– Второй раз звонил доктор Гаррег. Звонил сам, а не его секретарша.

– Он не сказал на этот раз, в чем дело?

– Нет, он лишь попросил вас сделать такую любезность и как можно скорее ему позвонить. Он не умеет говорить коротко, но вы и сами его знаете.

– Хорошо, я ему перезвоню.

Дюпен достал бумажник, с недовольным видом извлек из него купюру, положил ее на пластиковую тарелку и поднялся из-за стола. Зря он сюда пришел. Погнался за приличной вывеской. И что он, собственно говоря, мог отсюда увидеть на площади отеля? О чем он вообще думал?

Сейчас он должен первым делом нанести визит Фрагану Делону. В блокноте он нашел адрес и номер телефона.

Фраган Делон ответил сразу. После второго гудка.

– Да?

Голос был на удивление бесстрастным.

– Здравствуйте, месье. Это комиссар Дюпен. Я занимаюсь убийством Пьера-Луи Пеннека.

Дюпен ждал ответа, но Делон, очевидно, не уловил суть.

– Мне надо с вами встретиться, так как вы, несомненно, сможете нам во многом помочь. Нам надо составить себе представление о Пьере-Луи Пеннеке, о его личности, его жизни. Вы, как говорят, были его самым близким, самым старым другом.

Делон продолжал упорно молчать. Это была не затянутая пауза – это было полное отсутствие ответа.

– Вы меня слышите, господин Делон?

– Когда вы хотите прийти?

В голосе Делона не было враждебности, скорее наоборот. Он был абсолютно спокоен.

– Я буду у вас через четверть часа… Нет, через двадцать минут.

Надо позвонить Ривалю, ему наверняка есть что сказать.

– Хорошо.

– До встречи, господин Делон.

В отеле Дюпен взял у портье карту Понт-Авена. Делон жил на западной окраине городка. Идти туда, как прикинул Дюпен, было минут пятнадцать.

У Риваля действительно было много новостей, но ни одной существенной. Они работали впятером – Риваль, Кадег, двое коллег из Понт-Авена – Боннек и Аржваэлиг и еще кто-то. Они опросили всех постояльцев и служащих отеля, составили их список и еще раз осмотрели отель. Словом, обычная полицейская рутина. Криминалисты и Лафон свою работу закончили. Протоколов пока нет, но похоже, что ничего существенного они не нашли.

Если быть честным, то приходилось констатировать, что пока им не удалось продвинуться ни на шаг. Во-первых, прошлой ночью никто ничего не слышал и не видел. Никто не видел в отеле посторонних. Никто не видел никого, кто входил бы в ресторан или выходил из него после закрытия. Вероятно, живым Пеннека на самом деле последним видел повар. Весь вечер Пеннек провел в ресторане и на кухне, где он разговаривал с разными людьми, подходил к столам, беседовал с сотрудниками. Никому из них его поведение не показалось странным, никто не заметил в нем ничего необычного.

Дюпену были до тошноты хорошо знакомы такие случаи: все было «как всегда» до самого убийства. Естественно, все как всегда. Правда, позавчера Пеннек поговорил на площади перед отелем с каким-то незнакомцем, и, наверное, этот разговор немного вывел его из себя. Да, да – «наверное» и «немного». Это была единственная зацепка. Свидетелями этого разговора стали три служащих отеля, которые о нем и рассказали. При этом только мадам Лажу сказала, что, вероятно, этот разговор вывел Пеннека из себя. Никто, однако, не смог сказать, кто был этот незнакомец. Кадегу поручили выяснить его личность. Больше Риваль ничего не сообщил.

Тем временем Дюпен уже почти дошел до дома Делона. Он взял в руку телефон – два звонка доктора Гаррега не давали ему покоя. Какая неотложная причина побудила врача дважды ему звонить?

– Кабинет доктора Гаррега. У телефона мадемуазель Родаллек.

– Здравствуйте, мадемуазель Родаллек. Это я, Жорж Дюпен. Господин Гаррег…

– Да, доктор два раза пытался до вас дозвониться. Одну секунду, соединяю.

Мадемуазель Родаллек идеально подходила доктору Гаррегу. Они составляли превосходную команду. Никаких лишних слов, никаких задержек.

– Месье Дюпен?

– Да, это я.

– Мне надо с вами поговорить. Лично.

– Лично? Вы имеете в виду, что нам надо встретиться?

– Да.

– Вы хотите сказать, что время терпит до тех пор, пока я… Я хочу сказать, может быть, на днях, когда я смогу…

– Думаю, что нам не следует откладывать этот разговор.

– То есть вы хотите поговорить сегодня?

– Да.

– Видите ли, я занимаюсь одним случаем и…

– Значит, сегодня?

Что делать? Дюпен понимал, что ему придется, именно придется сказать «да». С доктором Гаррегом у него не было никаких иных шансов. Он должен до конца приема попасть к нему. Доктор, впрочем, не ждал ответа.

– Я вас жду.

– Вы хотите сказать, что я должен приехать сейчас?

– Вы наверняка находитесь сейчас в Понт-Авене. Вам понадобится полчаса.

Дюпен сделал еще одну попытку отговориться.

– Мне очень жаль, но в данный момент это решительно невозможно. У меня сейчас состоится очень важная встреча.

– Речь идет именно об этом случае.

Дюпен на мгновение онемел.

– Об этом случае? Вы… вы хотите сказать, что речь идет об убийстве Пьера-Луи Пеннека?

– Да.

Дюпен понял, что разговаривать дальше по телефону не имеет никакого смысла, и тихо простонал:

– Я уже еду, доктор.

Дюпен сидел за рулем старого «ситроена ХМ». Рыдван был выкрашен в странный темно-синий цвет. Машина была угловатой и тяжелой. Дюпен любил свой автомобиль, хотя к машинам был в принципе равнодушен. Машины «ситроен» он любил – и говорил это при всяком удобном случае – еще до того, как Нольвенн объяснила ему, что эти машины – как, впрочем, и все остальные хорошие вещи – делают в Бретани, точнее, в Ренне, откуда родом и Шарль Ванель. Да, Шарль Ванель и, естественно, многое, многое другое.

До Конкарно Дюпен добирался мучительно долго. Летом практически все туристы, снующие на своих машинах по дороге из Понт-Авена в Конкарно, всегда заезжают в милый Невез, городок, который нравился и Дюпену. При въезде в Невез находился круговой перекресток, и иностранцы, не знавшие правил движения, и французы, не желавшие их соблюдать, создавали на этом участке дороги внушительные пробки.

Всю дорогу Дюпен ломал голову над загадкой: какое отношение мог доктор Гаррег иметь к убийству Пеннека? Доктора Гаррега Дюпену порекомендовала Нольвенн, когда он приехал в Конкарно. Гаррег наблюдал детей Нольвенн. С тех пор со всеми своими медицинскими проблемами Дюпен обращался к доктору Гаррегу и каждый раз получал дельный совет.

Когда Дюпен проезжал по высоченному мосту, перекинутому между вершинами двух холмов над рекой Ле-Моро, он поймал себя на мысли, что страшно рад возвращению в Конкарно. Он сразу свернул на улицу Дюмон-Дюрвиля, проехал мимо рынка, а затем повернул на Рю-дез-Эколь. Приемная доктора Гаррега располагалась в типичном для Конкарно доме – старом рыбацком жилище. Такие дома составляли первый и второй ряды домов вдоль гавани. Он поставил машину у поразительно уродливого здания церкви – одного из немногих уродливых зданий в Конкарно, и буквально пробежал пару метров до крыльца.