— Ну всё, ребятки, ночь на дворе. Пошли спать, — поднимаясь с лавки, сказал Матвеич.

— Ну Вы, Матвеич, и даете! — не выдержал Леша, — Я от страха чуть с лавки не упал! Кир, ты как? — посмотрел он на Киру.

— Аналогично, — пораженно ответила та.

— Вы просили историю. Вот вам история, — ответил Матвеич, — Или ты думаешь, Алёша, мир только радужными красками играет? Откуда же берутся жестокие люди? Они порождение нашего мира и нашего общества. Подумай над этим, Алеша.

— Постойте, Матвеич! — не унимался Леша, — А дальше? Что с Любаней? Она пить-то бросила? А Сёмка? Он теперь кто? Учёный или депутат? Может сейчас людям помогает, дороги строит? А, Матвеич?

— Да, кто ж его знает, — отмахнулся Матвеич, — Любка, как пить бросила, вскорости с сыном из деревни уехала. Так ее след и потерялся.

— Ну, Матвеич… — взмолилась Кира.

— Я, ребятки, чего не знаю, того не говорю, — подытожил Матвеич, — А сейчас пошли спать. Мне еще завтра яблочек вам в дорогу нужно собрать.

Сказал и пошел к дому. Кира и Леша поднялись и пошли за Матвеичем. И тут у Киры в голове пронеслось: «А ты? Какая ты мать?». Она невольно поднесла руку к животу и погладила его. Видя, что мужчины зашли в дом и, там зажегся свет, Кира улыбнулась и ускорилась.

***

В воскресенье, с самого утора, плотно позавтракав, Лёша и Кира вызвались помочь Матвеичу в саду и в огороде. День пролетел незаметно. Только у Алексея всё не шли из головы рассказы Матвеича. Что-то дедок не договаривал… И уже под вечер, когда ребята, перед отъездом, сидели в беседке и уплетали блины с малиновым вареньем, Лёша вдруг спросил деда:

— Матвеич, Вы уж на меня не обижайтесь, но у меня не идут из головы те байки про Проводника. К нему, чтобы попасть нужно обязательно в вашей деревне жить? Он только ваших уму разуму учит?

— Во-первых, Алёша, не байки, а молва людская, — как бы обиделся дед, — Тут понимать надо. Во-вторых, никого он не учит, а дает возможность переосмыслить свою жизнь. Для каждого подход особый находит. С кем-то можно и поговорить. В основном души и сердца людские слышат Проводника. Многие откликаются. А бывает и такое, что сердце человека настолько чёрствое, а душа настолько прогнившая, что только страхом за собственную жизнь и можно такого человека из дебрей вывести, в которые он сам себя завёл. Даже таким, казалось бы пропащим людям, Алёша, Проводник даёт шанс. Поймет человек — хорошо. Нет — ну тут уж ничего не поделаешь… Это только его выбор. А насчет тех, кому суждено попасть к Проводнику, так я ж тебе уже говорил, что сама судьба ведет их к нему. Проводник иногда и сам не ведает, кого к нему занесёт.

— А расскажите еще что-нибудь про него, — попросил Лёша, — Ваши рассказы аж за душу цепляют.

— Так вы уже домой собрались… — начал отнекиваться Матвеич.

— Успеем еще, — не сдавался Алексей.

— Ну пожалуйста, — поддержала его Кира.

Матвеич взглянул на солнце, как бы определяя, который сейчас час. После, умастившись поудобней на лавке деловито сказал:

— Ну что ж, время у нас пока есть. Так что слушайте, ребята…

История третья

Адвокат

Альберт Валентинович Зольцман, а для братвы просто Алик, гнал свою BMW по шоссе, во всю давя на газ. Ему необходимо было попасть в аэропорт и вылететь в Лондон до того, как Князь обнаружит, что деньги не дошли до адресата.

При рождении Альберт Валентинович имел совсем другое имя и, может быть, если бы не кривая дорожка, которую он сам же себе и выбрал, имел бы сейчас и другую жизнь. Родился Василий Валентинович Крючков в конце шестидесятых в семье шахтера и учительницы русского языка и литературы. Когда Васе был всего лишь год, отца засыпало в шахте и мать осталась одна с сыном на руках. Татьяна Петровна, мать Васьки, целыми днями пропадала в школе, так что он был предоставлен сам себе. Внешне Васька был щуплым, невысоким мальчишкой с хитрыми, близко посаженными глазками, большим носом и тонкими губами. Редкие темные волосёнки топорщились в разные стороны. В общем, в плане физиологии «природа сильно над ним не старалась, а накидала, то, что осталось». Во дворе его знали как пацана хитрого, расчетливого, с хорошо «подвешенным» языком. Он всегда находился рядом с «заводилой» и никогда не упускал шанса сподвигнуть того на очередной «кипеш». После того, как приходило время держать ответ за свою «самодеятельность», Васька умел повернуть разговор так, что виноватым оказывался кто угодно, только не он сам.

В начале восьмидесятых к Ваське пришла, как ему казалось, гениальная идея. Днем, пока люди на работе, вычислять пустые, на тот момент, квартиры и «вскрывать» их. А так как в те времена не было двойных железных дверей с прочными засовами и сигнализацией, а были простые деревянные с хлипкими замками, то вскрыть их не составляло большого труда. Взяв с собой не очень умного, но физически крепкого дружка Лёвку и, вооружившись простым топориком, Васька двинулся «на дело».

С первой квартирой всё прошло, как по маслу. Дверь поддалась без труда. Зайдя в квартиру и, не найдя там ничего ценного, пацаны немного огорчились, но решили попытать счастье в следующей. И только они вскрыли соседнюю дверь, как увидели, что сверху спускаются два здоровых мужика. Те сразу сообразили, в чем дело, схватили пацанов и приволокли их в милицию. Так Васька впервые попал на «малолетку».

Именно там он и получил своё первое погоняло «Петля», так как мог любого человека своим языком довести до реальной петли. Васька Петля как удавкой закручивал словами собеседника и подводил того к нужному, только Ваське итогу. Таким «макаром» он заработал на «малолетке» себе непререкаемый авторитет. А когда освободился, то понял для себя три вещи. Первое: он хочет быть очень богатым. Второе: честным трудом эти богатства не заработаешь. И третье: ничего своими руками. Слово — его главное оружие. И своим видом деятельности он выбрал аферы.

Сначала, по незнанию и дилетантству Васьки, они были «топорными» и он попадался. Как следствие, очередная отсидка. Но он учился. При очередном попадании на зону, Васька первым делом мчался в местную библиотеку и «лопатил» всю правовую литературу, какую мог найти. И он не просто запоминал статьи и законы. Васька умел находить в них бреши, не заметные даже опытному юристу. А с учетом его врожденного таланта психолога