хлама, валявшегося в углу. – А на деньги лучше цветы ему на могилу купите.

После этого женщина ушла на кухню заниматься какими-то своими делами, оставив ребят одних. Быть может, это было и не слишком разумно с ее стороны, но красть у дяди Семена, похоже, было действительно просто нечего. Разве что инструменты.